Сотри случайные черты - Наталья Чернякова
— Да, на сегодня желающих приобрести акции больше, чем желающих купить недвижимость, ибо акции позволяют быстро нарастить капитал.
— Я запутался, так что является более прибыльным? То вы говорите — недвижимость, то акции.
Все уже откровенно смеялись, а Девятов — больше всех, от хохота он едва не свалился со стула, твердя: «Ха-ха-хамелеонша».
— Я же сказала, — перекрикивая студентов, вставила реплику Кустовская, — рынок акций растёт в перспективе быстрее.
Ник поднял руку, призывая всех к порядку, потихоньку смех и гул прекратились.
— А почему так происходит?
Свою роль Романов играл самозабвенно, был в ней абсолютно естественен, никто не мог заподозрить Ника в предвзятом отношении к преподавательнице, ибо глаза его светились добротой и искренностью.
Кустовская молчала, откровенно уставившись в телефон, искала ответ.
— Ваш вопрос, Романов, к теме лекции не относится, — наконец, подняла она голову и с ненавистью посмотрела на парня. — Не занимайте моё и чужое время.
Снова начал нарастать гул.
— А мне тоже интересно, почему рынок акций в долгосрочной перспективе растёт быстрее рынка недвижимости? — перекричала Даша смешки и комментарии студентов.
— И мне, и мне, и мне, — отовсюду начали раздаваться голоса.
Романов, спасая незавидное положение Кустовской, поспешил заметить:
— Основным плюсом недвижимости обычно называют то, что это материальный объект, как вы правильно заметили, Иветта Борисовна, а акция — всего-то запись в реестре. Но в современных реалиях право собственности на недвижимость — тоже запись в реестре. Однако за акциями, в отличие от недвижимости, стоит реальный бизнес, с его активами, рабочими местами, продукцией. В долгосрочном периоде цены на акции работающих компаний, даже если немного просядут, то всё равно довольно быстро восстановятся, и итоговая доходность инвестиций окажется выше, чем цены на недвижимость. Это самое простое объяснение. Нет, я могу более подробно обосновать, почему…
Однако его спич прекратил окрик Иветты Борисовны:
— Не стоит. Запишите новую тему.
Это был провал аспирантки Кустовской как ранее непотопляемого преподавателя. Вскоре её телефон заверещал, и она, молча выслушав сообщение, быстро побросала в сумку свои вещи и, ни слова не сказав, выскочила из лекционного зала.
Глава 42
Наконец выпал снег. Артём, подъехав к дому, где снимал квартиру, облегчённо вздохнул и с интересом огляделся: красота кругом, тишина, умиротворение. Он вышел из машины, встал в расслабленной позе и улыбнулся, положив руки в глубокие карманы куртки — когда уезжал, была осень, а вернулся — настоящая зима. Не обращая внимания на прохожих, недовольных, что он встал посреди дороги, Артём по-прежнему улыбался, даже не пытаясь сдвинуться с места. Самохин вдруг вспомнил своё сочинение о зиме, которое писал в пятом или в шестом классе. Оно начиналось так: «В морозном тонком воздухе снежной серебряной пыльцой кружилось ожидание чуда». Тогда эта фраза была им полностью придумана, ибо не было ещё ни снега, ни мороза, хотя наступила календарная зима, а сегодня всё так, как в сочинении: и морозный воздух, и невесомые снежинки, и ожидание чуда. Да, главное — ожидание чуда, и связано оно со скорой встречей с Лизой. Как он соскучился по ней, её красивому голосу, нежным губам, ласковым рукам.
Сбросив надоевшие за время пути вещи, Самохин с удовольствием принял душ и, не пообедав, отправился к Бернгардтам, решив, что отца навестит позже. Дома находилась только Лиза — это ещё больше обрадовало Артёма, ибо была возможность спокойно, обстоятельно и без свидетелей обо всём поговорить. Едва девушка открыла дверь, как он почувствовал, что при одном взгляде на неё его бросило в жар и перехватило дыхание, сердце забилось, как сумасшедшее.
— Лиза… — Он протянул руки, пытаясь удержать её в объятиях, но девушка резко отстранилась и, сухо ответив на приветствие, прошла в комнату. Самохин направился следом. — Лиза, — повторил он. — Я пришёл поговорить и всё объяснить. Прости, раньше этого сделать не мог — не телефонный разговор.
— Говори, — девушка окинула его холодным взглядом, глядя исподлобья. Сказала так, будто предоставила последнее слово перед зачтением приговора.
Самохин, собравшись с мыслями, начал свой рассказ издалека, с момента поступления в вуз, это не имело никакого отношения к сегодняшней истории, но ему очень хотелось поведать всё, без утайки, даже с ненужными деталями, хотелось вывернуть всю душу, чтобы больше не иметь никаких тайн. Как будто вакуум, образовавшийся вокруг него много лет назад, ещё в детстве, растворился и, наконец, парень смог легко перевести дыхание и свободно, не напрягаясь, задышать. Самохин говорил сумбурно, от волнения перескакивая с одного на другое: то рассказывал о Нике, его детстве, то о своей учёбе в школе, в вузе, то о занятии спортом, о любимом тренере Андрее Ивановиче, заменившем в юности отца, то о службе в армии, друзьях школьных и армейских, поступлении в аспирантуру того же известного вуза, где проучился пять лет, а потом снова — о Нике. Говорил о том, что братья друг в друге всегда очень нуждались, особенно он, ибо с другими родственниками отношения совсем не складывались. Артём вспомнил период учебы в вузе, самое начало, когда у него кроме стипендии иных средств к существованию не было, и Ник отправлял брату все свои сбережения из копилки — сейфа, которую когда-то в детстве мальчику подарила подруга Веры. А он брал эти деньги Ника, потому что родители отказались помогать, поскольку он поступил на математический факультет, а не на экономический или на худой конец юридический, как они хотели. Так продолжалось месяца три, пока Артём не нашёл вечернюю подработку в автомастерской. Разве это можно забыть? Нет, никогда.
Артёма долго не был дома, очень долго — восемь лет. Он вспоминал, как родной город встретил его весенним гулом птиц, множеством новостроек, недавно открывшимися торговыми центрами, ресторанами, спорткомплексами, даже новым зданием вуза, куда Артёма пригласили работать. Он с удивлением смотрел по сторонам и не узнавал улиц, по которым ходил в спортклуб и школу. Не ожидая таких перемен, радовался давно забытому чувству возвращения на родину.
Отношения с отцом не улучшились, ибо его диктат по-прежнему не знал границ. Бизнесмен до мозга костей решил расширить возможности своей империи посредством выгодной женитьбы старшего сына на дочери известного в городе чиновника. Однако Самохин — старший забыл спросить о желании потенциального жениха, который был настроен категорически против, потому что любил другую. Даже если бы этой девушки не существовало, он всё равно бы не женился на Ветке, ибо не чувствовал себя так легко, спокойно и радостно, как с Лизой.
В унисон Самохину — старшему действовал и Кустовский, разработавший целую операцию, дабы угодить дочери
