Бордель: Когда зайдёт солнце - Lion_official
— Далеко собралась? — опять галантность пропала бесследно, вернулся холод.
— Домой. Здесь, где одни ложь и притворство, я оставаться больше не хочу.
— О чём ты? Какие ложи и притворство? — сложив руки на груди, спросил он.
— У тебя есть ребёнок, самое время было об этом узнать. — Тереза наконец схватила свою куртку, быстро ощупала карманы на наличие телефона и накинула на себя.
— А с моим ребёнком какие-то проблемы? У каждого своя жизнь, у меня есть дочь, что такого? — он искренне не понимал реакцию девушки на произошедшее.
— Она может и золотце, отличный ребёнок, но я не хочу связываться с тем, что дальше в твоей семье. — Темноволосая поспешно вышла из спальни, еле сдерживая себя. Конфликт совсем не хотелось раздувать, что становилось всё тяжелее и тяжелее. Поэтому она выскользнула в гостиную, где уже не обнаружила ни коробку с пиццей, ни бутылки с пивом. Быстро он прибрался ради своей дочки!
— Какая семья? Тереза, хватит спешить, давай нормально сядем и поговорим! — Гарри ловко обошёл её, тем самым преградив путь.
— Мы вчера с тобой разговаривали, узнавали друг друга, и я думаю, что всё-таки заслужила такой детали в беседе, как дочь! А затем мы переспали, и всё стало только хуже! — истерика была очевидна, что в свою очередь взбесило Гарри.
— Не надо всё привязывать к сексу! Переспать не значит рассказать всё, что гложет! Я не должен был останавливать нас, чтобы выдать информацию типа: «Тереза Гарднер, у меня есть дочка, выходи за меня»! — вновь они пустились в огонь ссоры.
— Я ничего ни к чему не привязываю, просто стоило сказать такой важный факт, а не орать на меня! Прощайте, Мистер Лжец! — толкнула его в грудь, заставив сойти с места. Гнаться и останавливать он не хотел, но сдержать язык за зубами оказалось невозможно.
— Повзрослей, дура! — от гнева вена на шеи вздулась, входная дверь громко хлопнула.
— Ещё какая дура… — захныкала тихо-тихо, убегая из этого проклятого дома. Слёзы покатились по щекам, только нога ступила за ворота.
Она достала телефон из куртки кармана и проверила сообщения. Одно было, и оно, к счастью, от Камиллы, которая написала ещё в три ночи, когда Тереза спала в объятьях человека. А этот человек, как и золушка с каретой, превратились в служанку и тыкву соответственно. Боль сковала рёбра, и Тереза разрыдалась.
Находясь посреди шикарных домов, каждый из которых стоит больше миллиона долларов, она чувствовала себя такой несчастной. И это было не только человеческое чувство, но и женское. Казалось, что к Гарри можно найти подход, можно прекратить все конфликты и возможно что-то попробовать, не отношения, конечно, но перейти к ним она бы хотела. Сейчас же, получив ещё один ожог от долгого нахождения рядом с ним, Тереза хотела, даже мечтала, скрыться дома и вдоволь наплакаться.
За двадцать минут она дошла до автобусной остановки, где быстро разобралась с картой и выбрала нужный маршрут. В полупустом автобусе она прошла к самому дальнему месту, чтобы спрятаться от любопытных взглядов людей. Рука потянулась сначала к губам, которые ныли от вчерашних поцелуев, но просили ещё немного, затем опустилась на шею, которая буквально разрывалась и горела от укусов, они были такими правильными вчерашней ночью. Зато сейчас всё сменилось, и лицо орошают слёзы.
Из-за остановок дорога заняла намного дольше, чем на автомобиле с Гарри, уже через сорок минут она выходила около своего дома, вдоволь наплакавшись, сидя на заднем сидении автобуса. Сейчас стало понятно: Тереза — не та девушка, которая будет молчать и глотать обиду в себе, но в ней также была другая черта характера. Быстрая отходчивость, к сожалению, которая отключилась.
Дома её встретила бабушка, которая добрых слов не услышала, девушка прошла дальше по коридору, и дверь за ней захлопнулась. Не было желания идти в ванную, не было желания мыться и избавляться от прошедшей сладкой ночи, она скинула платье рядом с кроватью, натянула длинную футболку, а затем спряталась под одеялом.
Боль стянула низ живота, как очередной результат лишения ценной вещи в её подростковый период. Но она не сравнилась с той, что разрывала сердце. Ей было так обидно, отчего даже кровь закипала, а слёзы вставали в глазах. Тереза закрыла одеялом лицо и, чтобы никто за дверью комнаты не услышал, тихо заплакала. Вверив ему себя и своё тело, она ранилась недосказанностью.
Потерявшись во времени, пока слёзы пропитывали подушку с одеялом, темноволосая еле услышала звонок телефона. Сначала совсем не хотелось даже внимания обращать, но спустя секунды две голова показалась из-под белого одеяла, и девушка потянулась к тумбочке. «Камилла» — вот, кто вовремя звонил.
— Да? — смахивая слёзы, Тереза не могла притвориться и сделать вид, что всё хорошо.
— Теа? — непонимающе отозвалась подруга, — Ты плачешь?
— Нет, — и тут же шмыгнула носом, доказывая высказанную догадку.
— Ну я же слышу, что плачешь. Дорогая, что случилось? Вчера с вечеринки ты уходила такая счастливая к нему. Что же изменилось?
— Кам, это долгая история. — Девушка отчаянно пыталась избежать разговора.
— У меня есть время, чтобы её выслушать, так что выкладывай.
— Я… — Тереза собиралась с мыслями, пока пальцы вытирали слёзы, — Вчера я поехала к Гарри, мы встретились, всё было действительно замечательно. Мы даже впервые поговорили, честно и искренне, как мне казалось. А затем всё пошло отвратительно. Точнее было ещё кое-что хорошее, даже очень, но…
— Что именно? — Камилла вновь ухватила самый важный кусок картины.
— Мы… — Тереза сжалась в комочек, зажмурила глаза, а после резко выдала, — Мы переспали! — как гром среди ясного неба, была эта новость.
— Что?! — воскликнула по ту сторону подруга, поперхнувшись кофе, — Ты переспала с ним? Господи, и как это было? Тебе понравилось? Я должна знать!
— Камилла, есть проблемы поважнее, чем секс! Мы с ним снова разругались!
— И это ты мне расскажешь, но сначала я хочу услышать, как всё прошло.
Тереза уже кипела от злости, но быть грубой с подругой только из-за своих любовных неудач неправильно. Тем более необходимо отвлечься.
— Всё случилось внезапно, мы просто болтали… Затем наш разговор медленно перешёл в поцелуи. — Она уже сидела красная, как помидор. Целоваться было круто, откровенность совсем не пугала, а говорить на деле слишком интимно.
— Он хорошо целуется? — хитро спросила блондинка, развязывая язык подруге.
— Господи, Камилла, не могу поверить, что говорю это, но он шикарно целуется.
— Кру-у-уто! — пропела девушка, — Так, и как вы перешли к самому
