Измена. Яд твоей "любви" - Дора Шабанн
Я заеду попрощаться.
Встаю, глажу по плечу насторожившегося сына. Отрицательно качаю головой на его немой вопрос.
Не нужно.
Я справлюсь сама.
Широко улыбаюсь Зарецкому-старшему:
— И вот еще, что давно хотела тебе сказать: спасибо за сына. Это единственное, что у тебя в жизни получилось хорошо. Остальное все — так себе достижения. И, естественно, в твоей спальне ноги моей больше не будет. Никогда.
И выйти вон с высоко поднятой головой.
Все. Теперь Олега в моей жизни быть не должно.
Наша долгая и больная история завершилась. Для меня. А его мнение, наконец-то, не имеет никакого значения.
Даже дуры иногда умнеют.
Так как на свадебном подарке меня возил муж, то в свой клуб он на нем и умчался. Славься, Джей, в этом городе нет проблем с такси.
Еду к Андрею и думаю, что как бы я ни бегала, как бы не хмурилась и не уворачивалась, но время для решающего разговора настало.
Он был слишком уж хорош все эти три года. Внимателен, заботлив, терпелив. С пониманием к моим проблемам, психам и загонам. Периодическим слезам на пустом месте, страхам и капризам.
Мой муж вел себя не как «фиктивный супруг по договору». Он был, а не казался. И мне с ним было хорошо, тепло, спокойно и надежно.
За его широкой спиной я чувствовала себя уверенно и в безопасности.
Может, и для меня пришло время перешагнуть через свои страхи? Доверить душу, так как я доверила тело, о котором он все эти годы заботился?
Такси как раз въезжало на парковку у спорткомплекса, когда я поняла, что пора.
В груди билось испуганной птицей предвкушение и азарт. Ну и страх, само собой. Я слишком мало хорошего видела в жизни от мужчин, на которых хотела положиться.
А в тот момент, когда машина затормозила и я собралась выходить, то наступил момент очередного урока от Вселенной.
Двери парадного входа распахнулись, и вышел мой муж, а следом за ним она — юная, стройная, классическая фитнес-модель: тонкая — звонкая, с выдающимися губами, волосами, грудью и попой.
— Андрюша!
Он оборачивается, а она бросается ему на шею, целует, шепчет что-то.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Ну, Нонна Аркадьевна же взрослая женщина? Опытная, умудренная годами. Она все понимает.
Дорогу молодым и их светлым чувствам.
Ярость поднялась в груди, а вместе с ней и боль. И слезы.
Нет.
Никто и никогда больше их не увидит, этого позорного признака слабости.
— В аэропорт, пожалуйста. Двойной тариф.
Достаточно.
Надежды и боли мне уже хватит.
Я же знала, что отношения — это не для меня, правда?
Глава 46: А на море белый песок
«А на море белый песок
Дует тёплый ветер в лицо
Можно даже неба коснуться рукой…»
Е. Ракова «А на море белый песок»
Мне условно повезло: именно сейчас, когда я прибыла в аэропорт, ожидалось начало регистрации на рейс в Сочи.
Как я недавно выяснила, барышня я, оказывается, обеспеченная, поэтому билет в бизнес-класс был куплен и даже тут же, через всемогущий интернет, арендован люкс в отеле «Рэдиссон» на «Розе Хутор». Дорого, но красиво.
И вид из окон, судя по фотографиям с сайта, нормальный. Для размышлений подходящий.
Ну что же, вообще-то, разумная, взрослая женщина в схожей ситуации должна отключить эмоции, остановиться и внимательно проанализировать всю сложившуюся картину, хорошо подумать, сделать несколько предположений, допущений и выдвинуть в итоге пару-тройку жизнеспособных гипотез.
Но то разумная и взрослая.
Я думать спокойно не могла.
Просто, как только я вдыхала и пыталась зацепиться в своих рассуждениях за ту картину, которую наблюдала около спортивного комплекса, меня жёстко накрывало лавиной эмоций.
И думать в таком состоянии я оказалась, в принципе, неспособна.
Поэтому я сотворила несколько глупостей.
Хотя то, что это был чистой воды идиотизм, пойму я гораздо позже.
— Адель Варисовна, прошу прощения, что поздно, — набрала эту чудесную женщину из зала ожидания.
— Ох, ну, Нонночка! Как же ты его прекрасно умыла, — защебетала в трубку наш главбух.
Хмыкнула, потому как весь восторг оттого, что в разговоре с Зарецким-старшим я выстояла и не прогнулась, был давно смыт впечатлениями от последующих событий:
— Рада радовать, как говорится, но я к вам вот с каким делом: прошу запустить моё заявление так, чтобы в понедельник я оказалась свободна и без каких-либо долгов и обязательств перед холдингом.
— Все же решила уходить, да? — вздохнула бабушка Адель.
— Ну, вы же сами понимаете, что это лучший вариант. С Олегом Михайловичем на одной территории мы просто физически не уживемся, — грустно, но факт.
В трубке помолчали, а потом, внезапно, прилетела благодарность:
— Спасибо, дорогая, что Кира нам воспитала. Может, как-то выплывем ещё.
Хихикнула, не удержалась.
Веры в таланты Олега у подчиненных и компаньонов не осталось. Мило.
— Кирюша — умница, и основные моменты он хорошо усвоил. Но вы же понимаете, в случае чего…
— Вот за это я тебе и благодарна, что не бросаешь нас. Ну и малыша своего тоже.
Теперь похихикали уже вместе.
Распрощавшись главбухом, чуть-чуть всплакнула, а после этого быстренько написала сыну сообщение:
«Уехала к тёплому морю. Мне нужно немножко подумать. Пиши о своих планах. Как приму решение, ты узнаешь первым».
Единственный, кто знает меня как облупленную — это сын, и, естественно, он по моему голосу сразу все поймёт. А я не хочу ни портить ему настроение перед поездкой в Москву, ни портить их дружеские отношения с Андреем. Вообще, я не хочу портить ребёнку жизнь своими идиотскими проблемами.
Увидев в телефоне входящий вызов от мужа, порадовалась, что уже сижу в салоне, и стюардесса просит выключить телефоны или перевести их в авиарежим.
Слишком сильно.
Слишком резко.
Слишком больно.
Пусть я дура наивная, но вынести очередной удар с высоко поднятой головой, увы, не получается.
Устала, выдохлась.
Бобик того.
Помэр.
А пока летела, между чашечками кофе и рюмкой приличного коньяка, мою кипящую от нервов и расстройства голову, посетила с дружеским визитом очередная абсурдная мысль. И она вдруг пришлась не просто ко двору, а почему там, на высоте девяти тысяч метров над землей, показалась единственно верной.
Пока трансфер отеля вёз меня из аэропорта Адлера на «Розу Хутор», я влезла на «Госуслуги», возблагодарила век цифровизации за возможности и одним махом сказала свое «фи» всему враждебному миру.
Подала на развод.
Смысла наш договор больше не имеет, в город я возвращаться не планировала,
