Куница. Том 1 - Вадим Александрович Оришин
Какой выбор у меня вообще есть? Сердце — узел Vita. Здоровье, живучесть и выносливость — это хорошо, но пока неактуально. Потом колодец, Thesaurus, находится в животе, немного ниже пупка. Увеличивает запас энергии и, совсем немного, скорость её естественного пополнения. Мне пока и ту энергию, что есть, в одно заклинание не вложить. Горло? Этот узел придумали уже при моей жизни, сейчас он просто не существует, и названия не получил. Не считать же наименованием шутливые — «фильтр» и «лужёная глотка». Первое свойство: увеличивает количество энергии, поступающей от еды. На моём уровне актуально, я ещё долго буду восполнять энергию в час по чайной ложке. Второе свойство: защита от ядов, поступающих через еду. Заодно полный иммунитет к алкоголю. Как ни странно, на войне этот узел развивали часто — позволял жрать всё что угодно. Качественную пищу найти, особенно в последние годы, можно было только в поездах снабжения противника. Вместе с пулей и заклинанием от вражеского мага. Не было бы у меня жёсткого ограничения на узлы — обязательно бы начал с фильтра. А так уж лучше колодец, чтобы хватило своих сил на проведение ритуалов.
Может быть, младшие узлы? Магическое зрение — побочный узел от узла контроля. Нужная вещь, но позже. Улучшение реакции? Тоже побочный от узла контроля. И он зависит от развития истока и вертекса, и сейчас даст минимальную прибавку.
Тогда, может, стихийные узлы? Нет, это глупость. Стихийный узел лишь позволял пользоваться стихией без преобразования. Огненный шар я могу запустить и без огненного узла. Да, будет сложнее, меньшей мощи, и больше жрёт энергии. Но нет. В том времени стихийные узлы приживляли себе только те, кто ритуалами увеличивал предел узлов, превышая предел ранга. А это очень опасный путь, может быть даже более опасный, чем сделки с демонами. Не справишься с контролем — и тебя к чертям разорвёт собственная магия.
Надо думать дальше. Тем временем линейка закончилась, и ученики потянулись на Торжественную встречу. Пафоса-то сколько.
Пришёл в аудиторию и смог увидеть свой класс в полном составе. Аж сорок человек. Память от такого количества одновременных запросов спасовала и отказалась хоть кого-то вспоминать. Даже красивых девушек. Они-то почему не отложились? А, ну да, Алина. Глупая подростковая влюблённость вытеснила всё остальное.
В этот раз девушек я с удовольствием заценил, больше здесь любоваться всё равно было нечем. Великолепная блондинка с вьющейся копной до задницы. Ох, точно ухаживает магией. Шикарная рыжая бестия, зеленоглазая, с веснушками. Ещё одна блондинка, только платиновая, снежная королева, голубоглазая, носик вздёрнут. И я при таких красотках пускал слюни на Алину? Там, случайно, без магии соблазнения не обошлось?
Последней в класс зашла ещё одна мечта подростка, черноволосая, высокая, грудастая. Староста, судя по знаку на рукаве.
— Класс.
Ученики поднялись рефлекторно, но у меня такого рефлекса не сохранилось, поэтому чуть замешкался. Староста, Ольга, кажется, встала за свою парту, и в аудиторию вошёл мужчина. Лысый, но лицо плейбоя, что косит под крутыша. В том смысле, что морда у него совсем не смазливая, а вполне себе мужественная, но слишком уж ухоженная. Нет морщин, нет следов от проклятий, ни единого шрама, даже от пореза бритвой. Короче — точно не из военных. Но косит под крутого парня, которому море по колено.
— Здравствуйте, класс.
— Здравствуйте, Сергей Константинович, — относительно дружно отозвались ученики.
Глава 4
Москва. Московский Государственный Лицей Имени Его Императорского Величества Николая
Сентябрь 1982 года
Торжественную речь нашего торжественного классрука торжественно закрывающую торжественную встречу, посвящённую торжественному началу торжественного учебного года торжественно закрыл торжественный звонок. Мало торжественности, надо ещё добавить.
Серёга, а после его речи серьёзно воспринимать мужчину я уже не мог, изливал на нас пафос, напоминая, что учиться в лицее имени Его Величества Коли — это большая честь и великая ответственность. Но в другом времени, уже после того, как столицу обратили в пепельную пыль и стало можно говорить об императорской семье всякое, наслушался я очень разного, и хорошего там было мало. Да, Романовы были зело могучи, этого никто не отрицал. Все мужчины — двадцатый ранг, женщины минимум шестнадцатый. Да, родовая магия и память предков. Да, тот же Николай в своё время был реально монстром, выходившим чуть ли не в одно лицо против армии. Но!
Разврат, гедонизм, инцест, извращения разной степени тяжести. Не у всех, не поголовно, но в своём закрытом Императорском дворце, куда даже первым чиновникам государства входить разрешалось только по приглашению, Романовы творили очень сильно всякое. На публике-то они, конечно, образцы для подражания и чуть ли не святые, соединяющие в себе все добродетели, но гнильца есть гнильца. И решения, что правящие Романовы порой принимали...
В общем, успело у меня за годы войны сформироваться исключительно негативное отношение. Не все носители фамилии погибли в Петрограде, но оставшиеся, почему-то, не стали поголовно полководцами и героями, наоборот. Попрятались по щелям, как крысы. И чем больше пафоса было в словах классрука, тем больше сил я тратил, чтобы не кривить морду.
Всё это пронеслось в моей голове, пока выходил из класса и пытался сориентироваться, что делать дальше. Вова что-то там говорил про Установочный урок. Но где он будет проходить? К тому же оказавшись в коридоре и поняв, что одноклассники в хаотичном порядке идут, кто куда, я замешкался.
— Дмитрий, ты потерялся? — рядом остановилась староста.
Улыбнулся ей, открыто и дружелюбно.
— Привет, Ольга. Великолепно выглядишь. И я размышлял на тему, а надо ли мне вообще на этот установочный идти.
Девушка, обратившаяся ко мне мимоходом, явно не собираясь начинать разговор, но после моих слов всмотрелась в меня внимательнее.
— Мартен, ты ли это? Не бормочешь под нос, начал с приветствия, комплимент сделал. Да ещё и ответ такой развёрнутый.
Я закатил глаза.
— Прости, что не оправдал ожидания. Если очень хочешь, могу специально для тебя тупить и даже пускать слюну.
Ольга чуть-чуть сблизила бровки, обозначившая хмурость.
— А вот шутишь плохо. Давай лучше ещё комплиментов.
Хмыкнул.
— Ольга, я уверен, что при всей красоте, которую бард мог бы воспевать часами, самым прекрасным в тебе является всё же ум. А потому, пусть комплименты всегда девушке к лицу, скромность красит куда лучше.
Староста обозначила улыбку.
— Молодец. Не
