Непопулярный игрок - Александр Светлый
— Ой, я ему обещал «Б» — статус, но без клановой метки.
— «Б» без метки пока не сделаю, слишком резко он идет в гору, пусть походит пока с «В». Об этом я уже договорился. Тем более, на следующий турнир без «В» — статуса и не пропустят.
— Спасибо, пап. А насчет следующего турнира… Можешь нас как-то в разные команды засунуть? Я рядом с ним начинаю чувствовать себя дебилом.
— Не глупи, сынок. Смотри, что и как он делает. Спрашивай, учись. Думаешь, я таким сильным и богатым стал сам по себе? Сначала в свите у своего босса десять лет ходил. Перенимал его опыт. Учился правильно думать и действовать, а только потом узнал, что сам он «ё» — статуса был. Прикинь, отброс из трущоб держал в подчинении третью часть города, но свой статус не менял. Даже не стеснялся его. Ему было плевать, как его пометило общество, он сам ломал его об колено. К нему «А» — статусные на поклон приходили, когда он их зажимал. На коленях ползали. Надо иметь голову, а остальное приложится. Помощника своего цени, но держи в узде. Если дашь слабину, глядишь, мы будем к нему на поклон бегать. Так что, не бойся с ним конкуренции, а учись извлекать выгоду из способностей окружающих тебя умников.
— Понял, отец. Там были некоторые проблемы на турнире. Отброс сломал одному из «Бэшек» нашей команды нос, у него отец прокурор, надо замять.
— Не вопрос, а с теми деньгами, что ты заработал, я могу его заставить на коленях из соседнего города в этот приползти. Хочешь?
— Нет, мне без разницы. Просто мы в одной команде. Чтобы не было потом проблем.
— Хорошо, считай, этой проблемы уже нет. Эх, порадовал ты меня. Теперь я смогу существенно расширить свой уже прибыльный бизнес. Мы ещё крепче встанем на ноги. Но и полезных слуг не стоит забывать. Так, выдашь из тех денег, что я тебе недавно перечислил своему помощнику пять тысяч на личные расходы. Больше не давай, а то привыкнет и начнет сам постоянно просить.
— Ясно, отец.
— Ладно, Аполлон, иди, отдыхай. Очень порадовал ты меня. Может, и мне в шоу-бизнес податься? Большие деньги там крутятся, как я погляжу. Да, и скажешь начальнику охраны послать к нашему добытчику Нинель или нет, лучше Нику или новенькую, не помню, как её там зовут, чтобы он ночью сбежать не надумал. А, ладно я сам ему скажу, — и мужчина потянулся к телефону и опять осушил одну из уже наполненных заранее рюмок коньяка на столе.
Аполлон встал со стула, но покидать столовую не спешил. Медленно задвинул под стол свой стул. Краем уха он слушал, что прикажет отец. Он ещё ни разу не трогал новенькую. Ею звали Широ, наверняка имя выдуманное. Она бесстатусная. Это огромная редкость. Привезена сюда с каких-то далеких островов. Редкий случай для этого дома. Широ не говорит ни на одном европейском языке. Вообще не понимает английский. Даже возраст её неизвестен, но на вид уже есть семнадцать-восемнадцать. Она была Аполлону интересна и привлекала его, как мужчину своей милой, необычной внешностью и тайной происхождения.
— Франц, слушай, — сказал Таллос главе охраны особняка. Скажи дворецкому привести к нашему гостю Нинель, хотя нет, лучше сразу троих наших красавиц.
— Каких? Ну, всех новеньких. Да, и ту смуглянку тоже. Пусть сам выбирает по вкусу. Я хочу проявить щедрость.
Аполлон уже хотел развернуться и возразить приказу отца. Сказать, чтобы Широ не трогали. Она его. Не то, чтобы он хотел её поскорее затащить в постель. Ему просто нравилось за ней наблюдать. Он даже успел соскучиться по ней за день разлуки. Он открыл, было рот, но защищать Широ не потребовалось.
— Что? Уже спит? Ладно, тогда отбой, — расстроенно сказал Таллос, — как бы не сбежал.
Аполлон с облегчением вздохнул. Его влечение к Широ было чисто платоническим, таким странным и незнакомым парню. Ни с одной женщиной ему не хотелось просто находиться в одной комнате или наблюдать, как она прибирается. Новые и очень приятные чувства. А как больно стало в груди при мысли, что его Широ отдадут, как вещь, другому мужчине. Парень даже не смог сразу заговорить от подступившего к горлу кома.
Покинув столовую и прикрыв за собой дверь, Аполлон направился по длинному коридору в свою комнату. Отец впервые был так доволен и даже позволил себе выпить в честь триумфа сына. Теперь почему-то появился страх опозориться на столичном турнире. И появился он из-за того, что в команде будет этот непонятный Лайт.
На фоне отброса, стоило тому начать играть, как он сам хочет, Аполлон сразу становился слабым и незначительным. Они менялись местами. Лайт показывал свой недосягаемый статус, как игрок, а ему приходилось плестись сзади, как балласт. Но ничего, как и говорил отец, он умерит гордыню и попробует учиться у того, кто ему явно не ровня, чтобы самому стать сильнее, а затем купит на свои дом где-нибудь в Италии, где тепло, безлюдно и из окна видно море. Парень представлял себе Италию именно так. Одни редкие виллы в зелени на морском побережье.
Он бы смог купить свой отдельный дом и даже сразу три из тех денег, что собрал с Михаэля и Шелдона, но отец даже не спросив о его желаниях, заграбастал всё себе. Он всегда был таким жадным до денег. Раз он заплатил за участие в турнире и понес прочие расходы, то для него это были рискованные инвестиции. А значит, и вся полученная прибыль его.
Для Таллоса Зеро — контролировать все деньги в семье, лучший метод контроля над сыновьями. Жадный глава клана скинул сыну, заработавшему более трех миллионов, жалкую подачку в пятьдесят тысяч кредитов. В этом был весь Таллос. Нужно было стать успешным айдолом-игроком и избавиться от его тотального контроля. Ни на минуту, даже в своей личной комнате Аполлон не мог уединиться. Глазок камеры светился и в его спальне и в душевой. «Это для безопасности», — отмахивался отец, не понимая, что каждому человеку нужно собственное личное пространство.
Он даже с Нинель одно
