Подчиняйся, будешь моей! - Айрин Лакс
– Вот так, да? Идеальная моя…
Адам начал покусывать мои губы. Пальцы кружили вокруг заднего отверстия, подбираясь понемногу.
Соблазняя.
Проверяя выдержку, которой не осталось.
– Скажи, кто будет трахать твою попку? Скажи мне это, – соблазнительно произнес Адам и посмотрел мне прямо в глаза.
Зачем. Зачем он это делал?
Пытал меня грязно и сладко, заставлял не только делать, но и говорить вслух.
– Говори.
– Ты, – выдохнула я едва слышно.
Он ближе. Все ближе.
Скользит по самому краю, надавливает.
С губ начали срываться не стоны, но всхлипы.
Мольбы о пощаде? Но какого черта они были такие… развращенные… Как будто не просьба остановиться, но приглашение продолжить и довести начатое до конца.
Мне хотелось быть нанизанной им всюду. Так открыто…
– Хочу, чтобы ты трахал меня. Всюду.
Я была растеряна и покорена им, не оставив ничего для себя.
– Румяная девочка… Раскраснелась от желания? Или от стыда?
– И от того, и от другого.
– Да, Эвочка… Сейчас мы будем трахаться. Трахать твою попку…
– Я хочу не только этого.
– Вот как? – посмотрел на меня с интересом. – Чего еще хочет самый обворожительный десерт?
– Хочу, чтобы ты… занялся любовью… С моей… В общем, ты понял.
– Кисную твою отлюбил?
– И как можно нежнее, – согласилась я, вот теперь точно от стыда сгорая.
– Обязательно, – пообещал Адам. – Но только после того, как ты сдашь мне свой задний бастион!
– Фу, пошляк! – рассмеялась я.
– Тебе хватает сил смеяться? Пора это исправить! – пригрозил Адам и…
Я не поняла, как это произошло так быстро и непринужденно, но его палец надавил и проник внутрь меня.
– О… Ох!
– О да… Мягкая, но эластичная… Впустила меня без сопротивления. Хочет… Быть присвоенной. Невинная, но сексуальная! Ядерный коктейль…
Он снова начал меня целовать, расслабляя, мягко тараня члено и двигая пальцем в таком же ритме…
Расплавляя мои границы, ослабляя их настолько, что когда к первому пальцу добавился второй, я лишь застонала протяжнее и едва не кончила, словила мощный заряд удовольствия.
– Хочу, чтобы ты была открытой в своих желаниях. Смело требовала того, чего хочется.
– Смело?
– О да…
– Насколько?
– Насколько тебе хватит запала… И… готов поспорить, ты жутко горячая штучка, можешь спалить дотла нас двоих!
Кипяток по венам – это еще слабо сказано!
Мы были словно в жерле пробудившегося вулкана, который, в свою очередь, стоял в самом жарком местечке ада. Грешные, истосковавшиеся, берущие охотно то, в чем так долго себе отказывали.
Долго-долго…
Если перевести на общепринятые мерки времени, мы знакомы с Адамом не так давно. Но рядом с этим мужчиной время текло совершенно иначе.
Мне казалось: мы целую вечность знакомы. Но узнаем друг друга с каждым мгновением ближе и ближе.
– Сильнее, быстрее. Адам…
– Быстрее?
– Ооох да… Вот так… Идеально! Идеально…
Я застонала и, как бы себя не сдерживала, все-таки оргазм сокрушил мою выдержку, навалившись штормом. Губы выпускали стоны, меня трясло. Диванчик подо мной стал совсем мокрым.
Пульсировало все – каждая клеточка тела сжималась и расширялась, снова сжималась…
Особенно остро пульсировало сзади, там, где пальцы Адама деловито трахали мою попку. Я же совсем дискомфорта не ощущала.
Чувствовала приятную наполненность и острые всплески.
Яркие волны.
Приятное покалывание вдоль всего позвоночника.
Тугую спираль вожделения.
– Ты классная, – выдохнул Адам. – Фееричная. Черт подери, я рад, что ты так рядом. Ни дня не могу без тебя представить!
– Ты хочешь расплавить мою волю окончательно? – спросила я, отдышавшись.
– А что? Неужели еще не расплавил? – искренне удивился он и рассмеялся. – Даю тебе минутку-другую, чтобы ты перевела дыхание. Потом будет нечто особенное. Тебе понравится!
– Уже хочу нечто особенное.
– Ненасытная! Мне это ебать как нравится…
Толчки стали медленными, чувственными. Я импульсивно стискивала его в себе, пылая от эмоций, которые бурлили внутри.
Адам поднялся, и я сразу же ощутила, как стало холодно без него.
– Ты далеко? – поинтересовалась я.
– За сюрпризом. Глаза закрой.
– Но я хочу смотреть!
– Эва. Ты мне доверяешь?
– Да.
– Тогда закрывай глаза. И, чтобы ты не сжульничала, я завяжу тебе глаза.
Адам нашел в моем шкафу тонкий летний шарф и завязал у меня на глазах, лишив возможности подсматривать.
Стало темно. Жарко.
Лишенная возможности видеть, я вся обратилась в слух.
Комната стала казаться огромной, полной неясных звуков. Я пыталась понять, что происходит по едва слышному шороху, звуку шагов.
Игра в «угадай, что происходит» мне нравилась, придавала глубину и остроту.
Адам передвигался по комнате, двигал что-то.
Снова щелкнули застежки.
Знакомый, громкий, звонкий звук…
Адам снова достал мой чемодан? Тот самый, с игрушками?!
Я не думала, что Адам так быстро вернется к идее использовать что-то из игрушек сегодня.
Внутри заныло предвкушение.
О-о-ох… Что же меня ждет?
У меня большой арсенал игрушек. Только не хватало смелости и фантазии, чтобы испробовать все из них.
Адам говорил о попке. Вдруг выберет что-то для нее? И…
Боже, как бы не течь еще сильнее!
Как я буду сдавать диван в химчистку? Мне будет стыдно, что я его так залила…
– Готова?
Ой, он уже выбрал. Так быстро? Так… уверенно!
Будто всегда знал, чего хотел!
– Готова, Эва? – поинтересовался Адам.
– Нет, – призналась я, сглотнув комок, вставший в горле. – Но тебя же это не остановит?
– Не остановит. Клянусь, стоит тебе разочек попробовать, потом за уши не оттянешь.
– Хорошо. Хорошо… Можно снять повязку.
– Нет! Мы играем в чувствительность. Когда притупляется одно из чувств осязания, обостряется другое. Слух, обоняние…
Я слушала его голос и признавала правоту. В полной темноте, в которую я оказалась погружена благодаря повязке на глазах, голос Адама приобрел глубину и чувственность, полную скрытых намеков, о значении которых я могла лишь догадываться.
Фантазировать…
Ох, на полную катушку, да?
Кожи живота коснулись кончики его пальцев, и я чуть не задохнулась от того. каким нежным вышло это касание.
Адам поднялся выше, поиграл с тугими сосками и провел дорожку касаний вниз.
