Их чужие дети (СИ) - Таша Таирова
– На всю грудь свою могучую, – тут же усмехнулась Лилия Анатольевна.
– Бери шире и выше – с переходом на спину! И тогда было неважно за что. За то, что я молодец, например. Медаль «За всё». Или орден «Офигенный человек высшей степени». И даже не важно какого царства-государства эта государственная награда. Но чтоб непременно вручал король какой-нибудь. Или президент. Вот прям как наяву всё видел. Стоит этот король или президент - перевязь золотая через плечо, почётный караул, и его величество король Какойтович.
– Ага, – вклинилась в рассказ брата Лилия Анатольевна. – Корвалол Двенадцатый Великолепный.
– И всё-то ты знаешь и везде ты побывала, – со смехом ответил Телегин и продолжил: – И вешает этот Корвалол такой мне орден на всю грудь и говорит: «Спасибо вам за всё. За заслуги там и всё такое. Офигенный вы человек». И руку жмёт. И я выхожу на улицу, иду гордо, а люди смотрят с благоговением, вот, мол, идёт герой страны, всех поспасал, всем рыла начистил, дай ему боженька крепкого здоровья. И в общественном транспорте место почётное, семья гордится, мол, сын-то у нас о-го-го! Герой, с первыми лицами государства на короткой ноге. А помру ежели, то понесут мой орден на подушке бархатной, все вокруг плачут, рыдают, такой человек ушёл, горе-то какое... Но пока такой награды не придумали, потому пока помирать рановато. Я подожду. А то перед людьми неудобно, – под общий смех закончил Телегин. – Потом были и президент, и звезда Героя, а та дурацкая мечта так и осталась со мной, – задумчиво сказал генерал.
Татка распахнула глаза и внимательно посмотрела на Леонида Анатольевича:
– Вы сказали – звезда Героя? А можно... простите, может, моя просьба покажется вам немного странной, но можно посмотреть на неё?
Телегин пожал плечами, молча встал и вышел из гостиной.
– А ты не знала, Тат? Эх ты! – Казанцев-младший покачал головой и улыбнулся.
– Эх я, – тихо прошептала Татка. – Я никогда не видела наград такого уровня. Вам, наверное, всё это привычно, но я будто из другого мира, честное слово.
Вера Андреевна глубоко вздохнула и тихо ответила:
– Не только ты, Татка. Я тоже рассматривала Лёнечкину звезду и не верила, что мой муж, такой простой и домашний, и вдруг герой!
В этот момент вернулся Телегин и аккуратно положил на колени Тане коричневую коробочку с наградой. Она провела ладонью по золотым буквам, по твёрдым углам, затем медленно открыла крышку и замерла, рассматривая блестящую звезду и не решаясь дотронуться до неё.
– А за что вам её вручили? – Таня не отрывала взгляда от красного бархата, с благоговением проводя пальцами по тонким граням коробочки и удостоверению.
– За охрану границы, – коротко ответил Телегин и залпом выпил остатки глинтвейна. – Ну да ладно, всё это дела минувших дней. А сегодня у нас праздник, а значит, пора вручать подарки! Дима, ты согласен на подарки?
Младший Акони с готовностью кивнул, поднялся с ковра и шустро подошёл к хозяину дома:
– Подалки я люблю, но толт люблю бойше!
Взрослые рассмеялись, Константин подхватил мальчика на руки и подбросил вверх:
– Будет тебе торт, но сначала давай подарки вручим нашим женщинам, да?
В течении нескольких последующих минут комната наполнилась смехом, восклицаниями, вздохами и словами благодарности. Таня с удивлением смотрела на перевязанный блестящей мишурой тёплый плед и фигурку ангела.
– Танечка, этот ангел не просто фигурка, это аромалампа. Если тебе захочется вечером просто посидеть и помечтать, ты можешь зажечь свечи и наслаждаться приятными ароматами. Тебе же запах цитрусов нравится? – Вера Андреевна с улыбкой смотрела на растерянную девушку, пытаясь понять, о чём она думает.
Таня оторвала взгляд от ангела и прошептала:
– А у меня и подарков никаких для вас не приготовлено.
– Глупышка! – Симонова обняла её и с облегчением рассмеялась. – Главное, чтобы ты поправилась! А подарки дело такое, вся жизнь впереди. Надаришься ещё! Ну что ты? Не плачь, Татка! А то я тоже сейчас разревусь, Лёня нам с тобой выговор объявит.
– Вера Андреевна, – задыхаясь и сглатывая слёзы, проговорила Таня, – я так счастлива, вы себе даже представить не можете! Я никогда не думала, что у меня появятся такие близкие люди. Спасибо вам.
Телегин молча наблюдал за своими женщинами и улыбался. Вот и нашлась его девочка. Светловолосая и сероглазая, как он мечтал когда-то...
***
Уже за полночь Лилия Анатольевна зевнула и тихо прошептала:
– Кажется, нам пора последовать примеру сына и Иринки. Они как пошли Димку укладывать, так и сами уже спать забурились. Лёнь, ты Танюшку сам отнесёшь?
– Не надо, – тихо ответил Римский, в объятиях которого спокойно спала Таня, прижимая к себе подаренный плед с ангелом и коробку со звездой. Телегин слегка дотронулся до награды, но Павел аккуратно отвёл его руку в сторону: – Не забирайте, Леонид Анатольевич. Это очень важно для Татки, вы же видите, она её из рук не выпускала весь вечер, пусть сегодня ваша награда побудет с Таней. А вы идите, спокойной ночи.
– А вы?
– А мы тут останемся, только одеяло принесите нам, чтобы Таню укутать. Не будите её, она, кажется, впервые так спокойно и быстро уснула.
– Павел, я сейчас вам матрас принесу и подушки с одеялами, если что – переляжете, хорошо? Вера, выключай свет и гирлянды на ёлке, пусть Таня поспит. Не волнуйся ты так, она не одна, с ней Павел остаётся.
Через несколько минут у дивана расстелили широкий матрас, набросали подушек, а сидящего на диване Римского, на груди которого так и спала Татка, укрыли тёплым одеялом.
– Спасибо вам, идите отдыхать. Вера Андреевна, даю слово, что позову в случае необходимости. Идите, спокойной ночи.
Симонова и Телегин переглянулись и на цыпочках вышли из гостиной, прикрыв за собой дверь. Павел слабо улыбнулся и прикрыл глаза. Хороший вечер получился, мирный, семейный и уютный. Рождество... Давно у него не было такого вечера. И Татка рядом с ним, так тихо сопит, что приходится прислушиваться к её дыханию. Он закинул голову назад, растягивая затёкшие мышцы, устроился поудобнее и прислонился щекой к макушке спящей девушки. Спать, позади тяжёлый день, а впереди выходной. Завтра прилетают родители из путешествия в тёплые страны – мама
