Девятнадцать сорок восемь Том II - Сергей Викторович Вишневский
— Ну, вообще-то покровительство может не только мой отец дать, но и я, — гордо заявила Алиса.
— Прям покровительство рода? — хмыкнул Фирс с сомнением взглянув на подругу.
— Нет. Это официальная процедура. А вот мое личное — мне никто не запрещает. Разместишь герб наш у себя на двери или еще где-то. Всем, кто хоть немного разбирается, сразу станет понятно.
— Думаешь…
— Уголовники не идиоты. Иначе бы уже всех перебили или в тюрьме сгноили бы. Они все прекрасно поймут.
Фирс немного подумал, кивнул своим мыслям и спросил:
— Что я буду тебе должен?
— За это? Не знаю. Деньги меня не интересуют. — Слегка сощурилась девушка. — Но если у тебя будет хороший кофе, я бы могла пить его там бесплатно.
— Ну, это без проблем, — кивнул парень. — А что еще?
— Все, — беспечно пожала плечами девушка. — А, ну еще и ресторан! И ничего не знаю — Машу можно водить, значит и мне можно!
Фирс почесал голову и кивнул.
— Только попозже. Мне серьезно вложиться надо будет в эту кофейню.
* * *
Сохатов Андрей Андреич.
Или как его называли в криминальных кругах — Гудвин.
Один из самых неординарных воров, в криминальной среде носил это прозвище не просто так. Первое и самое очевидное — он имел дар. Да, не великих размеров, но пользоваться он им умел.
Насколько это вообще было возможно, если говорить про необученного одаренного.
Он поворачивал кости в нужную ему сторону, делал пометки на картах прямо во время игры, да и приложить мог не слабо.
Нет, магии его никто не обучал. Это был его природный талант, да и обучать бы никогда не стал. Отношение магов к уголовникам всегда было однозначным — никакого обучения.
Однако вы можете спросить, причем тут Гудвин? Почему не Мэрлин?
Все просто.
Был у этого вора пунктик, за который он отмотал пару сроков.
Изумруды.
Да, все любят золото. Да, бриллианты тем более, но вот если Гудвин замечал изумруды — его было не остановить.
Он всеми правдами и неправдами пытался ими завладеть, словно завороженный. Это пару раз сыграло с ним плохую шутку и его брали с поличным.
В тюрьме его талант оценили.
И не только талант в магии, но и другие качества — твердость, принципиальность и, что самое важное для сильных уголовного мира, контроль над эмоциями и холодный расчет.
Когда он вышел на свободу, уже не обычным «фраером», он быстро взялся за дела совершенно другого уровня. При этом, понимая, что ничего со своей слабостью поделать не может, вор постарался избавиться от всех изумрудов вокруг себя, дабы не провоцировать и не влипать в ситуации.
Но прозвище волшебника изумрудного города у него прилипло еще в тюрьме.
Так и остался он Гудвином.
Сейчас же известный в провинциальных краях вор, сидел в небольшом зале с пустыми столами. Он спокойно прихлебывал пиво и жевал орешки, слушая своего подручного.
— Андреич, я за Абакова узнал, — произнес Сеня и поднес ко рту кружку. — Там гашиша было три грамма. Ловко упаковали, да вот только один черт нашли.
— Ну, вот, — хмыкнул мужчина в татуировках. — Что и требовалось доказать. Сиплый поди еще и денег на дурь из общака взял.
— Дело говоришь, — кивнул здоровяк.
— Ты сене маляву накатай, чтобы он пургу то не гнал. А то с него станется, что еще песню запоет, что лагеря не греем, а ментовской беспредел не пресекаем.
— Сделаем, — кивнул Сеня.
— Где там наш лошара? — спросил Гудвин, придвинув к себе тарелку с орешками. — На лыжи то не встал?
— Не, пасли за ним, — мотнул головой помощник. — Чахлого за ним послал. Он его пресовал. Говорит, что обещал все переписать чин по чину. Везут его уже.
В этот момент, дверь в зал заглянула голова мужчины, носившем кличку Чахлый.
— Привез? — спросил Сеня.
— Ага.
— Ну, так веди.
— Ай момент! — с улыбкой произнес Чахлый и скрылся за дверью.
Через пару минут в комнату к двум ворам затолкнули Васька.
Парень стоял ни жив, ни мертв. Бледный, испуганный, глаза бегают.
— Ну, что? — спросил Гудвин и поднял взгляд от орешков на доставленного лоха. — Как дела у тебя, Вася?
Парень кивнул, затем мотнул головой и проблеял:
— Нормально.
— Да? А чего же тогда нам за тобой ездить надо?
— А я… я к вам собирался, — осторожно ответил тот.
— Какое совпадение, — хмыкнул Сеня.
— Слушай сюда, Вася, — вздохнул Андреич и положил руки на стол, сплетя пальцы так, чтобы было видно перстни наколотые на пальцах. — Мы люди серьезные, а значит за слова свои отвечаем. Так?
— Так, — кивнул Василий.
— Но и с других требуем, чтобы они за словом следили. Понимаешь? — с прищуром посмотрел на парня вор. — А ты когда деньги обещал привезти?
— Так… вчера… — сглотнув произнес Васек. — Только я не успел к вам…
— А что такое? — взглянул Гудвин на Сеню. — У нас часы работы есть? Закрылись мы? Или перерыв на обед?
Васек кивнул, а затем сразу замотал головой.
— Я… я как бы… тревожить не стал.
— Вася, вчера еще можно было решить все спокойно, — произнес Гудвин. — А сегодня у нас разговор будет короткий. Или двести тысяч на стол, или договор о продаже подписывай.
Андреич пододвинул документ к краю стола.
— Ты понимаешь, что я говорю?
— П-п-понимаю, но…
— Будешь ерепенится — все равно подпишешь. Но уже у нотариуса.
— П-п-почему у нотариуса?
— Потому, что руки тебе переломаем и ноги, — шмыгнул носом Сеня.
— Деньги на стол или подписывай, — спокойно произнес Гудвин и постучал пальцем по бумагам на столе, после чего начал закидывать в рот орешки.
Вася сначала мотнул головой, затем быстро закивал, расстегнул куртку до половины и принялся доставать деньги.
Одна пачка, вторая, третья, четвертая.
Всех он их выкладывал перед вором в полной тишине, заикаясь произнеся:
—
