Фальшивая няня для генерала - Зена Тирс
— Того, чего и все хотят: положения и денег, Ваше Высочество.
— Вы знаете, в каком я положении, — проговорила я. Губы дрожали, и я плотно стиснула их, чтобы не выдать отчаяния. — Сейчас у меня самой нет ни денег, ни положения.
— Но вы сумели пробраться сюда, в дом одного из предводителей Ирсланда, значит, у вас, как минимум, есть связи и… теперь есть и деньги — сто крон, с ума сойти! Мне и половины того не платят! И вы же наверняка пришли сюда с каким-то умыслом? Покрывать врага моего хозяина ой как дорого встанет.
Я яростно сжала кулаки, краснея от злости. Ведь у меня нет никакого умысла — мне просто очень нужны деньги! Мама болеет! И госпожа Линдон из-за меня получила сильный ушиб. Если бы она не получила это место, то не смогла бы обеспечивать детей. Мы договорились, что я буду должна ей половину. Внутри меня поднялась горечь. Я всех подвела.
Соберись, Элизабет!
— Мне просто нужна эта работа, — сказала я. — Мы плохо живём, мама болеет. Я пришла заработать денег.
— Врёшь ты, Лиззи. Ну, ничего, может мне и не нужно знать большего. Знаешь ли, ирсландцы мне не очень нравятся… Так и быть, будешь отдавать мне своё вознаграждение, тогда я ничего не расскажу!
— Но у меня мама больна, вы же слышали!
— Ладно, будешь должна мне девяносто крон в месяц за молчание.
— Сколько?! Тридцать — не больше!
— Нет, ты жила богато, теперь я хочу, чтобы ты узнала, что такое бедность. Восемьдесят.
— Поверьте, я знаю, что такое бедность! Тридцать пять. Или я ухожу сейчас же. Пока будете звать Олэнтора, я успею скрыться.
Госпожа Рут долго глядела на меня, стиснув зубы.
— Пятьдесят. И это моё последнее слово, — сказала она наконец.
— Сорок и договорились.
— Ладно…
Договорилась, слава богам. На один визит лекаря хватит, а так посмотрим по ситуации.
— И лучше смотри за детьми! — прошипела госпожа Рут. — Это тебе не в куклы играть! Генерал Олэнтор только кажется порядочным, он тёмный и за этих детей голову в прямом смысле оторвёт!
— Скажите, как вы меня узнали? Иллюзия не помогла?
— Какая иллюзия? — хмыкнула госпожа Рут.
Я повернулась к зеркалу и обнаружила, что иллюзии нет! Пока ехала в дилижансе, я держала “маску”, но потом пришлось долго идти пешком, я устала, замёрзла и промокла, я отменила заклинание, чтобы сэкономить силы. А потом… видимо, от усталости и недосыпа, забыла вернуть “маску” обратно.
Какой ужас.
Значит и башмаки мои прохудившиеся Олэнтор видел?!
Тогда понятно его удивление, что он так рассматривал меня и назвал слишком молодой. Какая же я дура! Но очень везучая! Меня приняли в няни, несмотря на внешность двадцатилетней девушки и худые туфли.
— Ты чего так побелела, Лиззи? — хмыкнула госпожа Рут.
— Нет, ничего. А где мама девочек, вы не знаете? — поинтересовалась я.
— Без понятия! Их подкинули два дня назад, они всё время ревут, какие-то ненормальные. У нас перебывало уже пять нянь, и все от их ора сбегали. Не дети, а демонята какие-то, вообще не унимаются и ни к кому на руки не идут, ну, кроме его светлости — наверное, чуют родную кровь. Он из-за этого службу пропускает и бесится. А ты-то знаешь, что бывает с тёмными, когда они бесятся!
Госпожа Рут бросила на меня укоряющий взгляд, и я вынужденно отвернулась.
— Не знаю почему, — продолжила управляющая, — но как только ты вошла в дом, дети сразу притихли, ты им понравилась. Заснули вон даже. Может, из-за того, что в тебе есть тёмная кровь?
— Во мне нет тьмы! — я уверенно помотала головой. — Сами знаете, какая во мне магия.
— Знаю-знаю… странно, что генерал Олэнтор этого не почуял.
— Защита, — призналась я, указывая на талию.
Пусть госпожа Рут считает себя посвящённой в мою тайну про защиту — может, будет осторожнее себя вести.
— У меня дел по дому полно, я пошла. Разбирайся тут с пелёнками сама. Но, если что, Лиззи, — заговорщицки прошептала управляющая, — зови меня. Но только если очень-очень понадоблюсь!
Да как-нибудь без вас… спасибо.
Я улыбнулась и закрыла дверь.
Обвела взглядом сладко спящих девочек. Они очень похожи друг на друга: розовые щёчки, обе темноволосые и курчавые, но у Кэти волосы вились чуть заметнее и были более тугими, а у Мэри, наоборот, воздушными, как пушок. Не представляю, что сподвигло мать оставить этих сладких крох!
Я подошла к кровати и ощутила, как разом накатила усталость, закружилась голова и затряслись колени. Я поправила подушку, скинула башмаки и прилегла на край к девочкам — благо кровать широкая. Уже и забыла, когда спала на такой, словно это было в прошлой жизни.
Сегодня выдался очень тяжёлый день. Пришлось встать за час до рассвета, чтобы успеть на собеседование к Олэнтору. Пока ждала дилижанс на станции, моросил дождь, дул зябкий ветер, и ноги закоченели в прохудившихся башмаках. Я, конечно, подлатала их иллюзией, они выглядели для окружающих изящными туфельками, но чулки от этого не стали более сухими. Поездка в имение Олэнтора заняла три часа, и всё это время рядом на сиденье дилижанса сидел толстый, пропахший хмелем мужчина в сером потрёпанном камзоле. Он постоянно икал и прижимал меня к стенке, я беспрестанно ворчала на него, так что поспать, как рассчитывала, не удалось. До летнего особняка я добралась к обеду. Я совсем ничего не ела, и вчера ещё весь день промоталась, когда ездила к Витто на унизительную встречу. И вот результат — валюсь с ног, как простолюдинка, которая провела весь день в поле кверху местом, которое нельзя называть. Да я теперь и есть… простолюдинка.
Девочки мирно спали. Наверное, и мне можно прикрыть глаза, я ведь почувствую, если они проснутся?
И, по-видимому, это были последние мысли, которые я подумала перед тем, как провалиться в сон.
Проснулась я от лёгкого прикосновения. Сквозь морок отступающего сновидения, ощутила, что меня бережно укрыли.
