Попадос. Месть героя. Том пятый - Антон Владимирович Топчий
— Благодарю, тогда если вы не против, мы пойдём.
— Конечно, господин Григорий, только я хотел бы сказать вам ещё одну вещь, — немного быстрее, чем обычно, произнёс князь. В ответ, Гриша лишь кивнув, остался сидеть в мягком кресле, Вардас же продолжил, — я сегодня утром разговаривал с его светлостью Каратосом и мы сошлись на том, что завтра, крайний срок послезавтра, мы начнём поход на цинцирийское королевство. К этому моменту к нам должны подойти подкрепления из ближайших городов, благодаря чему, у нас должно хватить сил, на штурм Гарынчара.
— Понятно. — Гришин голос прозвучал весьма задумчиво, что Вардас, видимо, расценив по своему, тут же произнёс:
— Но если вам нужно больше времени для подъёма нежити, то мы подождём! — Граф говорил хоть и чётко, но слишком быстро, что значительно отличалось от его обычной манеры речи, что в свою очередь, лишь сильнее озадачило Григория. Но, не смотря на удивление, парень не растерялся, вполне спокойно ответив:
— Думаю, если мы выдвинемся послезавтра то, меня вполне устраивает.
— Благодарю вас господин Григорий, — чуть поклонившись, ответил Вардас.
* * *
После разговора с князем, Григорий, со своими спутниками и подчинённой нежитью, направился в здание, где находились пленные. Стоит отметить, что уже на входе в него чувствовалось разительное отличие в содержании цинцерийцев по сравнению с эстанцами. Хотя Григория это особо не удивило, во время собраний он не раз слышал про то, как цинцерийцы целенаправленно выжгли то, или иное поселение. От чего сложилось впечатление, что они пришли истреблять афнийцев как нацию, что в свою очередь наложило определённое отношение к ним.
Внутри здания царил жуткий смрад, который уже просачивался даже наружу. Происходило это от того, что здесь находились как раненные, так и уже мёртвые пленные, разница между которыми была не особо существенной. Разве что вторые, воняли сильней. Хотя стоит отметить, что даже от «камер» здоровых пленников исходил отвратный запах нечистот.
— Я всё понимаю, но потом ведь это здание не отмоешь, — подумал Григорий, стараясь как можно меньше дышать затхлым, вонючим воздухом, от которого откровенно хотелось опорожнить свой желудок прямо тут же. Но, видимо, продолжительная работа с трупами, укрепила парня, от чего он вполне уверенно удерживал завтрак внутри себя.
— С каждым днём воняет всё сильней и сильней, — пробурчал себе под нос Андрей.
— Ну да, даже Барус с Борисом побрезговали заходить, — криво усмехнувшись, ответил Гриша. – Кстати, нам ещё долго идти до этого утырка?
— Нет, господин Григорий, мы уже почти дошли. — После того, как Андрей ответил, они прошли ещё от силы метров пять, после чего стражник, остановившись возле вполне обычной двери, начал отворять засов на ней.
— Ироды! Вновь пришли! — Недовольно и зло прохрипел Паир, уставившись на вошедших единственным своим оставшимся глазом. — А это ты ублюдок! — Продолжил он, увидев Андрея, — а я тебе рассказывал как я тарахал твою беременную сучку? — Злобно смакуя каждое слово, процедил пленный.
— Теперь понятно, почему ты не отказался от мысли отомстить ему, — сухо констатировал Григорий, на что Паир, зыркнув злобно на него, процедил сквозь зубы:
— А тебе кто паскуда разрешал пасть открывать?
— Вы как его забирать будете? — Лениво и безэмоционально спросил стражник.
— Нет, от этого дерьма прямо здесь избавимся, — ответил Григорий, холодно глядя на Паира.
— И что ты мне сделаешь ублюдок?
— Что ж Андрей, теперь любуйся, — коротко произнёс Гриша, а в следующий миг по его кистям и лицу забегами, тёмно-синие символы. В этот миг, даже Паир, наконец заткнувшись, с лёгким страхом уставился на парня. Хотя судя по его взгляду, он не так уж и сильно боялся, скорей опасался того, что скоро умрёт. Но к его сожалению, Григорий не планировал убивать его быстро.
Заклинание сплелось достаточно бодро, всё же парень успел неплохо овладеть чарами смерти, которые не только подымали мертвецов, но и с лёгкостью отнимали чужие жизни. Не прошло и пяти секунд, как Гриша, сформировав заклинание, подошёл к Паиру. Тот было дёрнулся, но так как был связан, ничего не смог сделать, в то время как парень, лишь легонько докоснувшись до его лба, активировал чары.
— А-а-а! — Почти в туже секунду Паир издал жуткий душераздирающий крик. Его единственный глаз почти тут же полез из орбиты, а на лбу, а затем и всём теле взбухли вены. Мужчина начал дрыгаться и кидаться в разные стороны так и норовя налететь на сидевших рядом бывших соратников, которые с полными ужаса глазами, попытались отстраниться от него.
— Это что с ним⁉ — Недовольно и зло воскликнул рыцарь, который привёл Григория и Андрея. Нештатная ситуация вызвала в нём страх и непонимание, которые на автомате превращались в агрессию.
— Это его смерть, — отчеканил Григорий, уже стоя возле входа в камеру. Рыцарь, было, недовольно взглянул на него, но тут же отвёл взгляд, и нервно сглотнув, прохрипел:
— Прошу прощения господин. — До него видимо только дошло, кто стоит перед ним, от чего страх перед жутким повелителем мёртвых пробрал мужика до костей. Теперь, слыша истошные крики Паира, он неистово молился всем известным ему богам, чтобы этот тёмный маг, не обращал на внимания на его скромную персону.
* * *
Как ни странно, учитывая все нанесённые ему ранения при пытках, Паир остался жив, но лишь для того, чтобы Гриша испытал на нём ещё одни чары из своего тёмного арсенала. Заклинание называлось «Проклятие гниением», а от того, что после него произошло с цинцерийцем, по всему городу поползли весьма ужасные слухи, общая суть которых сводилась к тому, что с некромантом Григорием шутки плохи. Ибо по воле своей он может живьём сгноить человека, тем самым подвергнув жутким страданиям и увечьям, от которых тот помрёт в ужасных муках.
1. Цармондар — цинцерийский аналог графа.
Глава 19
Каждому свое
— Фух, — с облегчением произнёс Григорий, покинув здание с пленными цинцерийцами. — Думал, прямо там и помру.
— Поэтому я и решил подождать вас здесь, — довольно глядя на парня, произнёс Барус. — Кстати, а с Паиром как я посмотрю,
