Звезда сомнительного счастья (СИ) - Ольга Шах
Вообще, Куинси даже самому себе никогда бы не признался в том, что ему очень стыдно. Стыдно за то, что он не горевал о смерти её матери, когда та умерла от болезни, а девочка осталась предоставленной себе. Стыдно за то, что он не спросил, как она там, в конвенте. Как ей там живётся? Только раздражали бесконечные гневные письма матери-настоятельницы на несносное поведение его дочери.
А ещё… ему было невыносимо понимать, что он продал её, ещё совсем малышкой, старику, у которого это должен быть третий брак. Продал, предварительно обобрав до нитки…
Милорд опрокинул в себя ещё одну рюмку напитка, тот привычно обжёг его пищевод, скатился в желудок, в голове зашумело, и все плохие мысли оставили лорда Деймор.
«Хотя, быть может, всё не так уж и плохо…» — последняя мысль, которую он смог чётко ощутить…
Леди Розалина с недовольным видом сидела в своей гостиной. Гости в этом доме в последнее время стали редкостью. Потому что слухи о том, что семья Деймор испытывает материальные трудности, со скоростью степного пожара распространилась по Домерсету, так что визитёров у них заметно поубавилось.
«Боятся заразиться, не иначе!» — скривилась миледи, которая даже не делала вид, что увлечена рукоделием, которое держала в руках — «А ещё этот… каждый раз норовит мне перечить… как обычно, всё приходится делать самой! Не думал же он, что буду так же, как он, сидеть и ожидать чуда, смиренно сложив руки? Ну, уж нет! Я должна попытаться что-то сделать, от меня зависит будущее моих детей, и если для этого придётся идти на поклон к этой гадкой Елене, то я так и сделаю! И плевать на то, что думает по этому поводу это ничтожество»!
Она швырнула то, что держала в руках, на пол, и истерично зазвонила в колокольчик.
— Где милорд? — спросила она у горничной, которая явилась на её зов.
— Милорд Куинси остался в столовой — тихо ответила девушка.
— Хорошо — ответила Розалина — Завтра мы отправляемся в гости к моей падчерице. Проследи за тем, чтобы мой гардероб и вещи девочек были хорошо упакованы.
Затем, на невысказанный вопрос горничной, она пояснила:
— За тем, как будут уложены вещи моего супруга, я прослежу лично.
Девочки, узнав о том, что завтра они отправятся в гости к старшей сестре, были в абсолютном восторге от этого путешествия. Амалия носилась по дому, словно сумасшедшая, и даже Маргретте довольно улыбалась и велела складывать самые красивые и тёплые платья.
— Мамочка, а что ответила вам Елена? Когда она нас ожидает?
— Милая, мы устроим ей сюрприз! Представь, как она обрадуется? — ответила дочери Розалина.
— Ну да, наверное… — неуверенно пробормотала девочка, когда увидела, как её отца в бессознательном состоянии грузят в дорожную карету — но удивится она — это точно…
Розалина смотрела с затаённым волнением как их тяжёлая карета покидает ненавистный Домерсет. Быть может, то место, в которое они едут сейчас, действительно такая дыра, как она и представляла, но там был шанс получить деньги для того, чтобы дать хорошее образование для девочек. И ради этого Розалина поехала бы и в далёкие Равнины, и в горы, и даже за море Севера во время сезона штормов.
* * *
Елена
Между тем, дни шли своим чередом, ремонтные работы в доме пришлось прекратить усилием воли, поскольку, ремонт — вещь такая, начать его можно. А вот завершить — вряд ли…
Но я решила так — если дом стал похож на человеческое жильё, а не на сарай с ненужным хламом, то это тот максимум, на который я могла рассчитывать в этой ситуации. Да, кстати, ткань для штор мы тоже купили.
— Красиво! — восхищённо прокомментировала это приобретение Оливия — В крайнем случае, у вас появится ещё несколько новых платьев!
Я рассмеялась на это и заверила девушку, что я пока не нуждаюсь в обновках, тем более что она смогла отремонтировать и привести в приличный вид ту мою амазонку, которая пострадала при разбое.
И это ещё не всё. У нас появилась самая настоящая кухарка! Да, да, вот так! Мне пришлось освободить тётушку Алисию от этой обязанности, решив, что её помощь по дому будет неоценима в другом месте. А кухаркой к нам была приняла та самая старая Ганка, которая иногда сдавала угол в своём доме желающим его снять. так что сейчас я уплетала сырники, радуясь подобной рокировке. Ганка была не из местных, в Нейтон она переехала несколько лет тому назад, когда осталась вдовой, только этим и объясняется то, что она умела готовить какие-то необычные блюда. Не всех, конечно, это устраивало, так что иногда мы устраивали разгрузочные дни мне и дни традиционной кухни Энландии для всех остальных.
— Сама-то я из Полии — смущённо призналась женщина, когда поступала к нам на работу — но готовить я могу всё, что скажете.
Я и согласилась, конечно. И теперь нисколько о том не жалела. Наступила середина зимы, и я решила, что уже теперь-то заказы на пиломатериалы сойдут на нет. Только куда там! Мало того, что мы работали по «внутреннему предзаказу», так и за «внешний» брались только на весну следующего года! Так что, к существующим нынче рабочим пришлось подтянуть ещё кое-кого из Грейстоуна. Из тех людей, конечно, кто был согласен на переезд.
А ещё, что немаловажно — я совершенно случайно узнала о том, что совсем скоро ожидается смена года. Об этом как-то вскользь сообщим мне Ричард однажды за завтраком.
— Новый Год? Надо же! А я так забегалась, что даже и забыла про этот праздник! — восхитилась я — У нас в саду мы найдём самую пушистую ель, её и нарядим, срубать ничего не нужно! И подарки! Непременно нужно что-то придумать для домашних!
Казалось, Ричард не понимал причины моей радости.
— Не понимаю, что это за праздник — смена года? Это ведь не День Восхождения Великого, не День Благодати, и даже не дата рождения монарха. Просто начало нового года. К чему же это отмечать? — улыбался Ричард, наблюдая за моим нездоровым энтузиазмом.
— Ну, не знаю… — замялась я — Я, будучи в конвенте, всегда отмечала этот день вкусными кушаньями, пением возле украшенного дерева и небольшими подарками, которые мы все дарили друг другу.
— Вот как? — хмыкнула проходившая мимо тётушка Алисия — Странные они там все! И вообще — третьего дня был день святых великомучеников, основателей государства, так его ты не отмечала…
Я
