Одиночество менестреля - Владислав Адольфович Русанов
Но сперва нужно было выполнить задание, чтобы отчитаться перед Чёрным Джа. Не так важно вознаграждение, хотя такой суммы Офра ещё не получала ни за одно убийство. Главное — оправдать доверие, показать главе гильдии, что он не ошибся в выборе спутницы и помощницы.
Значит, нужно не думать о пронизывающем ветре, о том, что глаза слипаются, о высоте, с которой свалишься, допустив малейшую неосторожность. Нужно ждать.
Умение терпеливо выжидать — главный навык наёмного убийцы. Так учил её Коло.
Коло!
Одно лишь это имя, всплывшее в памяти, заставило Офру зашипеть сквозь зубы, будто он сорвала «корочку» со старого пореза. Да такого, собственно говоря, и было. Коло Щёголь вошёл в её судьбу насколько лет назад, когда девочка-сирота, ведущая непрестанную борьбу за выживание в портовых трущобах Аркайла, поняла, что для побирушки она уже слишком взрослая и чересчур хороша собой, в бордель для старых извращенцев, который содержала старая Ильза Железный Зуб, не хочется. Мальчишки её возраста давно уже пристроились к какому-либо делу — кто учился у карманника, кто прибился к шайке домушников и разил в окна верхних этажей, которые хозяева позабыли закрыть ставнями. Некоторые счастливчики даже умудрились наняться юнгами на корабли, уходившие в дальние земли. Офре их судьба не светила, зато к сухорукому Чучу, верховодившему их братством, выбравшем для ночёвок подвалы полуразрушенного здания недалеко от Южной Башни, стал часто наведываться вышибала из заведения от старой Ильзы. Поил его дорогим вином — четверть «башенки» за кувшин. Вёл долгие разговоры о том, о сём, и всё поглядывал на Офру. Она злилась и убегала на пустырь за зерновыми складами, чтобы заняться любимым делом. Метала ножи в обгоревшее дерево, которое обрядила в рваньё, подобранное на свалке. Обычные кухонные ножи, украденные на городском рынке с лотка. Правда, Офра заточила их о кусок шершавого песчаника и даже слегка изменила очертания клинков. У неё всегда хорошо получалось чем-либо кидаться. Осколком гранита убивала крысу с расстояния в десять шагов. В полумраке, на звук. Однажды ребром медной монетки выбила глаз главарю конкурирующей шайки побирушек. Правда, Чучу потом отлупил её ремнём — улаживая ссору, он здорово потратился.
Как-то вечером, Офра почувствовала, что за ней следят. Обернулась, держа ножи наготове… и никого не обнаружила. Напуганная, она ушла, шарахаясь от каждой тени. Через два дня всё повторилось. Чужой взгляд она ощущала так, словно это ладонь стражника, схватившая её за плечо.
— Кто здесь? Кто? — хотела грозно выкрикнуть она, а на самом деле жалобно пискнула.
В ответ раздался негромкий кашель, и Офра увидела сидящего на корточках человека. После она готова была поклясться стигматами святого Кельвеция, что мгновение назад на этом месте никого не было.
— Попробуй моими, — сказал странный человек, протягивая ей три настоящих метательных ножа. — Меня зовут Коло́. Матушка моя была из Тер-Веризы, отсюда и имя такое.
Темноволосый, с тонкими усиками и насмешливым взглядом. Тогда ему не было и сорока лет, но Офре она показался старичком. Обаятельным и беззлобным, но выходцем из далёкого мира взрослых, от которых она не ждала ничего хорошего.
Все три ножа воткнулись в драный камзол там, где у человека, когда-то носившего его, было сердце.
— Молодец, — похвалил Коло. — Оставь себе. А своё… свои можешь утопить в заливе.
Он ушёл, но появился на следующий день. Дал несколько дельных советов, как прицеливаться, как держать локоть во время броска, поругал за плохую работу ног. Пообещал, что придёт ещё, и пропал надолго.
А через десять дней Чучу приказал ей собираться — он отведёт «свежатину» к Ильзе Железный Зуб. Возражения не принимались. Какие могут быть возражения, если за пазухой у сухорукого лежал кошелёк с тридцатью «башенками»?
Офра попыталась убежать, но Чучу сграбастал её за воротник, отшвырнул на груду тряпья и достал ремень. Метательный нож так легко и привычно лёг в ладонь, но девушка кидала его из неудобного положения, лёжа на боку, и клинок вонзился старому разбойнику в плечо. Этого хватило. Сухорукий скрючился и взвыл, а она выбежала из подвала. Ноги сами принесли Офру к заветному месту. Вот и дерево, и старый камзол, превратившийся уже в клочки ткани непонятно какого цвета. Что делать дальше? Конечно, её будут искать. У Чучу полно друзей в портовых кварталах. Хотя, каких друзей? Бывших подельников и старых собутыльников. Но всё равно ей не простят неповиновения. Здесь, на самом дне Аркайла, вольнодумство каралось не менее жестокого, чем среди благородных пранов. В назидание остальным на кусочки порежут и скормят рыбам. От безысходности она расплакалась, чего не позволяла себе лет уж семь-восемь. Уткнулась носом в коленки и разревелась.
— Вот она, сучка, где заныкалась… — послышался противный голос Чучу. — Ничё, стервь, от нас не уйдёшь!
Сквозь слёзы Офра разглядела своего мучителя, скособоченного, но настроенного решительно — луна ярко освещала его перекошенное от ярости и боли лицо. Рядом с сухоруким стояли два здоровенных лба — вышибалы Ильзы. Тот, что помладше мял в руках мешок. Старший держал верёвку.
А у Офры оставалось всего лишь два ножа и совсем не осталось уверенности, что она сможет ими воспользоваться. От волнения тряслись руки, а от слёз двоилось в глазах.
— Хватайте её! — взвизгнул Чучу. — Тащите! Только я пну пару раз для острастки.
— В подвале будешь крысятами своими командовать, — пробасил старший из вышибал. — И махалками не маши. Зачем нам порченный товар? — Шагнул к Офре. — Ты, девка, давай поднимайся. Пока что добром прошу.
Она вскочила, сжимая по ножу в каждой руке. Впереди — трое взрослых мужчин, умеющих драться гораздо лучше, чем она. Позади — почти отвесный склон и морской прибой, разбивающийся о камни в мелкие брызги. Но лучше уж туда, чем к Ильзе. Метнуть ножи, а там — попала, не попала — развернуться и прыгать.
— Оставьте девочку в покое, — послышался негромкий голос.
У груды битого кирпича стоял Коло.
— Щёголь? — Чучу сразу охрип и попятился. — Ты зачем здесь?
— Оставьте девочку в покое, — повторил Коло. — И идите своей дорогой.
— За неё заплочено, Щёголь, — не слишком уверенно произнёс старший из вышибал.
— Откуда я
