Гремучий коктейль 4 - Харитон Байконурович Мамбурин
— Когда это Польша стала «самой задницей»? — удивилась ранее молчавшая Кристина.
— Когда там в болотах поселились твари с техникой, способной сбивать с неба немецкие боевые дирижабли… — был дан ей кислый ответ, — И когда статус суверенной державы этой самой Польшей почти целиком утрачен, о чем сейчас знает даже самая последняя собака. Но Курв, я смотрю, с тобой, Кейн, новостями особо не делится…
Просто прекрасно. Нет, я сам хотел куда-то по-тихому смыться и заняться гримуаром, но вовсе не на хренову иномировую войну, в которой нашей стране зачем-то срочно требуется победить. Так-то я его величество и батю Кости понимаю, ничем особым не рискуют, но тут явно не тот случай, когда можно отказаться. Хорошо хоть в качестве технического специалиста, а не боевого ревнителя. С другой стороны, нет совершенно никаких гарантий, что я бы не оказался там же, не имей мастерской по сборке доспехов. Государь умеет отвечать на те фиги, которые ты ему крутишь. Как бы с ним замириться так, чтобы он от меня отстал? А то смотри, как всё выкрутил — нас туда, но там нас нет, так что если пропадём, то взятки гладки, вон на императорском приказе красуются отметки еще и Тайного Приказа, мол, перед прочтением съесть.
Но… жаловаться не буду, потому что собираюсь филонить. Потенциал доспехов существует лишь на бумаге, так что посидим там в тылу, поковыряемся с моей книгой, да и если она чудить начнет, как обещано, это придётся не на Русь. Сделаем вид, что мы не слишком умные, но верные слуги его императорского величества.
— Лааадно… воевать так воевать, — прокряхтел я, заканчивая напряженные раздумья, — И сколько времени есть у нашей банды коротышек?
Надо ли говорить, что эти слова были восприняты исключительно в негативном контексте?
Буквально в штыки?
Глава 2
Спать в одной постели с девушкой, которую давно и надежно возбуждаешь — занятие приятное, только если ты готов ответить ей взаимностью. А уж если не просто готов, а еще и должен по всем статьям и меркам, так как вообще ответить своим пыхтением и жестами озорных рук (и не только) — обязан! Иначе какой ты мужчина, муж и князь?
Ну, например, не желающий, чтобы твои дети ходили под стол пешком до двадцати лет включительно! Мне нужно вернуть рост!
Ласково почесывающая мой живот рука сжалась в маленький, но очень крепкий кулачок, тут же попытавшийся выбить из меня дух. Быстро потерпев неудачу, княгиня подалась слабости женского коварства, нацелившись ниже, но напугавшись нащупанного, решила гневно удрать из постели. Этот момент пришлось пресекать обнимашками, против которых у её тернейшества шансов было немного. Любила она их невероятно. Вот и сейчас…
— Ты невыносим, Кейн! — расслабленно и недовольно пробурчали с моей груди, — Положительно невыносим!
— Я предлагал способы, которыми… — тут же проворчал я в ответ, получая слабый удар по ребрам и горячее возражение, что первый раз должен быть нормальным, а не каким-то извращением, которое вообще странно, что существует!
Странно, но интересно — дополнил я уже в своих мыслях, уверенный, что все «извращения» Кристина Игоревна запомнила куда отчетливее, чем «отче наш» и периодически о них думает. Ну да, часто… почему-то мне кажется именно так. Сколько еще она продержится, недельку? А ведь, по сути-то, надо просто противозачаточное выпить, оно в этом мире просто великолепное, не даёт осечек совершенно, его пьют все, от мала до велика, но вот молодой законной чете такое употреблять? Ну совсем невместно. Поэтому мной, имеющим опыт еще одной жизни, были от широкой души предложены альтернативы… которым пока показывали красный свет. Пока.
И нельзя сказать, что Кристина Батьковна одна страдает под моё злобное хихиканье. Княгиня, благодаря нашим брачным татуировкам, уже слегка отошла от образа истощенной скелетированной девицы, став девицей тонкой, изящной, но уже имеющей кое-какие мягкие и упругие места. Которыми её сиятельство и изволит о меня тереться аки кошка мартовская, что пробуждает томление, страсть, нежность и прочие стояки.
— Вставайте, княгиня! — погладил я жену под одеялом и пеньюаром, явно заставляя вновь вернуться мыслями к «извращениям», — Нас ждут великие дела! Будем мучить вашу компаньонку! Ну, будущую.
— Давно жду этого момента! — мрачно блеснула глазами закутанная в одеяло девушка, явно не собираясь покидать постель раньше меня. Тут, впрочем, её ждал сюрприз, потому как, ловко достав малоодетую и слегка удивленную супругу из кровати, я её слегка покружил и немного поцеловал. Так, в знак того, что трудности временны, сложности будут устранены, а мир и секс всё-таки случатся до того момента, когда мы, ослабев от ожидания, опустимся до противозачаточного. Хотя я, всё-таки, предпочту сначала разобраться со своими размерами. Впрочем, нельзя исключать идею, что первого ребенка можно сделать и так. Да, первенец будет мелким, внешне весь в Терновых, но зато здоровью жены повредит меньше!
Позавтракав, чем полностью вернув гармонию и мир в нашу маленькую семейную ячейку, мы пошли за нужными нам обоим ответами.
Где-то находишь, где-то теряешь. В тот день, когда я вышел против Сильвии Сильверхейм, утащившей мою жену, я вернул куда большее, чем просто Кристину Дайхард. Она, эта хрупкая черноволосая девушка, пришедшая на поле боя вопреки нашей договоренности (и расстрелявшая к собакам чертячьим саму Сильверхейм), она увидела куда больше, чем я был готов показать. Даймона, который внезапно перестал быть даймоном, мужа, плюющего на одну из самых могущественных и смертоносных Метод в мире, некоего великана, взявшегося из ниоткуда и, при этом, прекрасно знакомого всем, кроме неё.
У меня был выбор — либо сочинять историю, объясняющую лишь те непонятности, которые успела заметить девушка (отработавшая уже какое-то время в Секретном приказе), либо рассказать всё, как есть. Сочинитель из меня всегда был плохой, поэтому я выложил бывшей Терновой всё, как на духу. За исключением моей сделки с демоном Амадеем, не имеющей никакого отношения к каким-либо нашим общим делам.
Надо сказать, я не прогадал.
Каким-то образом море чрезвычайно свежей информации о своем муже Кристина умудрилась воспринять удивительно хорошо. Особенно её обрадовало, что я не урожденный Сильверхейм… разумом, а значит, не несу ненавистных девушке качеств души, не прячу их и не маскирую, то есть — не являюсь заносчивым тираном, а лишь имею кровь этого рода. Последнее её слегка извращенный в данном плане мозг тоже счел делом хорошим, потому как Сильверхеймы род древний и сильный достаточно, чтобы
