Искупление Дамира - Ана Сакру
- Знаешь, Жень, а ты молодец. Это, наверно, единственный способ прибить к себе такое мужика, как Дамир. Лишь бы теперь надолго.
Первой застывает Катя. Меня чуть не сносит волной возмущения, исходящей от нее. Резко поворачивается к мило улыбающейся Наргиз и, вперев руки в бока, начинает.
- Ты это на что намекаешь? Ты...
Сжимаю пальцами Катькин локоть. Она ойкает и замолкает, недовольно косясь на меня. Да, я тоже не против поругаться, но это моя свадьба, черт возьми, а не вечеринка в баре. За дверью двести гостей, абсолютное большинство из которых - чопорные родственники Дамира и не менее чопорные друзья их семьи. И я не позволю превратить этот день в балаган...
Но в висках так и стучит: "Ответь - ответь - ответь этой змее!". И костяшки чешутся...
- Да, Наргиз, ты права, - киваю, сладко улыбаясь, - Способ действенный. Особенно, когда этот мужик тебя так хочет, что ему не до защиты...
Улыбка на коралловых губах Наргиз становится восковой. Это вводит меня в раж.
- Ну а насчет "надолго", - хлопаю ресницами, - Видимо, придется еще ему рожать, и рожать, и рожать...Или что посоветуешь? Хотя, ты вряд ли посоветуешь - у тебя-то ничего не получилось.
- Женька, ты тут?! Кать!!! А ну быстро жениться! Тоже мне! Почему трубки не берете?! Все мероприятие сорвете! Там Дамик уже в панике, что ты у нас сбежать решила...
Резко распахнувшаяся дверь и грозный голос Лены, жены Рамиля и по совместительству моего свадебного организатора, прерывает этот опасно интересный разговор. Подмигиваю побледневшей от гнева Наргиз и в гораздо более боевом настроении, чем до этого, сдаюсь в руки причитающей Елены Сергеевны и бегу выходить замуж.
* * *Лена сделала невозможное для выходных конца августа. Умудрилась арендовать за два месяца до церемонии целую старинную усадьбу с собственным парком, озером, гостиничным комплексом и даже прилегающей живописной фермой с мини зоопарком и музеем карет. Столы и сцену для выступающих артистов решено было установить в крытом белом шатре в глубине парка, саму же регистрацию организовать на небольшом деревянном пирсе рядом. Все продумано, красиво и идеально.
Как и момент, в котором я сейчас.
Гравийная дорожка, шуршащая под ногами, тихая живая музыка, развешанные на деревьях гирлянды, ровные ряды стульев у воды, уже занятые ожидающими гостями, пышная зеленая арка из белоснежных цветов, перекликающихся с моим букетом и вплетенными в волосы веточками, папа, подставляющий локоть и коротко целующий меня в щеку, и Дамир, уже ждущий меня около арки, и прошивающий насквозь сейчас своими черными горящими глазами...
Ноги начинают дрожать. Опираюсь сильнее на локоть отца. Накрашенные губы будто сохнут. Внутри зарождается какой-то непередаваемый трепет. Потом я, наверно, буду вспоминать эти мгновения, как одни из самых счастливых в своей жизни, но сейчас от волнения все словно в тумане, и я просто судорожно пытаюсь уловить почетче каждую деталь. В груди нарастает мягкий окутывающий жар, ком подкатывает к горлу, меня топит в этом тепле с головой, и глаза на мокром месте.
Хорошо, что мы договорились, что просто скажем "да".
Лена предлагала нам произнести заготовленные клятвы, но Дамир тогда смутился и пробурчал, что он все-таки не менестрель мне прилюдно серенады петь и все, что надо, скажет наедине. Я в общем, была с ним согласна тогда, а сейчас еще и понимаю, что, кроме одного слога, в принципе не смогу из себя ничего выдавить.
Папа подводит меня к Дамиру, музыка смолкает, гости перестают переговариваться. От навалившейся тишины закладывает уши, и сердце бьется будто на весь парк. Дам не улыбается, смотря прямо мне в глаза, его черты заострились и кажутся строже. И от этого я волнуюсь тоже. Он такой серьезный, что невозможно смалодушничать и отмахнуться от важности момента.
Папа оставляет мою руку. Чуть покачиваюсь вслед за ним, теряя опору. Сердце подлетает к горлу.
- Дорогие гости...
Началось. Регистратор, приятный мужчина лет пятидесяти, поставленным низким голосом начинает речь. В голове гудит, и я не особо понимаю, о чем он там вещает. Кажется...
Кажется, меня вообще сейчас вырвет - так желудок сжался...
На глазах выступают слезы. Вот это будет позорище! Рвано втягиваю воздух, и тут Дам протягивает руку и ловит мою ледяную влажную ладонь. Коротко сжимает и не отпускает больше. Кто-то из гостей, начинает, умилившись, хлопать, а мне моментально становится легче. Я успокаиваюсь, дышу. Виновато улыбаюсь Даму.
Господи, это же просто речь. Да ведь регистратор даже не работник ЗАГСа. Все вокруг лишь постановка. Документы нам выдадут завтра, а я так разволновалась. Смешно!
Слушаю дальше спокойно и без особого внимания. Улыбаюсь Даму, кошусь на гостей. Терпеливо жду, когда можно будет сказать свое "да", поцеловаться и наконец пойти праздновать.
- Евгения, согласны ли вы взять в мужья Дамира, любить, уважать и заботиться о нём до конца своих дн...
- Да! - выпаливаю раньше, чем регистратор успевает договорить.
Серьезность Дама трескается, и на губах мелькает снисходительная кривая ухмылка. Среди гостей раздаются веселые смешки. Краснею, но по большому счету мне плевать - я знаю, что Дамиру приятно, а остальные пусть что хотят думают.
Регистратор откашливается.
- Дамир, прошу ответить вас, согласны ли вы взять в жены Евгению, любить, уважать и заботиться о ней до конца своих дней? И если ли вам что добавить к этим словам?
Хмурюсь. Это что еще за "добавить"?
- Да, есть, - Дамир берет обе мои руки в свои, переключая внимание на себя. Дыхание перехватывает, когда до меня доходит, что, кто-то из нас клятву все же подготовил.
- Женя, любимая моя женщина, - у Дама такой голос, что я покрываюсь мурашками до самых пят. Вокруг воцаряется пронзительная тишина, - Когда ты в первый раз появилась в моем кабинете, помнишь, как один хороший человек, который сейчас среди наших гостей, сказал, что ты особенная. Что ты как соль из старой сказки. И горько бывает, и невкусно. Всякое...Но без тебя никак. Это был
