Путь шамана (СИ) - Татьяна Бер
Впрочем, не похоже, что Кира говорит правду.
— А «Братство Пограничья» — это что, название фирмы? — скептически спросила Даша.
— Ага, точно, — кивнула Кира, не скрывая усмешки.
Они вышли к озеру. Даша пытливо уставилась на воду, словно ожидала, что оттуда всплывёт лохнесское чудовище, как минимуму. Но озеро выглядело возмутительно нормальным. По поверхности плавали солнечные блики и несколько уток, вдоль берега покачивались камыши. Совершенно нормальный пейзаж.
В начале июня солнечные лучи пронизывали лес, будто световой ливень. Даша догадывалась, что днём лес сильно не изменится, но мало ли что…
Она обернулась к сестрицам. Те топтались в стороне, молча и не глядя ни на неё, ни друг на друга. Интересно, эти девчонки заноют о её… «болезни»? Наверняка знают, от родителей. Даша нервно поправила лямку сумки. Не спрашивать же напрямик, «девочки, вы случайно не встречали в лесу говорящего человеко-ворона?».
Даша подошла к ним и мрачно спросила:
— И что, они там сейчас обсуждают, как эту Сандру половчее укокошить и где закопать?
— Это было бы надежнее всего, — криво усмехнувшись, ответила Кира.
Лиза при этом испуганно вздрогнула и воззрилась на сестру. Та снисходительно добавила:
— Я шучу. Но если серьезно…
— Мы не должны так говорить, даже в шутку, — неожиданно твердо произнесла Синичкина.
— О, это ангельское милосердие, — Кира только фыркнула и махнула рукой.
Дашу вдруг охватило глухое раздражение. Все эти родственнички знать их не хотели шестнадцать лет, а сейчас только и делают, что морщатся и говорят загадками! Стражи, шаманы, мафиози, или кто они там⁈
Ей захотелось как-нибудь отделаться от сестриц, вернуться домой и послушать, о чём говорят взрослые. Сунув руки в карманы, Даша сказала как можно непринужденнее:
— Я, кажется, забыла свой телефон, — неправда, телефон лежал в сумке, вместе с блокнотом, — схожу, возьму его, сделаем селфи.
Не дожидаясь ответа, Даша зашагала в сторону дома. Сестры не стали ни задерживать её, ни сопровождать.
Из столовой доносился приглушенный гул голосов. Разговор явно шел на повышенных тонах. Подслушивание Даша считала делом крайне недостойным, она хотела просто зайти и сесть на своё место, не прогонит же папа её опять! Но слова, произнесенные кем-то громче всех остальных, пригвоздили её к полу в шаге от двери:
— Это же её мать, проклятие!
Мало ли о ком, о чьей матери могла идти речь! Почему же Даша замерла на месте и вся превратилась в слух⁈
— Она не имеет с ней ничего общего, — это уже голос отца, звеняще-напряженный.
— Она её мать, — жестко повторил кто-то, — все мы знаем, что такое кровь.
— Но это значит, что она и наша тоже, — сказала, кажется, Яна Викторовна, куда менее уверенно.
Даша сделала еще шаг. Через дверную щель она увидела Алису. Та, поднявшись из-за стола, сердито скрестила руки и буравила кого-то взглядом. Стефан рядом с ней сидел, опустив глаза.
— Во-первых, Дарье надо всё рассказать, — произнесла Алиса, — Сандра теперь точно явится за ней.
— «Александра», зовите её настоящим именем, не обязательно повторять их напыщенные клички, — резко заметил Борис Сергеевич. Даша его не видела, но хорошо представляла, как он хмурит тонкие седые брови.
— Не важно, как она теперь называется, — возразил кто-то, вроде бы Елена, — да, мы отлично помним Сандру. Но мы также помним и ваши с Генрихом взгляды. Почему мы должны тебе верить?
На секунду все замолчали, но Алиса быстро нашлась с ответом, кажется, даже не глядя на Елену:
— Мои взгляды, которые вас так смущают, сейчас не имеют значения.
— Да неужели?…
— Сандра не отказалась от своих планов, наоборот, — припечатала Алиса, рубанув воздух ладонью, — итак, во-вторых: нужно собрать Сердце Севера.
Ответом Алисе был очередной всплеск общего негодования:
— Да с чего ради!
— Для этого нужно созывать Большой Совет…
— Ты и твой Генрих просто заморочили графине голову, чтобы провернуть свои безумные…
Многие гости тоже повскакивали с мест, звякнула упавшая вилка. Чья-то спина заслонила от Даши Алису, но её голос всё равно прекрасно слышался.
— О да, братство, как оно есть, — язвительно протянула она, — тьма побери! Значит, я единственная понимаю, что происходит⁈ На общий совет нет времени. Битва духов будет, от этого мы уже не можем отмахиваться. Мелкие духи об этом говорят.
— Духи не всегда говорят правду, особенно мелкие, — небрежно заметила Светлана, а Даша опять вспомнила того ворона.
— У неё венец Атлантиды, догадываетесь, кто помог ей его получить? — воскликнула Алиса. — Уж только не мелкие духи. Значит, битва начнётся, у нас просто нет выбора!
— Это подделка, я уверен, — повторил Борис Сергеевич, — но, даже если ей как-то удалось найти подлинный венец, она не сможет им воспользоваться, не тот уровень.
— О, не скажите, — Алиса и не думала смущаться, — Сандра за эти годы времени не теряла, в отличие от нас. И, если на счёт битвы она говорила правду, то теперь ей вполне может понадобиться и её дочь!
Даша всем телом прижалась к двери.
— Александра не придет за ней, — негромко, но отчетливо произнес Дашин отец. Все опять замолчали. — Она сказала тогда, что считает нашу встречу главной своей ошибкой. И сказала, что не вернется.
— То есть, она прямо призналась, что выдумала пророчество⁈ — воскликнул кто-то, кажется, Елена.
— Да.
— Но тогда почему ты… — Алиса хотела еще что-то спросить, но не договорила. Её прервал короткий скрип двери и вскрик Даши, едва не упавшей на пол столовой.
Опять воцарилось гнетущее молчание. Очень-очень гнетущее. Все смотрели на Дашу. Взгляды были неодобрительные, впрочем, она уже не всматривалась в лица странных родственников.
— Это вы сейчас… — пробормотала она, — вы говорили о моей маме?
Девочка посмотрела на отца. Тот молча замер, как и все, его лицо казалось застывшей неживой маской.
— Ну, отлично, — первой отмерла Алиса, — теперь хотя бы с этим можно разобраться. Да, детка, мы говорили о…
— Нет! — перебил её Виктор. Его голос звучал резко, угрожающе, властно, Даша никогда не слышала у отца такого голоса. Она бы даже не поверила, что так он разговаривает с браконьерами! — Она не имеет к вашим делам никакого отношения. И не будет иметь.
— Но Сандра…
— И к делам Сандры тоже. Дарья, иди наверх, наши гости уже уходят.
— Ты не можешь всю жизнь её прятать, — негромко заговорил дедушка Синичкин. Его голос не уступал строгостью голосу сына, — тем более прятать от самой себя. Она часть семьи. А её матери, что бы она там ни замышляла, придется иметь дело со всеми нами.
— Даша, делай, что я говорю, — повторил отец.
Снова поднялся гомон. Кто-то твердил, что
