Как достать стража. Влюбить и присвоить (СИ) - Ольга Райская
Аора вдела в иглу нить и достала свое вышивание, а дальше… дальше началось волшебство, хотя магией моя старушка не обладала, но рассказывала так вдохновенно, что предо мной вставали очень яркие, красочные картины прошлого.
— Давно это было, — начала она. — В те временна, когда все арсы рождались белокрылыми, а магии было столько, что жизнь текла сытая и беззаботная. Правил в Аэрлее истинный король со своей королевой. Уж не знаю, за что на него разгневались темные силы, но наслали они на королеву страшную болезнь. Все ее потомство рождалось мертвым. Король страдал, он оплакивал своих детей, но еще больше переживал за жену, которая и сама была едва живая. И вот королева вновь понесла. И стал властитель молить светлых богов, но они молчали. Тогда правитель попытался договориться с темными силами, но те просили невозможного — открыть тайный ход в мир арсов. На это король не мог пойти даже ради любимой. Но подслушал его разговор отец жены и помог темным силам. Королева родила живого младенца, только крылья его больше не были белыми, они стали черны, как поступок его деда. И хлынули темные на земли Леандора, и была страшная битва. В том бою погиб отец королевы, так и не успев признаться в своем преступлении. Арсы смогли закрыть проход, но с тех пор стали терять магию. Совет магов во всех бедах обвинил короля, его лишили короны и крыльев. Он умер, но даже перед смертью не признал вины, ибо пострадал безвинно. С тех самых пор призрак проклятого монарха появляется у врат каждый раз, когда зло пытается прорваться на Леандор. Говорят, дальние патрули стражей его видели.
Аора замолчала и сменила в игле нитку.
— А что стало с ребенком? — спросила я. На Земле в сказках почти всегда счастливый конец, а здесь все умерли.
— Сын за отца не в ответе, — пожала плечами служанка. — Наверное, вырос, даже не утратив своего титула. Королем, конечно, уже не стал, но ведь не обязательно править, чтобы приносить пользу другим, верно?
— Верно, — согласилась я и отпила из кружки остывший лачо.
И все же что-то в сказке Аоры было неправильным, нелогичным или исковерканным. Я это чувствовала, но не могла определить, что именно меня натолкнуло на подобную мысль. Одно мне было известно точно — в каждой сказке есть доля правды. Старушка сама заговорила.
— Хотя, моя бабка еще кое-что говорила, — произнесла она, делая очередной стежок.
— Что? — нетерпеливо спросила я.
— Вы лепешечку-то доешьте, леди. А я скажу, не сомневайтесь. — Пришлось намазать кусок лепешки медом и отправить его в рот, только после этого Аора продолжила: — Так вот, она говорила, что в мире существует еще один вид магии — магия власти. Ею наделен лишь истинный король, и он рождается один раз в триста лет, чтобы вершить великие и справедливые дела. Вот я и думаю, что проклятый король и был истинным, а раз его потомство больше не правило, значит, у Аэрлеи больше и не было истинного правителя.
Я закашлялась, подавившись лепешкой. А ведь мы с Женькой вместе штудировали книги по истории Леандора. И нигде не нашли причины тому, за что род Стевов, род моего жениха лишили короны. Получается, Кайо не истинный правитель, а Таэрт, как акула кружит вокруг трона, чтобы при удобном случае устроить государственный переворот?
Нет, тут тоже что-то не сходилось. При таком слабом короле, столь хитрый придворный, как лорд Стев, мог уже много раз занять трон. Очевидно ему это без надобности. Он и так фактически правит, умело манипулируя поступками Кайо.
Должно быть что-то еще. Я это чувствовала так сильно, что меня просто распирало изнутри, словно отгадка была очень близко. Хотя… Хотя это могла быть и тревога за Женьку. Да-да, я чувствовала, что ей в пути приходится несладко. А сказка… Сказка всегда могла остаться просто сказкой, развлечением для детей.
Я поблагодарила Аору, умылась, оделась и отправилась в лабораторию. Были у меня идеи и неотложные дела.
На лестнице меня нагнал аррел. В лапах он держал потрепанную тетрадку.
— Я ждала тебя раньше, — сказала вместо приветствия, подставляя плечо. Дневник Фрея сам упал в руки прежде, чем птица приземлилась.
— Да герцог перестраховывался, — попытался оправдаться, а в результате просто наябедничал Лошариус. — Полчаса вопил, что артефакт редкий, древний и должен остаться минимум потомкам, а потом еще чары отвода глаз накладывал.
— Правильно сделал, — поддержала я Агиара. Ректор вызывал уважение, а разумность его поступков не подвергалась сомнению.
— Не начинай, — ответила птица и предупредила о серьезности своих слов, сильнее сжав когти на моем плече. — Хватит с меня и Настасьи, которая со своего арса пылинки сдувает, а меня не замечает, словно я сирота!
Ах, вот оно что. В пернатом говорила обида на герцога и ревность.
— Зря ты так, — с улыбкой заметила я. — Конечно, Настя очень любит супруга, но, уверена, и для нас с тобой в ее сердце отыщется местечко. Например, я тебя считаю не просто другом, но и очень ценным средством информации. Ты единственная ниточка, которая связывает нас с настоящим отцом, потому что только ты знаешь, каким он был, над чем работал, как относился к каждой из нас.
— Великим он был, Светка, — как-то неожиданно хрипло заметил аррел. — И хватит об этом, а то я становлюсь излишне сентиментальным, а за вами глаз да глаз нужен. Особенно за тобой, как за птенцом, еще не создавшим пару и не свившим своего гнезда.
Собственно, Вигмарий Фрей хоть и интересовал меня, как любой эпизод истории, но думала я вовсе не о нем. Только не знала, с чего начать разговор. Лошарик же сам позволил сменить тему.
— Узнал что-нибудь о проклятом страже? — спросила я.
— Пока нет, — ответила птица. Было заметно, что аррелу неприятно признаваться в своей неудаче. — Во дворце и корпусе стражей ходит много слухов, но открыто об этом никто не говорит. Уж поверь, я потратил на это все утро.
— Спасибо тебе, — поблагодарила Лошика.
Я твердо знала одно — мой ночной гость и проклятый страж, которого искали все королевские патрули, одно и то же лицо. Это означало, что найти его будет сложно. Ничего, Бурмистровы и не с такими задачами справлялись.
— Ладно, ты пока читай, — смутился аррел. — А я попробую еще что-нибудь выяснить. Палец не забудь куда надо приставить, без этого дневник не раскроется.
Я не стала задерживать птицу. Лошариус улетел, а я вошла в лабораторию и обомлела — эликсира, который я ставила вчера, было произведено вдвое
