Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №05 за 1983 год
Десантники залегли: открыл огонь немецкий пулеметчик. На их счастье, под ногами оказалась канава. Немного подождав, Виктор вытащил гранату и метнул в сторону пулеметчика. И тут же, словно на пружинах, десантники вскочили на ноги; метрах в тридцати от них задрал вверх свой хобот пулемет.
Гитлеровцы понемногу осмелели и стали вести огонь по аэродромному полю из минометов.
Десантники стали отходить в сторону мастерских. Тут к ним присоединился Василий Муравьев, который уверенно ориентировался на территории аэродрома. К этому времени гитлеровцы, по-видимому, окончательно пришли в себя: огонь пулеметов, автоматов и минометов стал кольцевым, все плотнее сжимаясь вокруг десантников.
До мастерских оставалось с полсотни метров, когда к маленькой группе десантников присоединился Василий Перепелица: комбинезон расстегнут, на голове бескозырка.
— Жаль, «термички» кончились, — не успел проговорить он, как из-за приземистого сарая высунулась длинная фигура часового:
— Хальт! Хенде хох!
Резко развернувшись, Василий Перепелица короткой очередью срезал гитлеровца. Тот кулем свалился на землю. Десантники зашли за мастерские и обнаружили, что выбрались из зоны обстрела. Обойдя одноэтажные здания, парашютисты подошли к двухъярусному проволочному заграждению. Турин вынул было из кармана комбинезона излюбленную «феньку», но его руку задержал Перепелица:
— Погоди, Виктор. Нам сейчас шум ни к чему. Подождите меня здесь.
Перепелица скрылся в темноте и вскоре появился снова. В его руках были две лопаты.
— По пути присмотрел.
Десантники приподняли лопатами колючую проволоку и пролезли под ней. По одному перебежали через дорогу, проходившую рядом с границей аэродрома. Вдруг дорогу осветили длинные лучи фар. Десантники было залегли, но Перепелица, сориентировавшись в обстановке, крикнул:
— Идите в сторону предгорья! Если что — я прикрою.
На дороге показались тяжелые грузовики, натужно гудевшие моторами. Виктор насчитал полтора десятка машин. Парашютисты короткими перебежками уходили от дороги и остановились только тогда, когда шум машин отдалился.
— Давайте чуток передохнем,— предложил Муравьев,— и заодно подождем Перепелицу.
Турин и Фрумин согласились с ним, и все сразу распластались на земле. Разгоряченные азартом боя и бегом, они с удовольствием втягивали напоенный ночной прохладой воздух.
— Свет не должен застать нас здесь, — сказал вскоре Турин. — А Перепелица малый шустрый — догонит.
Целых три часа десантники шли без передышки, пока не добрались до глубокого яра, миновав который стали подниматься на предгорье. Сзади на аэродроме вспыхивали в небе ракеты и кружились длинные белые лучи прожекторов.
Уже стало светать, когда парашютисты наткнулись на небольшую, поросшую кустарником площадку, от которой отходила тропа.
— Отдых! — выдохнул из себя Виктор и повалился на землю.
Минут через двадцать парашютисты собрались с силами и приступили к завтраку, состоявшему из галет и шоколада. Но усталость все равно давала о себе знать. Виктор Турин прекрасно понимал, что им нужно отдохнуть хотя бы часа два:
— Я подежурю. Решайте, кто из вас меня через час подменит.
Виктор сел на ранец и оперся спиной о скалу.
Тихо в горах. Только изредка поблизости гортанно вскрикивала какая-то птица.
Невольно память возвращалась к только что пережитому. Перед взором вставали товарищи-парашютисты. Где они сейчас? Кто жив, а кто остался на аэродромном поле? Что с Перепелицей?
...В этот день, ставший для десантников памятным — 23 октября 1942 года,— их построили по боевой тревоге. Командующий авиацией Черноморского флота генерал-майор В. В. Ермаченков, одетый по обыкновению в синий рабочий китель, прихваченный флотским ремнем с кобурой, подошел к строю. Многих десантников он знал еще по Севастополю. Парашютно-десантная рота была создана еще при генерале Н. А. Острякове, который сам в прошлом был парашютистом. Эта рота выполняла особые операции, когда не требовалось шума или, наоборот, требовалось пошуметь посильнее. Генерал по очереди подходил к каждому из десантников и тихо говорил о том, что задание предстоит не из простых и что, пока не поздно, от него можно отказаться. Причем отказ не считается трусостью.
Генерал поравнялся со старшиной первой статьи Гуриным:
— Железнодорожник! И ты здесь.
— Так точно, товарищ командующий!
— Значит, отремонтировали тебя медики?..
Три месяца назад Турин во время тренировочного прыжка не справился с парашютом и приземлился на груду железнодорожных рельсов. Тогда-то и нарекли его Железнодорожником.
— На этот раз надо будет прыгать куда следует, — ласково пожурил командующий. — Успеха тебе, старшина!
После беседы десантники приняли клятву. Так уж повелось во время войны, когда требовалось идти на особо сложное задание.
А потом, сложив снаряжение на землю, десантники прошли в зеленый домик. Там, в кабинете, возле карты и схемы оперативной обстановки на аэродромном узле состоялся разговор с генералом.
— В операции принимают участие следующие силы,— говорил генерал,— парашютно-десантный отряд в составе тридцати восьми человек и два самолета для их выброски. Ваш отряд делится на две группы: прикрытия и диверсионную. Группа прикрытия идет на ПС-84, диверсионная на ТБ-3. Каждому из вас известны свои обязанности. После окончания операции будете выходить в свой тыл... По последним сведениям, на аэродроме находится около пятидесяти самолетов противника. Гитлеровцы участили удары с воздуха на Туапсинском направлении...
В подробности операции командующий ввел десантников только за четыре часа до ее начала...
Выспавшись, десантники стали решать, как быть дальше. Карты у них не было. В горных условиях компас бесполезен. Решили идти ночью, а днем отсыпаться. Так и сделали, но оказалось, что ночью в горах много не пройдешь. На вторые сутки уже шли днем, а ночью отсыпались. К тому же днем, как ни странно, помогали ориентироваться немецкие «юнкерсы», направляющиеся к линии фронта в строю, как на параде, а возвращавшиеся врассыпную.
На третий день пути положение десантников осложнилось тем, что пошел сильный дождь. Кончились и запасы продовольствия.
В полдень на дороге показалась крестьянская подвода. Управлял лошадью старик, одетый в длинное темное пальто, рядом с ним, развалившись, сидел, косо поглядывая на десантников, молодой человек в клеенчатом плаще.
Старик, по всей видимости, смекнул, с кем имеет дело. Оно и немудрено: у всех троих под комбинезонами виднелись тельняшки.
— Отец, далеко ли отсюда ближайшее селение и как до него добраться? — спросил Турин.
Старик дал обстоятельный ответ. Виктор обратил внимание, что парень сидел молча, держался как-то напряженно. Виктор задал очередной вопрос:
— А вы, папаша, откуда будете?
— Да вот из этой самой станицы, куда вы держите путь. И он тоже оттуда, — старик показал на парня.
Подождав, пока телега скрылась из глаз, десантники пошли к селению. Дождь лил не переставая.
Неподалеку (от селения наткнулись на четыре небольших стога сена. Распределив время по сменам, Турин и его товарищи залезли в один из стогов. Первым дежурить взялся Виктор. Заделав за собой лаз, проделанный в сене, он стал наблюдать за дорогой. Вскоре услышал скрип тележных колес. По дороге двигались две подводы с вооруженными людьми. Когда подводы подошли ближе, Виктор разобрал, что это немцы вместе с полицаями. На передней подводе за возницу сидел тот самый парень, который был на дороге со стариком.
Вскоре телеги исчезли за поворотом. И снова стало тихо. Только шумел дождь — монотонный, надоевший. Муравьев и Фрумин продолжали спать.
Через час снова раздался скрип телег. На этот раз Виктор разбудил товарищей. Судя по обрывкам разговора, немцы и полицейские были пьяные. Увязая по ступицы колес в грязи, подводы проползли мимо стогов.
Как только стало темно, Виктор принял решение:
— Я пойду в селение. Вы меня подстраховывайте.
Десантники растворились в темноте ночи. Аккуратно раздвигая заросли, Виктор подошел к крайнему домику, постучался. Держа автомат перед собой, шагнул в тепло дома.
— Немцы есть?
— Были. Но ушли в другую станицу.
Перед Виктором стояла пожилая женщина с зажженной пятилинейной лампой.
— У вас не найдется чего-нибудь поесть?
— Найдется. Проходите в дом, а то ненароком свет увидят.
— Я не один, хозяйка. Нас много. Наш отряд стоит неподалеку.
На всякий случай Турин свою маленькую группу возвел в ранг отряда.
Турин вышел из домика и гукнул филином. Вскоре парашютисты сидели за накрытым столом. В самый разгар трапезы раздался тихий стук в окно.
