Прости, мне придется убить тебя - Катерина Траум
Никого. Только темнота и легкое дуновение ветра, защекотавшее влажную от волнения кожу. Сердце билось в рёбра, учащая в панике нарастающий пульс. Где-то совсем рядом мелькнула чёрная тень, и сразу за ней вторая, тут же исчезая в ночи.
Господи боже. Их двое.
— Покажись! — уже беспорядочно крутилась лейтенант из стороны в сторону, надеясь поймать призраков на мушку. Но они словно не были из плоти и крови, а может просто настолько сроднились с тьмой, что она укрывала их своим одеялом, подобно заботливой матери. — Именем, вашу мать, закона Соединенных штатов: хватит! — завизжала Вирджиния, срываясь на крик: нервы лопались, как перетянутые струны.
На это заявление позади раздался тихий женский смешок, снова вынуждая обернуться. Ноги уже дрожали в желании бежать, и если бы не ноющая лодыжка и высокий каблук — её бы давно и след простыл. По щекам покатились слёзы отчаяния, когда поняла, что она в ловушке. Тело бросало из жара в холод, а вены горели в требовании их успокоить.
Едва не начав тупо палить вокруг себя, Вирджиния почувствовала, как сильно дрожали колени. Ей крышка. Определённо. Зубы стучали, даже крик выдавить не удалось, когда из темноты под ноги с шуршанием скользнуло что-то непонятное.
Быстро нагнувшись, Вирджиния подобрала предмет, оказавшийся ещё пахнущей типографской краской газетой. Прислушиваясь, она несколько минут стояла, практически подпрыгивая от охватываемого ужаса. Однако больше ни звуков, ни теней-призраков не было.
Тишина. Так и не убрав пистолет, она потащилась обратно в машину, прихрамывая и чертыхаясь про себя. Оказавшись в салоне, первым делом проверила заднее сиденье: на этот раз чисто. Для верности щёлкнув замком и забаррикадировавшись внутри «БМВ», пыталась успокоиться, но получалось слабо. Глубоко вдохнула и развернула не просто свежий — датируемый завтрашним днём выпуск «Раутвилль таймс». На первой же полосе значилось:
«Полиция города сидит на наркотиках: народ не слеп, лейтенант Гонсалес».
* * *Гвен доводилось просыпаться по-разному. От будильника и по своей воле, от плача сводной сестры и криков мачехи. Даже от нависшей угрозы жизни пару дней назад. Но вот парадокс: от далёкого мирного бряканья посуды где-то на кухне она открыла глаза впервые.
Звуки были непривычны и несколько испугали, пока не удалось вспомнить, с кем она заснула. Поморщившись, резко села на кровати и с сомнением окинула взглядом свою комнату. Разбросанная в спешке одежда, мужские джинсы и толстовка. Игра с Вирджинией вчера так сильно позабавила, что по неясной причине закончилась в спальне. Оказалось, что команда из Леди и Охотника довольно неплохая…
По крайней мере, такая мысль мелькнула у Гвен, тут же прерываясь приглушенными ругательствами и звоном с первого этажа. Какого чёрта Хантер вообще там делает?
— Придурок, разобьёшь мою посуду — пожалеешь, — недовольно пробормотала она, поднимаясь со смятой постели. Подхватив со стула чёрный шёлковый халат, прикрыла им голое тело и уже хотела было выйти из комнаты, но по дороге запнулась о большой кроссовок Хантера, едва не улетев головой в комод. — Чёрт, вот же…
Слов просилось много, потому как царящий вокруг бардак бесил просто неимоверно. А уж то, что в коридоре по-прежнему были испещрены следами от пуль стены, дверь в спальню болталась на одной петле, а в кладовую вовсе сияла дырами, добивало привыкшую к порядку девушку окончательно. Раздражение набирало обороты быстрей разгоняющегося байка Хантера.
Прошлёпав к лестнице, Гвен уловила лёгкий запах гари. Пришлось ускорить шаг, буквально влетая на кухню, которую уже заволакивал дым.
— Решил спалить меня к чертям?! — возмутилась она, грубо отталкивая его от плиты и спешно выкидывая сковороду в раковину.
На ней красовались пара каких-то слипшихся комочков, похожих на угольки. Включив холодную воду, Гвен закашлялась от вони.
— Всего лишь пытался приготовить завтрак, пока ты там храпишь, негостеприимная хозяйка, — не остался в долгу Хантер, совершенно не считая себя виноватым.
Он и правда хотел быть милым в это утро. Первое утро, когда проснулся рядом с ней, наслаждаясь теплом хрупкого тела. Его представления о том, как можно задобрить представительницу прекрасного пола, были довольно смутными. Но он точно помнил, что к обязательной атрибутике сопливых романов относился завтрак в постель. Ещё бы руки росли откуда положено, и тогда бы получились блинчики, а не заляпанная тестом столешница и горелки.
— Боже, что это на тебе? — фыркнула Гвен, только сейчас обратив внимание на его вид.
Отвратительный розовый фартук в мелкое сердечко, кажется, подаренный сучке-мачехе просто в качестве издевательства. Чёрт, он что, надел этот кошмар на голое тело? Думать об этом не получилось, потому как Гвен скользнула взглядом по плите, столу и шкафчикам, едва не взвыв от отчаяния:
— Чёрт побери, Райт, ну какого хрена?! Теперь это всё год надо отмывать! И сковороду только выкидывать! Не умеешь — не берись, ну зачем портить мне выходной?
— Ах значит, я всё только порчу? Давай, скажи ещё — мешаю! Что-то ночью ты была не против моего присутствия! — оскорблённый в самых светлых порывах, Хантер начал потихоньку вскипать следом за ней.
Нашла, из чего развозить трагедию. Правду говорят: женщины способны на пустом месте сделать шляпку, салат и скандал. А эта психически неуравновешенная — ещё и покромсать того, кто ясным субботним утром испортил настроение. Вон как быстро потянулись к ножу её пальцы, тут же отдёрнувшись и вместо рукояти схватив одну из тарелок. На всякий случай Хантер отскочил на пару шагов от пышущей злостью Миледи:
— Эй-эй, полегче, истеричка!
— А сейчас очень даже против! — угрожающе прошипела она, с ухмылкой взвешивая оружие в ладони.
Нет, она не признается и под страхом смертельных пыток, как сильно ей понравился вспыхнувший в крови азарт. Особенно когда вчерашний напарник обогнул стоящий посреди кухни стол, явно пытаясь увеличить между ними дистанцию. И при этом мелькнул абсолютно голой задницей — он и правда был в одном фартуке, идиот.
— Давай, выметайся, пока я тебе не помогла!
— Только ногами вперёд, детка.
Он уловил эту искорку в глубине малахитов. Та самая, что сияла, когда они из-за угла полицейского участка наблюдали за паникующей Вирджинией и тем, как та улетела на своей машине, выбросив газету в окно. Он уже понял прекрасно,
