Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 09

Способы, которыми человек доводится до кровожадного звериного или тупого «зомбированного» состояния, известны. (См. «Бесы» Достоевского и др.) Остановимся на некоторых. Прежде всего это, конечно же, пропаганда крови, насилия и бесстыдства. Так в либеральные времена правления Александра I, когда в тайных обществах замышлялся и разрабатывался революционный переворот, на страницы «коммерческих» журналов, на сцены конъюнктурных театров шагнул герой социального дна — член бандитской шайки, воровского или развратного притона и проч. (То же было перед Французской революцией: один маркиз де Сад чего стоил.) Крылов негодовал. По его мнению, авторам будто только и осталось, что «выводить на сцену одних каторжников или галерных преступников…». Пушкин возмущался тем, что в России публикуются развращающие читателя записки парижского сыщика Видока и откровения палача Самсона: «После соблазнительных Исповедей философии XVIII века явились политические, не менее соблазнительные откровения… мы захотели последовать за людьми известными в их спальню и далее… мы не остановились на бесстыдных записках Генриетты Вельсон, Казановы и Современницы. Мы кинулись на плутовские признания полицейского шпиона и на пояснения оных клейменого каторжника… Не доставало палача… и он явился…». Ну а в наше время?.. Достаточно упомянуть ТВ: детективы, триллеры, войны, катастрофы, драки, притоны, исповедальные шоу, подробности частной интимной жизни…

Пропаганду крови довершает приучение к реальной крови. Лучше всего — война. После войны с Наполеоном последовали либеральные реформы Александра I, небывалое распространение тайных обществ и попытка революционного переворота 14 декабря 1825 года. Война России с Турцией спровоцировала либеральные реформы Александра II, которые логично завершались разгулом массового террора в конце XIX века. Война с Японией спровоцировала забастовки и революцию 1905 года. Война с Германией — революцию 1917 года. (Вот еще одно воззвание Ленина, процитированное в «Тихом Доне». По сути, это призыв к братоубийственной гражданской войне: «… бери орудия смерти и разрушения, не слушай сентиментальных нытиков, боящихся войны… готовься создать новые организации и пустить в ход столь полезные орудия смерти и разрушения против своего правительства и своей буржуазии…»)

За Великой Отечественной войной вскоре последовала либеральная «оттепель», когда в компенсацию дарованных народу некоторых свобод (более мнимых, чем действительных) начались новые мощные гонения на православную церковь (которая сыграла великую роль в победе над фашизмом), затем пошла раздача русских территорий (Крым, священные земли в Иерусалиме), затем рассеивание огромных средств и людских ресурсов ради освоения пустынных земель окраин (после чего началось резкое обнищание и деградация русских коренных областей). Плюс все прочие либеральные деяния власти, которые можно расценивать как прямое предательство народных и государственных интересов. Наконец, за афганской войной грянул хаос «перестройки»…

Если пролитие крови, вероятно, и может быть праведным и осущест-вляться во имя благой высокой цели (кровь врагов-захватчиков), то проповедь и внедрение разврата — никогда. Впрочем, то, что кровь и разврат тесно связаны между собой и ведут к единому результату — распаду личности и распаду мира, — знали уже в древности. Нравственный, стыдливый человек не будет убивать детей и женщин. В «Борисе Годунове» у Пушкина царь так наставляет юного сына:

О милый сын, ты входишь в те лета,Когда нам кровь волнует женский лик.Храни, храни святую чистотуНевинности и гордую стыдливость;Кто чувствами в порочных наслажденьяхВ младые дни привыкнул утопать,Тот, возмужав, угрюм и кровожаден,И ум его безвременно темнеет…

Снятие «комплекса стыда» — неотъемлемая часть подготовки разного рода террористических, шпионских, диверсионных и проч. спецподразделений. Настоящий террорист-профессионал не может «работать» с гарантией, не перегорев нравственно и чувственно и не причастившись не только кровавой чаше, но и чаше разврата. Молодой Пушкин, посещавший в южной ссылке тайные общества, в частности известную масонскую ложу «Овидий № 25», осторожно указывал на культивируемую ее членами-«братьями» крово-жадность и их развратные нравы. В их среде в серьезной и полушутливой форме исповедовалась своего рода революционная религия крови и грехопадения, вплоть до исполнения ритуалов, по смыслу противоположных христианским. Вместо бескровного церковного таинства причащения (евхаристии) — антихристианское причащение наоборот: не красное вино вместо реальной жертвенной Христовой крови, но жертвенная кровь вместо красного вина:

Вот эвхаристия другая.Когда и ты, и милый брат,Перед камином надеваяДемократический халат,Спасенья чашу наполняли…Ужель надежды луч исчез?Но нет! — мы счастьем насладимся,Кровавой чашей причастимся…

Точно так же и самые фривольные, вплоть до кощунственных, стихи и поэмы молодого Пушкина были написаны в это время. (Впоследствии Пушкин от многого отрекался, но такова уж была его мессианская задача: он должен был пройти через ад, чтобы указать на него своему народу.)

Немецкий писатель Томас Манн в романе «Доктор Фаустус» (одном из самых глубоких и значимых романов XX века) подтвердил, что тот, кто продает душу дьяволу, «причащается» не только кровью (как Маргарита у Булгакова), но и ядом разврата. Главный герой обретает свою временную, фанатичную, полусумасшедшую, «гениальную» работоспособность вместе с дурной болезнью, которая обостряет и нарушает работу мозга. Подобным образом причащались и персонажи реальной истории, чьи творчество и деятельность «гениально» несли в себе разрушительное начало и явно отдавали адом. Например, Ницше — один из гениев-вдохновителей немецкого фашизма.

Мариэтта Шагинян еще в советское время, рассказывая о вскрытии черепа осуществителя российской революции, первая, кажется, намекнула и на то, что подобным образом был причащен великий вождь… Отстояв в партийных спорах лозунг о «праве наций на самоопределение вплоть до отделения», он гениально заложил в межнациональные отношения народов единой России ту страшную мину, которая рванула во всю мощь в дни недавней перестройки. Теперь его место в загородной резиденции по праву занял преемник — один из главных осуществителей этой самой перестройки — тот, который, разваливая Союз, коварно «разрешил» народам России «брать столько суверенитета, сколько смогут проглотить». Это «разрешение» тут же спровоцировало каскад постоянных межнациональных войн, детищем которых стал и терроризм.

И еще об одном (на первый взгляд весьма невинном) способе направить личность по пути нравственной и духовной деградации. Заглянем в книгу «Письма Баламута» Клайва Стейплза Льюиса — талантливого английского писателя и богослова, автора известных «Хроник Нарнии». «Письма» написаны от лица бывалого опытного беса Баламута, который наставляет своего младшего коллегу по адскому ведомству — черта Гнусика. Наставления эти составляют пособие по совращению человека с пути истинного, с целью овладения его душой и последующего препровождения в ад.

Так вот, одним из весьма эффективных способов, каким достигается распад в человеке высоких и светлых духовных начал, является смех. Не всякий, конечно, смех. Смех радости встретившихся влюбленных или смех искреннего веселья собравшихся друзей и т. п. бесу крайне неприятен. Но вот смех определенного типа анекдотов и каламбуров, смех развязности и т. п. — это другое дело. А сколько людей во все времена боялись и боятся показаться окружающим неостроумными! Как немыслимо трудно в кругу знакомых стоять одному с выражением брезгливости и неприязни на лице, когда остальные покатываются от тупых, грязных и пошлых шуток! Прослыть неостроумным в обществе почти всегда считалось грехом и позором, но особенно в эпохи, предшествующие великим социальным потрясениям и переломам. (И это не только на Западе, но и в России. Поныне коробит от некоторых шуток Петра I, который устраивал «пьяные литургии» и проч. Или, например, от шуток общества «Арзамас», в которое в начале XIX века, перед декабрьским восстанием 1825 года, были вовлечены многие русские писатели. На заседаниях «Арзамаса» весело пародировались тексты Священного писания, отпевались живые «покойники» и т. д.)

Баламут Льюиса пишет про англичан: «недостаток чувства юмора… почти единственный порок, которого они действительно стыдятся. Юмор сглаживает для них и, заметь, извиняет всё. Вот такой юмор совершенно неоценим как средство против стыда. Если человек просто заставляет других за себя платить — он пошляк. Если же он шутливо хвастает при этом и дразнит своих друзей тем, что они дают себя раскрутить, — он уже не пошляк, а весельчак. Просто трусость позорна, но если ее замаскировать шутливым хвастовством, юмористическими преувеличениями и комическими ужимками, она может показаться забавной. Жестокость позорна, если жестокий человек не назовет ее шуткой. Тысячи непристойных и даже кощунственных анекдотов не продвинут так человека в сторону погибели, как открытие: он может сделать почти все что угодно, и друзья не осудят его, а восхвалят, если только он выдаст это за шутку…».