Мальчик-Которого-Нет - Рина Зеленая
Смерть восстановила справедливость и вернула мантии-невидимке ее первоначальный вид — невидимой, но очень сильной защиты.
— Это читерство, — тихо фыркнула я, но от полученного преимущества отказываться не собиралась. Теперь я не только могла скрыться из виду. У мантии были и другие возможности.
И одной такой я воспользовалась прямо во время завтрака, бесстрашно взглянув на Дамблдора. Тот, судя по добродушной улыбке, еще не узнал об исчезновении мантии-невидимки.
«И не узнает, — мысленно позлорадствовала я. — Сейчас мантию не видно магическим зрением. И даже эльфы или гоблины не смогут ничего рассмотреть на моих плечах».
Прикосновение к своему разуму почувствовала секундой позже — дедушка не упустил редкую возможность. Я тут же разорвала зрительный контакт, ежась от неприятного ощущения холодка в голове, хотя знала, что великий светлый ничего не прочтет — мантия-невидимка защищала своего владельца от проникновения в разум полностью.
— Ой, не завидую я рыжим братцам, — вдруг прервала мои эксперименты Панси.
На мой вопросительный взгляд девочка подбородком указала на дальнюю часть нашего стола, где всегда собирались игроки факультетской сборной. В этот раз Флинт и остальные почему-то сели не спиной к остальному залу, а лицом. И дружно весьма недобро посматривали на стол Гриффиндора.
— Декан еще ночью снял с львов сотню баллов, — просветил всех Блейз. — МакГонагалл с утра устроила ему скандал, напирая на то, что виновность не доказана. Но наш профессор и слушать не стал.
— Но этого мало! — возмутилась симпатичная четверокурсница, имени которой я не знала.
— Мало, — покивал Блейз. — Но доказательств на самом деле нет. Декан даже не может назначить этим придуркам отработки.
— За отравление студента, которое могло закончиться летально? — хмуро спросил Драко. — Отработки? Их исключить надо!
— Но не исключат, — сказала я и пожала плечами. — Они — Уизли. Дети Артура Уизли, маленького и верного друга директора.
Если еще вчера я была к рыжему семейству довольно лояльна, то нападение перечеркнуло любые добрые чувства.
— Друга? — фыркнула Гринграсс. — Слуги, я бы сказала.
Многие за столом покивали, а Блейз продолжил сплетничать:
— У старших давно зуб на близнецов. Это уже не первая их такая проделка. И ты, Харо, не первый, для кого шуточки Уизли заканчиваются совсем не весело.
— Но что Флинт может сделать? — спросила я философски. — Если он поймает этих… где-нибудь в укромном месте, то нам же только хуже будет.
— Завтра первый матч по квиддичу, — ухмыльнулся Забини. — Слизерин против Гриффиндора. За один день запал наших ребят не пройдет. А на поле… под шумок…
— Мало ли что может произойти, — подхватил размышления смуглокожего мальчика Драко.
Будто подтверждая, что Малфой и Забини мыслят в верном направлении, Флинт зло оскалился.
— Ой… — тихо пискнула я. — А может… не надо. Из-за меня.
Внезапно из-за стола гриффиндорцев раздался смех и раскатистое «Ква!», на миг заглушившее гул голосов в Большом зале. Тревор оторвался от поедания мошек из своего блюдца и громко возмущенно ответил явно нецензурной тирадой.
— Ладно, ладно, мой прекрасный принц, так и быть, я того стою. Но хватит комплиментов. Ты и так одарил меня сверх меры!
Говорила я тихо, но ребята вокруг все равно услышали и засмеялись. Я довольно улыбнулась, радуясь тому, что никто не напомнил мне о зеленой коже и жабьем облике. Похоже, я на самом деле была своей среди змеек. И меня планировали защищать всей толпой.
28
После всего не пойти на матч было нельзя. Я ради такого дела долго ныла и канючила, но уговорила девочек-старшекурсниц заколдовать мой слизеринский шарф так, чтобы тот мигал неоново-зеленым светом. Над волосами трудилась сама, долго пыхтя перед зеркалом, но таки смогла перекрасить их в зеленый. Как говорится: изобретательность и бытовые чары наше все! Как по мне, так всю программу по чарам нужно выбросить в ведро, а вместо нее раздать всем книги по бытовой магии. Все полезнее.
На стадионе Драко стремился занять самые удачные места, так что я, садясь в центре, уповала на то, что в нынешних обстоятельствах уже совсем не интересую Квиррелла. Постепенно места на трибунах занимали студенты, а отдельные ложи — учителя и приглашенные гости. К собственному удивлению я рассмотрела в учительской ложе рядом с деканом Малфоя-старшего и пихнула Драко в бок:
— А такой импозантный дяденька с платиновыми волосами… не твой ли отец?
— Где? — перестав рассматривать поле и болтать с Блейзом о метлах, вскочил мальчик. — Он не говорил, что будет здесь.
Меня тоже интересовало, что же заставило сиятельного лорда посетить Хогвартс.
«Не думать о белой обезьяне», — мысленно усмехнулась я, но не подумать не могла. Для визита могла быть какая угодно причина, но я главная героиня или нет? Должна же вокруг меня крутиться история, а? А то в последнее время такое чувство, что становлюсь пятым орком в седьмом ряду: в пасть к Пушку героически ходят другие, тролля побеждает преподаватель...
Нет, все верно. Я героиня. Просто я же девочка. Так что роль у меня другая. Дева в беде! А я что? А я не против. Про независимость и равноправие ролей — в другую историю, пожалуйста. Если выбирать между ролью слабой, но окруженной заботой подруги героя, и этим героем, которому надо спасать мир, то я, знаете ли, за традиции и гендерное неравенство. Зато в тепле, в башенке. И не надо жизнью рисковать.
«А герой у нас кто тогда?» — тут же спросил внутренний голос, которому я так и не придумала имя. И которого, вообще-то, не просила вклиниваться со своими бесценными вопросами!
А кто герой?
Я огляделась. Н-дя. Нет таковых. Поэтому сидим в башенке... В смысле, на трибуне, и наблюдаем, как за мою честь сражаются рыцари змеиного дома!
По предвкушающему оскалу Маркуса сразу стало ясно, что гриффиндорцев с поля будут выносить. Так что оставалось лишь жмуриться в моменты, когда слизеринцы отправляли бладжеры то во вратаря, то в близнецов