Я не люблю убивать. Часть 1 - Максим Волжский
— …совершенно верно вы меня поняли, Григорий. Тёмный охотник использует вампиров как энергетический блок подзарядки. Возможно, сам Драгуш подпитывает вашего… извините, тёмного охотника. Потому они и неуязвимы. Пока неуязвимы. Определить подлинную внешность вампира в «Вампирском клубе», это, я вам скажу, невыполнимая и не решаемая проблема, поскольку всё здание пропитано магией морока и перевоплощения в зверя. На убийц даже не обратили внимания охранники. Старые вампиры, подрабатывающие официантами, не заподозрили в них потенциальных преступников. Мы даже не знаем половую принадлежность членов преступной сообщества…
— Вы рассуждаете вполне здраво, — похвалили я главу вампирского клана.
Щёки Марселина ещё больше порозовели, будто их свёклой натёрли.
Конечно, он побаивался меня или даже кипятком мочился. Встречаться с тем, кто отправил тысячи вампиров навстречу ветру в безлюдии — всегда чревато мокрыми штанами и влажными подмышками.
Но, вроде бы, вампиры совсем не потеют. Есть такое устойчивое сочетание — мёртвые не потеют. Кто-то думает, что это чёрный юмор, но, что-то мне подсказывает — это вовсе не шуточки, а история про вампиров.
Надо уточнить у Зои. Запамятовал, как у них там с подмыхами и прочими промежностями.
— Какие ещё ходят слухи о тёмном охотнике? Вам известны его приметы? — задал я следующий вопрос.
Марселин кивнул и продолжил:
— Предположительно он из Италии. Имя его Валентин… Григорий, вам что-нибудь говорит имя Валентин?
— Валентин? — задумался я. — А сколько, говорите, лет этому парню? Ну, хотя бы примерно?
— Ну у вас и вопросы! — пожал плечами Марселин. — Я ведь не пророк… но опять же, по непроверенным слухам — он выглядит молодо, но он уже далеко не юн. Ваша кровь, Григорий — ваша генетика, как принято говорить в последние годы — творит воистину чудеса. Я уверен, что тёмному охотнику глубоко за шестьдесят. По нашим меркам он, конечно, совсем ещё мальчик, но его врождённый дар и настойчивость, это нечто непознанное.
— Да, что-то непознанное… — согласился я.
Мне вспомнилась вампирша из Бухареста. Её звали Валентина Руа.
Трёх её подруг я и Бенце ликвидировали, как элемент, не поддающийся воспитанию, а вот четвёртую девицу я смилостивился и спас, совершив с ней долгий сеанс проникновения. Но разве могла она забеременеть от меня? Никто никогда не залетал, а вот именно она залетела. К тому же, насколько мне известно, за ней какое-то время присматривал Бенце Вайда. Мы созванивались, и он уверял, что дамочка излечилась и стала истинной вегетарианкой, в смысле перестала охотиться на людей и полностью соблюдает правила поведения недавно инициированных вампиров.
Бенце наблюдал за ней. Сколько лет наблюдал, точно не знаю. Что с ней стало далее, мне тоже неизвестно. Возможно, Бенце убил её, чтобы стало меньше проблем с нежитью, или она присоединилась к одному из многочисленных вампирских кланов в Европе. Она могла переехать куда угодно.
— Есть у меня одно весомое подозрение, но не сходятся детали… Её звали Валентина Руа. Бухарест 1946-го. Других аналогий у меня не возникает. Но она не могла… За ней присматривал Бенце Вайда...
Марселин слушал очень внимательно. Он отнёсся к моим словам со всей серьёзностью.
— Говорите, Валентина Руа из Бухареста. Так-так-так. Надо бы её проверить... Но всё дело в том, Григорий, что мы точно не знаем, как происходит созревание плода охотника в теле вампира. Ой, извините, вампирши, конечно, — издал смешок Марселин, будто мы шутили и выпивали как старые друзья. Затем он смолк и уже без смеха продолжил: — Охотник Бенце — пусть ветер в бездюдии станет ему братом — присматривал за ней да не усмотрел. Вполне возможно, что Валентина Руа вынашивала дитя не четырнадцать месяцев, как это происходит обычно у вампиров, а гораздо дольше. Потому добрый охотник Бенце Вайда ничего не заметил.
Я взял полную рюмку и выпил её, не чокнувшись с хозяином замка. Сегодня я узнал, больше чем предполагал. И знаете, что я понял?
Я думал, что услышав, как погибла Ахета, горько расстроюсь. Но ничего такого не произошло. Вообще НИЧЕГО! Григорий Вершинский остался глух к страданиям и смерти женщины из нежити. Хотя и любил её… по-своему и довольно долго.
Странно чувство любовь, особенно когда ты любишь зверя.
Глава 16
Глава 16. Первый урок — не верь глазам своим
Я стал свидетелем пробуждения моего оруженосца.
Хвала Творцу, что Всемогущий оставил его живым и невредимым!
Игорь сидел на диване в одних трусах. Он снова обрёл прежний вид: то есть был толстый, в меру небритый и невероятно счастливый.
— Шеф, уже усё? — задал он вопрос в своём стиле; его непосредственность, это хороший знак.
— В каком смысле, усё? — на всякий случай, уточнил я.
Не люблю говорить загадками, люблю прямоту. Но я решил подыграть своему могучему помощнику.
Он встал с дивана, потянулся.
— А в смысле — у меня трусы свисли! — щёлкнул резинкой о пузо Игорь.
Так, а вот панибратство не потерплю.
— Ты бы оделся, Аполлон. Нече неглиже по моему дому расхаживать.
— Да не вопрос, шеф, — озирался Игорь, в поисках своей одежды.
Он заметил шорты, которые впору сменить на что-нибудь более подходящее и респектабельное; там же нашёл свою футболку, которую тоже пора в утиль. Он всё-таки оруженосец самого Григория Вершинского, а не здрасти-подайте-получите под руководством неведомого мне бригадира Разина.
— Шеф, я уже того… воскрес? — напяливая шорты, спросил Игорь.
— Ты трансформировался. Но не воскрес. Ты ведь не божий сын, а только оруженосец. Но мой личный оруженосец. И, стало быть, тоже не в носу ковыряться в этот мир пожаловал.
Он надел футболку, почесал волосатый живот и сказал:
— Всегда знал, что я особенный гражданин. Вот помню, случай такой был. Мой бригадир…
— Угомонись, дружище, — вежливо попросил я. — У нас с тобой впереди целая вечность. Ещё успеешь удивить своей насыщенной жизнью.
Я съязвил. Мол, дорогой ты мой, какая у тебя была жизнь ещё вчера? Самое большое твоё приключение, это путешествие
