Тамбовский изгнанник - Татьяна Анатольевна Нурова

людей города и важных чинуш которые любят здесь устраивать пьяные охоты. И еще губернаторское поместье, вроде такое название он слышал от людей. Видно их детки тоже себе нашли развлечение, чтобы не отставать от родных, у них хватило ума свои развлечения перенести вглубь леса, скрыть от родных свои увлечения, да и не пешком же они ходят сюда. Нечто подобное было и в Тамбове, Никита даже удивлялся, почему люди нахапав денег становятся хуже зверей, и их всех тянет на одни и те же забавы, начинается обычно все с саун с девками, затем насилия и убийства, от своих детей они забавы не скрывают и те растут такими же. Встретится ли ему, когда ни будь чиновник или богатей с обычной как у всех людей жизнью, чудно ведь. Вроде и девяностые прошли, даже закон стал работать, корявенько, но работать, а некоторые люди все никак остановится не могут или не хотят. Не даром говорят, что власть пьянит слаще вина и пьяные берегов не видят. Идти пришлось ему долго, теперь понятно, что молодняк катается на мотоциклах, что бы ноги не бить. Уже в темноте Никита увидел просвет между деревьями и яркий электрический свет. Перед ним среди леса вырос помпезный дворец, с высоченным забором, охраной, дорогими машинами, где как раз гуляли с музыкой и криками, яркой иллюминацией, явно взрослые хозяева жизни. Никита не выходя и-за деревьев осторожно нашел место где особняк хорошо просматривается и залег, — с этой стороны леса охранники никого не ждут. Лица охранников, стоящих толпой у ворот устремлены в сторону хорошей дороги через лес в сторону Красноярска. Никита уже собрался уходить, когда понял, что все собравшиеся собираются уезжать отсюда, по пьяным крикам, он понял, что они открыли летний сезон охоты и хорошо отдохнули и собираются уезжать. Он залег и дальше прислушиваясь к разговорам, но ничего интересного уже не услышал. Если охрана тут останется, то он все равно ничего не сделает, он точно не Рембо и вообще ему нужно для начала узнать кто некромант, сколько сатанистов, вся та бюрократическая работа по сбору информации, что раньше раздражала Никиту. Никита удобней устроился в кустах решив понаблюдать за домом. Часа через три все гости разъехались вместе с охраной, завтра рабочий день и им нужно управлять людьми и зарабатывать деньги. Большая часть прислуги уехала уже утром, на небольшом автобусе стоящим до этого в гараже. Днем было скучно, охранники тоже отдыхали, после отъезда господ, да они здесь были вместо сторожей, кому из людей придет в голову лезть в богатые дома к местным власть имущим. Только после обеда приехала грузовая газель привезя партию продуктов и бытовой химии, судя по коробкам. Вся прислуга жила в небольшом домике в глубине поместья, у сторожей был свой крохотный домик пост у ворот, куда повариха в течении дня приносила еду и остатки спиртного, видно, что осталось с барского стола. Сторожа выпивали, но в меру и пост обходили регулярно и все около дома без фанатизма. В нападение на усадьбу они не верили, но проверок начальства побаивались, место работы хоть тут и было муторным, но и оплачивалась хорошо. Никита слушал разговоры и приглядывался запоминая все выходы, количество людей и их обычный распорядок. Дом после отъезда гостей отмыли, вычистили и закрыли на замок, но только главный вход, а вот дверь для прислуги не закрывали совсем. Пока он просто фиксировал что видит, запоминая и слушая все, не зная пока что ему потом пригодится. По разговорам охранников и прислуги Никита понял, что еще приедут молодые господа только на пару дней, и что их прислуга особенно не любит, считая их странными. Он решил дождаться и посмотреть, может они те, кого и он ждет. Вечером приехали четыре парня на дорогих спортивных машинах. Никита особенно не присматривался, боясь выдать свое присутствие, за то время что он пролежал под усадьбой он хорошо отдохнул и даже выспался вполглаза. На склоне росли старые кедры и под ними было сухо и тепло, толстый слой перепревших иголок пружинил как толстый ковер и лежать было хорошо. Ему приходилось охотится и в гораздо худших условиях. Иллюминации уже не было, двор почти не освещался, и Никита решил, что пора уходить, все необходимое он уже увидел, если это те парни, то засаду нужно устраивать у алтаря. Под утро он дошел до алтаря, мог бы дойти и быстрее, но решил не рисковать и шел обратно не по тропе, а рядом. Устроил лежку в густых кустах, тоже найдя место с хорошим обзором если парни что приехали в охотничий домик те, — то в любом случае они придут сюда, нет, так ему придется караулить дальше. Никита правильно все рассчитал, он хорошо выспался в своем убежище, решив на всякий случай не болтаться днем, успеет еще оглядеть здесь всю местность. Лежку свою помня о шатающихся по лесу мертвецах, тоже обнес защитным кругом и хорошо замаскировал, теперь парни даже если подойдут вплотную, его не заметят. Никита ждал гостей уже ранним вечером, но со стороны усадьбы звуков не доносилось, уже думая, что зря остался и решив уйти, как только рассветет, примерно после полуночи, он услышал рев мотоциклов, а через какое-то время и толпу шумно идущую сюда. Толпа оказалась из четырех человек мальчишек, которым было не больше семнадцати лет, и именно их он и видел въезжающими в усадьбу на дорогих машинах. Что несовершеннолетние носятся без прав его тоже не удивило, страна огромная, а нравы получается везде одинаковы, малолетним прожигателям жизни можно было делать все, уж если в Москве по центру носятся такие же мажоры, то что говорить про Красноярск. Парни шли шумно, не таясь, чувствуя себя хозяевами жизни, держа в руках мощные фонарики, и Никита порадовался что замаскировался. Осветив загончик и увидев сломанные стены долго матерились увидев, что часть мертвецов разбрелась по лесу.

— А, ничего страшного, соберем их потом, не первый раз, — заявил невысокий белобрысый рыхлый подросток, — может нам мужика найти что бы нормальную клетку сделал, а Сева его потом здесь же и успокоит.

— Заткнись Ден, мне твои выходки и так уже достали, подбирать за тобой постоянно, отец сказал, чтоб никаких скандалов пока не было, у нас тут московские гости под наших предков копают, — ответил худой пацан небольшого роста.

Какой-то он был неказистый, сутулый, страшненький, даже дорогая одежда выглядела на нем тряпьем большего чем он размера. Они достали из рюкзака яркие бутылки