Исход - Евгений Адгурович Капба
— Это — не враги. Это — гостья.
Он не очень-то удивился, увидав Сибиллу, которая обеими руками придерживала подол шикарного струящегося платья, огненно-золотого, с бесконечными самоцветами и драгоценными нитями, и поднималась вверх по холму, демонстрируя при этом свои точеные ножки в изящных туфельках.
— Неужели никто не предоставит даме лошадь, маэстру? — голос волшебницы был поистине чарующим, и если матерым ортодоксам на чары было наплевать, то полуэльфы после слов герцога рванули к Сибилле едва ли не наперегонки.
Эти парни — лихие, опасные, остроухие, по большей части происходили из освобожденных невольников, цирковых артистов, мошенников, воров и других не самых уважаемых социальных групп. Они всегда отличались некоторым авантюризмом и особенным вниманием к женскому полу (взаимным, стоит отметить). Так что помочь красавице-магичке стрелки Эадора считали насущной необходимостью: сразу десяток пылких кавалеров в черных доспехах соскочили со своих лошадей и наперебой стали предлагать услуги по извозу, переноске и прочему культурному обслуживанию прекрасной дамы.
Однако, Аркан, также приблизившийся к волшебнице, спешился и гораздо более нейтральным тоном проговорил:
— Маэстру, мы с нашей гостьей пройдемся пешком. Будьте неподалеку.
Разочарованный вздох полуэльфов и жаркие взгляды, которыми они провожали молодую женщину, пытаясь заглянуть поглубже в декольте и разрез платья, стали для Сибиллы моральной компенсацией за неудобства.
— Фу, какой ты нудный, Аркан! А мальчики у тебя что надо! Вон тот, с ямочкой на подбородке — особенно хорош! — тряхнула гривой рыжих волос колдунья. — Я бы позаимствовала его на пару дней, ну и ночей, возможно, тоже. Ты-то сам хоть и хорош, но — ужасная бука, это я уже знаю!
— Тот, с ямочкой на подбородке, это Карантир-Убей-Коленку. Знаешь, почему его теперь так зовут? — дождавшись вопросительно вздернутой брови, Рем пояснил: — Он отлично пробивает стрелами суставы врагам, даже сквозь полный латный доспех, с сотни шагов. Когда мы штурмовали во-о-он ту деревеньку, видишь дым между холмами стелется? Так вот, он выцепил одного рыцаря, взял его на прицел — и вогнал в сочленениях на локтях и коленях по длинной оперенной стреле, так что благородный сэр истекал кровью примерно полчаса, пока Черные Пташки убивали его дружинников. А потом Карантир зачем-то вырезал у сэра язык, и бросил умирать, даже не удосужившись прикончить.
— Монсеньор, этот рыцарь назвал мою мать шлюхой! — обиженно откликнулся Карантир. — А моя мать была достойной женщиной, белошвейкой! Я любил и люблю ее сильнее всего на свете, и мечтаю поставить ей надгробие из белого мрамора…
— Так в чем проблема, Карантир? — картинно удивился Рем. — Если тебе не хватает денег, то…
— Денег хватает, — оскалился полуэльф. — Божьей милостью и щедротами вашего высочества! А ее могила находится в Утреде, это — вотчина Вайсвальда, так что…
— Так что нам для начала придется взять Утред штурмом, я понял! — провозгласил Буревестник с серьезным лицом. — Это не очень-то по пути, но ради такой достойной женщины, как мама Карантира, мы, конечно, можем сделать крюк, да, маэстру? Что такое верст пятьдесят, в конце концов?
— Для Аркана — мелочи! — откликнулись полуэльфы и заливисто захохотали.
Они были ветеранами, эти молодые Черные Птички, и воевали в Аскеронском герцогстве еще со времен кампании против Закана, потом — сражались под знаменами Децима Змия, и штурмовали Низац Роск бок о бок с дружинниками Буревестника, так что настрой монсеньора чувствовали так же хорошо, как бывалые служаки Шарль и Луи.
— Несносный вы народ! И даже таких хороших мальчиков испортили! — скривилась Сибилла. — Ладно, Аркан, ты ведь знаешь, зачем я пришла, да? Мы будем обсуждать дела прямо тут?
— Не знаю наверняка, но имею как минимум четыре варианта целей твоего визита. Один отметаем сразу — у меня есть невеста. А для всех остальных этот холм вполне подходит. Если хочешь — нам устроят навес, принесут кресла и подогреют вина.
— О, да! — лицо волшебницы оживилось. — Это будет совсем неплохо — пикник на лоне природы! Давненько я не обедала в таком пасторальном стиле…
— Обедала? Вы все слышали, ребята? Нам нужен обед на пару персон, скачите в лагерь… Да, привезите с собой Эрнеста Чертополоха… — взмахнул рукой Аркан. — Тут дело, которое касается его напрямую.
— Все-таки ты знаешь, о чем пойдет речь, да, хитрый аскеронец? — прищурилась магичка.
— Три варианта, Сибилла. Целых три! И для двух из них нам пригодится маэстру Чертополох. А пока мы ждем официальной части — может быть, расскажешь мне какие-нибудь свежие новости?
— Новости? Что ж… — она поправила пальчиком прическу. — Если считать это оплатой за пикник, то — слушай!
* * *
Штабные офицеры остались на наблюдательном пункте, который солдаты уже оборудовали на вершине холма. Черные Птицы рассредоточились по рощице, чтобы не мешать беседе герцога и волшебницы, Эрнест Чертополох задерживался — он связался с Агисом, и, кажется, заразился его рассеянностью, так что Аркан и Сибилла оказались предоставлены себе.
Некоторое время Буревестник слушал о бедствиях, которые обрушились на Кесарию после исхода из нее ортодоксов, и в целом — результатами своих действий был удовлетворен. Все, как в Писании: «А если где не примут вас, то, выходя из того города, отрясите и прах от ног ваших во свидетельство на них!» Вместо праха, правда, ортодоксы отряхнули золу и пепел. Как сказал бы Децим — ситуация располагала.
— И кто эта бедная девочка? — внезапно поинтересовалась магичка, наливая себе вина. — Ты сказал — у тебя есть невеста…
— Хорошая ортодоксальная девушка, красивая, талантливая, чистая, — Буревестник взял со стола несколько кусочков сушеных яблок и отправил в рот один из них. — Это к делу не относится. Ты ее не знаешь.
— А очень хотела бы узнать! Я бы ее отговорила, — заявила Сибилла. — Отговорила бы выходить за тебя замуж.
— Это еще почему? — неожиданно для самого себя герцогу Аскеронскому стало обидно.
— Потому, что твоя женщина будет женщиной самого проклинаемого человека во всей Империи, — пояснила волшебница. — Знаешь, что для прирубонских оптиматов Буревестник и Вельзевул теперь — это примерно одно и то же? Это ты сжег Кесарию, напал на Синедрион, натравил фанатиков-ортодоксов и лихоимцев-популяров на добрых жителей столицы, которые едва отбились от орд еретиков при помощи
