Проклятая Мелиада - Ярослав Творцов
— Что-то не так? Ты вдруг…
— Простите я, просто вспомнил, как одна наша общая знакомая хотела забрать мою печаль, используя какую-то магию, и тело само…
— Понимаю, но не стоит переживать, я лишь впустила в тебя маленькую крупицы своей силы, дабы успокоить твое сердце переполненное гневом. А забирать у тебя я нечего не хотела…
— Спасибо мне стало намного легче, но гнев парой нужен, без него не будет сил…
В ответ на эти слова Дайран холодно посмотрела на парня.
— Извините, я наверно…
— Нет, — прервав его, ответила хозяйка дома. — Ты прав, я и сама раньше пылала гневом, но как я уже сказала, я нечего не забирала, я лишь хотела, чтобы в моем доме его не было.
— Вот как простите, я не подумал…
— Нечего я не злюсь, — проговорила она и сев на кровать с улыбкой добавила, — и готова простить, если ты за мной немного поухаживаешь.
После сказанного Гамадриада перевела взгляд на кувшин вина на столе, что стоял неподалеку от кровати.
— С вашего позволения — проговорил Ярослав, прежде чем пересечь комнату.
Пройдя к столу, он взял глиняный кувшин с вином, и не спеша наполнил бокал, а следом второй обратив внимание на жест Дайран.
— Спасибо, — поблагодарила она, взяв поданный бокал с вином, — а теперь присаживайся.
Парень не один раз выпивал с девушками и сидел с ними на кровати, однако в данной ситуации, он был смущен и краснел как подросток. Что не осталось без внимания прекрасной девы, которой это и было нужно, она вдоволь насладилась этим моментом. Без угрызения совести заигрывая с гостем, она ловко привела его к тому, что тяготило его.
— Вывод Королевы Фей из игры привело к тому, что Мелиады крайне редко встречающиеся лишь в последних уровнях проклятого леса, теперь могут показаться раньше. А ухудшает эту ситуации то, что это происходит намного чаще, из-за чего теперь гибнут люди, — опустив голову, с раскаянием проговорил Ярослав.
— Это правда, — допив вино, подтвердила Дайран. — Как Королева Фей выбралась со своей клетки, Мелиады что раньше дрались друг с другом за право появиться на уровне в Мире Арены. Сразу позанимали освободившиеся ниши, даже оставили вражду между собой позади, из-за чего быстро распоясались.
— Распоясались? — С трудом сдерживая злость, повторил парень. — Они убивают нас, людей, что были втянуты в игру этого долбанного Эстуриона.
— Да это так, — согласилась она, а после Гамадриада встав с кровати, посмотрела на Ареньщика сверху вниз, спросив. — Вот только зачем все взваливать на себя?
Секунда, всего лишь миг, но парню этого хватило, в глазах Дайран вспыхнула неистовая ярость, и этот краткий миг наполнил его сердце страхом. Божество, что склонило над ним свой лик, было, несомненно, могущественней Королевы Фей, это он ощутил каждой клеткой своего тела.
Пока его тело пронизывал страх, Дайран повторила тот же трюк, снова прикоснувшись к его груди, она пропустила через его броню маленькую долю своей силы. И снова тепло окутало парня словно кокон, защищая от всего плохого, вмиг растворил в себе все негативные чувства. В это раз отступать ему было некуда, разве что завалиться на кровать божества… Пока парень думал, как ему поступить прекрасная дева убрав руку от его груди, пальчиком прикоснувшись к его лбу толкнула парня на кровать.
Не в силах сопротивляться Ярослав гремя доспехами рухнул на мягчайшую кровать, и в этот миг он мог поспорить, что в жизни не чувствовал под собой ложе приятней чем это.
Когда он снова присел, в шаге перед ним предстала Дайран, что держала два бокала вина, нахмурившись, смотрела на него:
— Разве я не говорила, что в моем доме гнева я не потерплю.
Будь перед ним кто-то другой, он бы повторил слова, услышанные ранее, там она оговорилась, но тут просто извинился, подтверждая её слова, сразу сделав в уме пометку, что третий раз для него будет раковым.
Гамадриада молча вручив бокал с вином парню, присела рядом, её глаза были наполнены грустью. Ярослав хотел что-то сказать, но в горле пересохло так, что и вино не помогало, а слова все путались в голове, не давая ему подобрать нужных.
— Я понимаю твои чувства, нарушив тишину, проговорила Дайран. Понимание того, что от твоих действий кто-то пострадал, не дает тебе покоя. А мысль о том, что пострадают еще люди, разъедает тебя изнутри. Вот только и ты страдаешь от чьих-то действий, а все это замкнутый круг обычного течения жизни этого мира, разница лишь в масштабе.
— Да я это понимаю, но мне от этого не легче… Я же знаю что это последствия помощи божеству, моих рук дело, — смотря на свои руки, проговорил Ярослав.
— За то ты спас божество, которое может помочь многим, — подбадривая гостя, проговорила Дайран. — Божества не способны все изменить, однако они могут повлиять на мир. Сила любого из них выходит за рамки и некоторые границы Мира Арены.
— Да, вот только…
— Мм?
— Когда Эйран ступила на этаж никто не был ей рад, её встреча с Чемпион Арены Гарасом и местными была не самой приятной.
— Гарас да? Его можно понять…
— Но хуже всего, что она даже не успела что-то сделать для того чтобы себя оправдать, в этот же вечер она практически лишилась всех своих сил.
— Эйран лишилась своих сил?
— Да, за то, что она покинула уровни и выбралась на этажи, Эстурион жестоко наказал её. Лишил божественного статуса и силы, сейчас она опознается проводником как разумный монстр.
Узнав исход побега Королевы Фей, Гамодриада воспылала от гнева, воздух мгновенно потяжелел, а Ярослав, сидя рядом ощутил жар, словно от костра. Все это продлилось не долго, Дайран быстро взяла себя в руки, и усмирила свою ярость.
— Теперь я понимаю, почему ты так себя коришь. Ты, конечно, не мог знать, чем все закончиться, но такой исход. Когда же он успел так глубоко познать наш мир… — Задумчивым голосом проговорила она.
— Познать? — Не понимая значения последних слов, спросил парень.
— Раньше Эстурион не мог лишать нас сил, только убить, а теперь, с познанием нашего мира, в этом образном подобие ему подвластно и такое.
— Вот как, к счастью, по словам Эйран, есть способ вернуть ей силы, надо лишь… — Ярослав достал из куба кристалл, что дала ему Королева фей, — наполнить его божественной силой. — Показав кристалл, он с надеждой посмотрел на Дайран, но в её глазах увидел лишь вспыхнувший огонь жадности. С трудом преодолев страх перед божеством, он отдернул
