Просто работа - Олег Николаевич Борисов
Хотя разным режущим-колющим на Конфе хорошо. Много. На любой вкус и кошелек. Как и с броней. Если у тебя деньги есть, накопленные за долгое время, то можешь как терминатор вырядиться. Властям — плевать. Нет ограничений на любые тыкалки или огнестрел. Просто учитывая почти мирное сосуществования жителей Конфы с монстрами, редко кто тяжести с собой таскает. Это зачастую пришлым делать нечего, детство в одном месте играет. Нормальные люди — они или торгуют, или чего выращивают, или мастерят на продажу.
Другое дело караваны. С продуктами — мелочи, на них редко какая зараза пасть разинет. Не интересны мука и мешки с рисом монстрам. А вот когда что-то магическое на продажу везут, тогда да. Тогда со всей округи сползается разная дрянь, а над головой начинают подобия птеродактилей мелькать. И тогда уже охрана лупит из всех стволов и шестоперами машет от души. Иногда, если народ замешкался, эпические баталии буквально у стен города случаются. Горожане тогда смотрят бесплатное представление, ставки делают. По статистике — один из двадцати караванов сжирают. Или монстры слишком сильные успевают добежать к бесплатному угощению. Или купец пожадничал и бойцов слабых нанял, одновременно на оружии сэкономив.
Ну и бродяг твари не любят. Ощущают чужеродность. Конфа — она сама по себе. И хотя нашли земляне лазейки, топчут местные дороги, но от этого ближе не стали. Туристы, что с них взять.
* * *
Последнее, что я не до конца понимала, так это почему при таком количестве путешественников в городах не так часто с другими проводниками сталкиваешься. Сколько там у нас потенциально кандидатов? Около десяти миллионов или больше? Пусть заглядываешь сюда на неделю раз в месяц. Значит, больше двухсот тысяч и еще столько же пассажиров каждый день должно мелькать перед глазами. Пусть все тонким слоем размазаны по разным биомам. Но все равно чужая для Конфы речь должна звучать на улицах очень часто. При этом — если за прогулку пять-шесть человек встретишь, то почти чудо. И чаще всего именно вечерами в кабаках пересекаешься. Семьями путешественники не обзаводятся, местные друзья домой не зовут ночевать. Вот и устраивается каждый, как может. Таверны, постоялые дома, гостиницы для благородных господ — только плати.
Мэрлин, подруга Старой Клячи, говорила о так называемых отражениях. Типа — каждый город имеет несколько копий, по которым ровным слоем размазаны приехавшие. Это было отчасти похоже на правду, потому что горожане иногда пропадали, растворялись буквально воздухе или возникали из ниоткуда. Возможно — местные могли болтаться в таких «тенях», не обращая внимание на идиотизм ситуации. Я особо не заморачивалась, как там на самом деле все происходит. Просто запомнила, что за неделю пребывания на Конфе можешь столкнуться лицом к лицу от силы с сотней землян. Запомнила, потому что умею подмечать любые странности и использовать их себе на пользу. Чтобы выжить в местном бардаке, надо было отрастить запасную пару глаз на затылке и доверять чуйке. Тогда проживешь дольше.
— Господи, какая херь в голову лезет, — хрипло вздохнула. Артефакты, мана, зачарованные пули и два серебряных рубля, которые должна трактирщику в «Жужелице». О чем вообще думаешь, дура. Вон, твоя финальная черта зубами клацает. Шишига принюхалась и с ворчанием стала медленно подходить ближе. Похоже, сообразила, что чужак не вооружен как положено и не сможет всадить картечь дуплетом или мечом морду развалить на куски. И уже не важно, насколько хорошо ты в местных реалиях разбираешься. Здесь начинает работать закон больших чисел. Все проводники рано или поздно ошибаются. И среди старожилов почти каждый — в городе сидит, информацией или артефактами торгует, а не по буеракам лазает. Кому на месте не сидится — тот рано или поздно окажется на болотной кочке с пустыми руками.
— Здравствуй, жопа, новый год, — пробормотав, подперла голову ладонью. Бежать смысла нет. Кинжалом тыкать — тоже из разряда дурнины. Поэтому стоит просто посмотреть смерти в глаза. Она уже рядом. — Ты бы знала, морда, как я устала…
Глава 2
Морда ходила кругами уже минут пять. Ноги длинные, только брюхо мочит. Принюхивалась, периодически рычала. Казалось, что шишига в легком недоумении: что за странный кусок мяса в ее владения забрел?
Обычно двуногие вели себя иначе. Во-первых, самки на драку редко нарывались. Старались убраться с дороги или выставляли вперед самцов. Те уже махали острым железом, тыкали больно в бок или плевались вонючими свинцовыми шариками. Пока монстриха не вошла в массу и не заматерела, старалась держаться от подобных идиотов подальше. Позже — убивала из засады, если попадались во время патрулирования отбитой у других территории.
Во-вторых, эта малопонятная особь совершенно не боялась врага. Что-что, а запах страха или даже ужаса — он прекрасно воспринимается любым диким зверем. Сейчас же — холодное равнодушие, усталость и боль. И ничего больше.
Ну и в-третьих, на поясе у чужака висела одна штука, которая была нужна твари. Поэтому она подумала и осторожно ткнула меня носом, чуть не сбросив ее с кочки.
— Э, ты чего?.. Слышь, чучело лохматое?.. Подожди, что этим хочешь сказать? Тебе «лечилка» нужна?
Отцепила крохотную хрустальную фляжку, в которой плескалась зеленоватая жидкость и протянула шишиге. Та обнюхала еще раз, всхрипнула и двинулась в заросли, поглядывая через плечо.
— Так, похоже, тебе в самом деле нужна помощь. А пользоваться «эллочками» ты не умеешь.
Пока тварь довела до логова, успела пару раз провалиться по пояс, уляпалась поверх третьим слоем вонючей грязи и просто чудом не потеряла завязшие в тине сапоги. Зато стало понятно, почему шишига позвала на помощь. Потому что у нее — лапки. Ну и магическим снадобьем пользоваться надо уметь. Это не просто «влил в рот и снова эрекция по утрам». Там чуть сложнее.
Два щенка были целы, а вот третьему изрядно бок располосовало. Судя по ране — гидра постаралась. Она все норовит вырвать кусок мяса одной из голов, пока остальные тебя отвлекают, атакуя с разных направлений.
— Так, малой. Не кусайся, сейчас тебе полегче станет.
Не обращая внимание на тихое
