Журнал «Юный техник» - Юный техник, 2007 № 07

Почему явно превосходящие силы вторжения так долго не могли одолеть оборону Лангедока? Говорят, вожди «катаров» умело координировали действия своих сил, используя какое-то таинственное устройство для мгновенной связи.

Тайна этой связи приоткрылась лишь в первой половине XIX века, когда потомок «катаров», французский врач Анри Фабрициус, опубликовал весьма странную статью. В ней он утверждал, что при разборке фундамента разрушенного замка своих предков нашел хорошо сохранившиеся документы того давнего времени. В них, в частности, указывалось, что «катары» для связи между замками и крепостями использовали специально подобранные… пары улиток!

Их разделяли, помещая одну, скажем, в штабе, в «передающем» пункте, а вторую — на передовой, в «принимающем» пункте. За поведением улитки на передовой круглосуточно следили. И как только улитка начинала проявлять беспокойство, ее отпускали в желоб, на стенках которого были нанесены буквы латинского алфавита. Когда улитка замирала у какой-нибудь буквы, «телеграфист» записывал знак на бумаге.

Постепенно из отдельных букв складывался текст приказа. А весь «фокус» заключался в том, что на «передающем» пункте «телеграфист» сначала раздражал «свою» улитку булавочными уколами, а затем перемещал ее на такой же лоток. И когда улитка подползала к определенной букве, снова укалывал ее. Улитка замирала, и одновременно останавливалась ее напарница, находящаяся порой на удалении в десятки километров.

Публикация Анри Фабрициуса долгое время считалась не более чем курьезом. Однако в 1878 году некий Гуго Цайманн обнародовал еще одну статью под названием «Опыт использования самого неспешного существа в качестве самого быстрого гонца». Понятно, этот автор также имел в виду улиток. Выстроив их в цепочку друг за другом таким образом, чтобы они соприкасались между собой, экспериментатор раздражал одну из них электрическим током. При этом все остальные улитки тоже вели себя так, словно получили электрический удар.

Причем эффект сохранялся даже в том случае, если улиток затем разделяли и разносили в разные помещения. Дело дошло до того, что последователи Цайманна — французские исследователи Алликс и Бено — устроили сеанс «улиточной» связи через Атлантику в начале XX века.

Они имели два «алфавита улиток», в каждом по столько особей, сколько букв во французском алфавите. Каждую пару «знакомили» друг с другом в Париже, а затем один «улиточный алфавит» оставался в Париже, а другой отправляли за океан для приема информации.

Вот вам один из недавних эпизодов их жизни в науке. Третьего марта 2005 года к МКС причалил очередной космический грузовик «Прогресс» с необычным грузом на борту. Кроме 2,5 тонны топлива, продуктов питания, научной аппаратуры, цифровых фотокамер, на орбитальную станцию были доставлены еще и живые… улитки.

Полсотни виноградных улиток провели двое суток в довольно экстремальных условиях. Кроме перегрузок, тряски, они еще испытали воздействие на себе довольно низкой температуры. Ведь 17 °C, которые поддерживаются на борту космического грузовика, для этих южан почти то же, что для нас 17° мороза. Поэтому космонавты начали разгрузку корабля тотчас после стыковки, не дожидаясь утра. Улиток перенесли в специальный контейнер на борту станции, где они наконец-таки смогли отогреться.

Эксперименты с улитками входят в долговременную программу биологических исследований, которая была начата отечественными исследователями еще в конце 50-х годов прошлого века.

В частности, контроль за поведением улиток на борту МКС, как надеются исследователи, поможет оценить влияние невесомости на вестибулярный аппарат человека в условиях космического полета. Как пояснили специалисты Института медико-биологических проблем, курирующие этот эксперимент, у людей и улиток, как и у других животных, практически одинаковое строение вестибулярного аппарата. Более того, чувствительный орган человеческого уха своей конструкцией напоминает улитку. Природа подошла совсем близко к оптимальной конструкции и не меняет ее на протяжении многих миллионов лет.

Еще одну серию экспериментов профессор Павел Милославович Балабан посвятил нейрофизиологическим механизмам распознавания запахов. И в этих опытах ученый с коллегами опять-таки используют виноградных улиток.

«Если в мозгу человека, по различным оценкам, от 10 до 50 миллиардов нервных клеток, то мозг этого моллюска состоит всего из сотен, а то и десятков клеток. На нем проще ставить эксперименты, легче понять, как накапливается, обрабатывается информация о запахе», — пояснил профессор.

Вообще-то говоря, в иерархии живых существ человек лишь частный случай. По большому счету, мы мало чем отличаемся от улитки. Просто у нее менее сложная нервная система, примитивный мозг — изучать его гораздо удобнее, чем мозг человека. Зачем исследовать сложную модель, когда можно воспользоваться более простой?..

Максим ЯБЛОКОВ

РАССКАЖИТЕ, ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНО…

Аналог акваланга

Слышал, будто бы ученые решили все-таки исполнить давнюю мечту фантастов — научить человека дышать в воде. О чем идет речь? Не будут же и в самом деле кому-то пересаживать рыбьи жабры?

Лариса Семенихина,

г. Симферополь

Мы неоднократно рассказывали о том, как ученые пытались на самом деле создать человека-амфибию. А потому лишь вкратце напомним суть дела.

Герою фантастического романа А. Беляева «Человек-амфибия» — Ихтиандру гениальный хирург Сальватор пересадил жабры акулы, потому что у мальчика были больные легкие. Писатель основывал замысел книги на смелых экспериментах ленинградского профессора С.С. Брюхоненко, проводившего операции по пересадке органов еще до начала Второй мировой войны.

Роман Беляева стал настолько популярным, что некоторые люди восприняли описываемые в нем события как реальные. Во всяком случае, известный советский врач Ф.А. Копылов в своих воспоминаниях приводит такой интересный факт. К одному из его коллег обратился деревенский парень с настоятельной просьбой пересадить ему рыбьи жабры. Ну а поскольку акул в тех краях не водилось, парень предлагал для пересадки отловить подходящего сома.

Тем временем мысль ныряльщиков и конструкторов шла своим чередом. Француз Жак Ив Кусто изобрел всем известный акваланг — автономный аппарат, позволяющий получать воздух для дыхания из наспинных баллонов и избавивший водолаза от воздушного шланга, соединявшего его с поверхностью.

Менее известно другое. Тот же Кусто, выступая в 1962 году в Лондоне на II Международном конгрессе по подводным исследованиям, высказал мысль о том, что уже в скором времени красивая фантазия об Ихтиандре сможет стать реальностью. По мнению исследователя, «гомо акватикус» — человек подводный — не будет нуждаться даже в акваланге. В его кровеносную систему введут миниатюрное устройство, которое химически будет питать кислородом кровь и удалять из нее углекислый газ.

Первые эксперименты на животных планировалось осуществить в 70-х годах XX века, на человеке — в 1980 году, а к 2000 году под водой уже должна была образоваться собственная цивилизация.

Как известно, все назначенные сроки миновали, а «гомо акватик» так и не появился. Почему? Создание искусственных жабер оказалось труднее, чем полагал Кусто. Тем не менее, некоторых успехов удалось добиться.

В 1976 году американские биохимики Целия и Джозеф Бонвентура получили патент на способ извлечения кислорода из морской воды посредством гемоглобина. Этот красный дыхательный пигмент крови человека, состоящий из белка и железопорфирина, переносит кислород от органов дыхания к тканям и углекислый газ от тканей к дыхательным органам.

Гемоглобином пропитывали полиуретан — губчатый материал, сквозь который пропускали воду. Пигмент поглощал растворенный кислород и затем отдавал его в газообразном состоянии при стимуляции процесса слабым электротоком.

Само устройство обещало быть очень компактным. Пакет размером с том энциклопедии, помещенный в специальный кожух, укрепленный на теле ныряльщика, по идее, должен был обеспечивать его кислородом неограниченно долго.

Однако с той поры прошло более 30 лет, но о широком распространении аппаратов, основанных на открытии супругов Бонвентура, ничего не известно. То ли их конструкция все же оказалась неудачной, то ли Пентагон наложил запрет на публикации.

Впрочем, это обстоятельство не остановило еще одного изобретателя — израильского инженера Алона Боднера (на фото), пишет французский журнал Science Vie. И он решил ту же задачу по-своему.