Семь мармеладных поцелуев - Рацлава Зарецкая
— Почему мне кажется, что она отсчитывает конец света? — с тревожной улыбкой спросила я Оксану, которая сейчас была похожа на испуганного кролика.
Девушка мне ничего не ответила, а вот Жанна вдруг прервала счет и, вперив в нас всполошенный взгляд, крикнула:
— А ну встали ровно! И чтоб ни звука! Поздоровайтесь и молчите!
Тут уже и я превратилась в напуганного кролика. Ларский, конечно, противный тип, но чтобы так его бояться? Он что, надсмотрщик из концлагеря?
— Три, два, один.
Жанна перестала считать и в это же мгновение звякнул лифт. В коридоре послышались шаги двух человек. Спустя несколько долгих секунд в фойе вошли Ларский и блондин, который сопровождал его вчера.
— Добрый день, Александр Сергеевич! — пропела Жанна.
Мы с Оксаной дрожащими от волнения голосами повторили за ней. Ларский кивнул Жанне и повернулся к нам. Первой жертвой его цепкого взгляда была Оксана. Скукожившись, она смотрела в пол и не в силах была пошевелиться.
— Как зовут? — низким голосом спросил Ларский.
Оксана не смотрела на него, поэтому я забеспокоилась, что девушка не поймет, к кому Ларский обратился. Мы стояли близко друг к другу, поэтому я осторожно толкнула девушку сзади и та, мгновенно поняв меня, подняла голову и выпалила:
— Оксана Морозкина!
— Она — моя? — спросил Ларский у Жанны.
— Нет, Александр Сергеевич. Оксана будет помогать мне и Алексею Николаевичу. Ваша с Никитой помощница — это Аня.
— Что? — воскликнула я, удивленно уставившись на Жанну. — Как это я?
В то же время Ларский узнал меня и, выпучив глаза, гаркнул:
— Какого черта это она?!
— Нет-нет, здесь ошибка! — принялась лепетать я. — Не может такого быть! Я заполняла документы на должность секретаря заместителя, а не гендиректора!
— Да-да! Эта криворукая не может быть моим секретарем! — вторя мне, обратился Ларский к Жанне. — Проверьте все еще раз!
Жанна схватила телефон и принялась кому-то звонить. У меня же сердце с ума сходило — колотилось так, словно я на американских горках каталась. Как такое может быть? Вакансия же была одна, на должность младшего секретаря заместителя гендиректора…
***
— Спасибо, Олег, я поняла, — произнесла в трубку Жанна. Завершив вызов, она обратилась к Ларскому: — Ошибки быть не может: Анна Соловей — ваш секретарь, а Оксана — секретарь Алексея Николаевича.
— Но как? — жалостливо пролепетала я, боясь взглянуть на монстра, который пыхтел рядом со мной от злости.
— Если вас это так интересует, сходите в отдел кадров, — посоветовала Жанна.
— Очень интересует! — я сделала шаг вперед с твердым намерением пойти в отдел кадров, но вдруг была остановлена громким рыком Тирекса.
— СТОЯТЬ!
Я послушно замерла. Наверно, именно за такие крики его и окрестили в честь жуткого ящера…
— Все свои проблемы будете решать в свободное от работы время, — жестким тоном произнес Ларский.
Кинув на него любопытный взгляд, я заметила, что он старается не смотреть на меня. Похоже, я чертовски его раздражаю. Похоже, я не протяну тут и недели…
— Через двадцать минут у нас будет совещание, и вы с Никитой должны обзвонить всю дирекцию и пригласить их в конференц-зал. Если вместо этого вы убежите в отдел кадров или НЕ ДАЙ БОЖЕ разольете при мне что-нибудь — не важно, что, хоть воду, — вы уволены! Ясно?!
— ДА! — невольно гаркнула я так же громко, как и он. — Ой, простите! Я все поняла. — Значительно тише произнесла я.
Стрельнув в меня грозным взглядом, Ларский махнул рукой и скрылся за дверью своего кабинета. Сразу же послышались облегченные выдохи.
— Боже, у меня от таких утренних стрессов уже волосы вылезать начали, — жалобно произнесла Жанна, опустившись в свое кресло.
— Что это было? — пролепетала Оксана.
— Тирекс, милая. Это был Тирекс. — Жанна достала из сумочки пудреницу и принялась поправлять макияж. — Но ты не пугайся, он в наши дела не лезет. Вот кому надо волноваться, так это Ане…
Женщина сочувственно посмотрела на меня.
— Не слушай ее. — Ко мне подошел блондин и слабо улыбнулся. — Я Никита Подольский, секретарь Ларского. Ты будешь мне помогать. Ну и ему, соответственно.
— Я не хотела быть его секретарем, — кивнула я в сторону кабинета Тирекса. — Возникло недопонимание…
— И ты разберешься с ним, но позже. — Никита поправил очки и, сняв пальто, повесил его в шкаф. — У нас очень много работы. Совещание уже через пятнадцать минут.
Он обошел столы и сел на свое место. Мое же место было рядом с Никитой, но я никак не могла занять его. В голове не укладывалось, что я теперь секретарь этого мерзкого и громогласного типа.
Жанна подозвала к себе Оксану и начала что-то объяснять ей. Никита тоже погрузился в работу. Одна я стояла и жалела себя. Хотелось бросить все и сбежать домой. И больше сюда никогда не приходить. Хотя, прийти все же придется, ведь моя трудовая теперь в отделе кадров…
— Чем я могу помочь? — собравшись с силами, спросила я у Никиты.
Вот отделаюсь от подготовки к совещанию и сразу в отдел кадров, разбираться с Олегом. Не зря он мне показался каким-то странным и пугающим!
Однако моим планам не суждено было сбыться, потому что ровно за пять минут до совещания Ларский вылетел из кабинета и велел нам с Никитой следовать за ним. Как оказалось, на совещании мне тоже надо было присутствовать и вести протокол. По словам Никиты, это обычно делает один из секретарей, второй же находится на своем рабочем месте и отвечает на звонки в приемной, но так как я новенькая и мне надо учиться, то какое-то время я буду постоянно ходить за Ларским и Никитой.
После совещания Тирекс решил сходить в финансовый отдел и отчитать некого Артура Коваленко, чей отчет вызвал у Ларского на совещании такое негодование, что он чуть ли ни огнем начал плеваться. Бедному Артуру Коваленко влетело так, что мы с Никитой уже готовы были попрощаться с ним, но Тирекс вдруг стих и спокойно велел переделать отчет до обеда.
— Это какой же он злючий, что даже лично приходит отчитать мелкого сотрудника, — пробормотала я, стоя с Никитой рядом с кабинетом финансового директора, где уже минут десять находился Ларский.
— Он не злой, а дотошный, — поправил меня Никита.
— Не злой?? — я удивленно уставилась на секретаря Тирекса.
Он преданный или глупый? Как можно не замечать очевидного?
— Это не злость, — как запрограммированный продолжил твердить Никита.
Сделав вывод, что Ларский зомбировал своего секретаря, я перестала обсуждать Тирекса с Никитой. Вскоре Ларский вышел из кабинета финдиректора и, махнув нам рукой, понесся к лифту.
До обеда мы носились по
