Дочь Эйтны - Карин Рита Гастрейх
Многие тела уже были унесены. Слуги стояли на коленях на полу, оттирая пятна крови. Они остановились в своих усилиях и прикоснулись пальцами ко лбу, когда Эолин прошла мимо.
— Да здравствует королева, — говорили они. — Да здравствует принц Эоган.
Но их голоса были приглушены, а лица мрачны.
Эолин держала подбородок высоко и выпрямила спину. Казалась извращенной игрой эта демонстрация силы вскоре после падения ее Короля и опустошения ее духа. Ее тело было похоже на пустую оболочку. Она держала посох, но не чувствовала его гула. Кристалл потускнел; образ Дракона был омрачен. Эолин с трудом могла вспомнить время, когда ее магия не смешивалась с магией Акмаэля. Он всегда был частью ее путешествия как маги. Действительно, он был тем, кто первым раскрыл истинную природу ее дара.
Когда Эолин вошла в покои короля, все преклонили колени. Она позволила весу их почтения задержаться, отметив, кто присутствовал. Кори встал на колени рядом с Телином, опустив белокурую голову и устремив глаза в пол.
— Встаньте, все вы, — сказала Эолин, — и присоединитесь ко мне в скорби по нашему королю.
Телин шагнул вперед, взял ее руку и коснулся пальцами своего лба.
— Слова не могут выразить глубину моего горя в связи с этой ужасной трагедией, моя королева.
— Мы скорбим как один народ и одно королевство, маг Телин, — ответила Эолин. — Маг Кори, мне сказали, что вы присматриваете за принцем и принцессой.
— Они ждут в своих покоях, моя Королева. Для их защиты были назначены стражи, и маг Эхиор сопровождает их, чтобы обеспечить все, что нужно. Я надеюсь, что это вам по душе?
— Да, — неохотно признала она. Немногим мужчинам она доверяла больше, чем магу Эхиору. Кори, конечно, знал это.
— Принц и принцесса спрашивали о вас, — сказал он.
— Я пойду к ним, как только закончим здесь. Что у Совета есть для меня? Какой план действий вы рекомендуете?
— Наш приоритет — очистить крепость, — сказал Телин. — Мы должны найти как можно больше порталов и убедиться, что они закрыты до наступления темноты. Я поручил нашим магам выполнить эту задачу, но спальню Короля нельзя взломать, пока мы с моей Королевой не войдем в нее первыми.
Каждая клеточка тела Эолин взбунтовалась при этой мысли.
— Я никогда не слышала о таком протоколе.
Телин нахмурился и отвел взгляд.
— При всем уважении, моя Королева, вы никогда не были свидетелем смерти короля.
— Но я не понимаю, почему…
— Пожалуйста, моя Королева. Необходимо соблюдать определенные обычаи, особенно в такие времена.
Эолин прикусила губу и подавила подступившую к желудку желчь.
— Хорошо. Тогда продолжим, маг Телин. Я бы покончила с этим и пошла к своим детям.
Ничто не могло подготовить Эолин к тому, что их ждало. Мебель была опрокинута, украшения разбиты. Балдахин кровати провис над расщепленными столбиками. Кровь была забрызгана повсюду. Гнилая смесь пота и секса, серы и рвоты, страха и разложения обрушилась на чувства Эолин.
Труп Раэллы лежал на пропитанных кровью простынях. Ее грудь была разорвана; ее глаза смотрели в пустом ужасе. Мухи уже проникли в комнату и жужжали над ее телом.
Перед глазами Эолин пронеслись тени, и она потеряла равновесие.
Телин схватил ее за локоть.
— Моя Королева.
— Я не могу оставаться в этом месте, — она вырвалась, сердце колотилось, когда она, спотыкаясь, направилась к дверному проему.
— Пожалуйста, моя Королева, — Телин остановил ее отступление. — Это ненадолго.
— Хватит настойчивости! Моя магия потрачена! Я бесполезна здесь.
— Если уйдешь, те, кто снаружи, воспримут это как знак того, что они могут войти. Мы не можем этого допустить. Есть кое-что, что я должен найти в первую очередь.
— Найти?
— Да, письмо, по крайней мере, мне так сказали.
— Я не понимаю.
— Я тоже. Не все.
Эолин закашлялась, когда вонь застряла в горле. Телин достал из своего рукава чистую белую ткань.
— Пожалуйста, моя Королева, используйте это.
Шелк пах мятой и шалфеем. Эолин приняла его и приложила ко рту и носу.
Телин подвел ее к стулу и усадил.
— Это ненадолго, моя Королева, пока я не закончу порученную мне задачу.
— По крайней мере, накрой тело, — прошептала она, слезы наворачивались на глаза.
Телин кивнул и накрыл останки Раэллы простыней.
Завязав рот и нос куском шелка, он начал тщательный осмотр комнаты. Он осторожно тыкал своим посохом в упавшие предметы и брошенные мантии, его взгляд был пристальным, а плечи напряженными, будто он наполовину ожидал появления змеи.
Его прогресс оказался медленным и утомительным. Эолин, не в силах видеть разрушенную спальню Акмаэля, смотрела в окна и на пейзаж за ними. Ее сердце болезненно сжалось.
«О, Акмаэль, Почему Боги допустили, чтобы все так закончилось?».
— Кажется, у вас с магом Кори возникли разногласия, — сказал Телин.
— Что? — Эолин недоуменно посмотрела на него.
Телин продолжал обыскивать обломки у его ног. Он говорил небрежным тоном, словно комментируя погоду:
— Я заметил вспышку в вашей ауре, когда вы только увидели его. А у Кори на плечах странная тень. Если бы я не знал этого человека так хорошо, как знаю, я бы сказал, что он борется с бременем стыда.
Эолин закатила глаза. В других обстоятельствах ее это повеселило бы.
— Кори не из тех, кто сожалеет.
— Возможно, я перехожу границы, говоря это, моя Королева, но сейчас не время злить Мага Кори.
— Думаешь, я вызвала у него неприязнь?
— Было много свидетелей последних слов короля, но ваше положение по-прежнему шаткое, как и положение ваших детей. Тем более теперь, когда королевская семья Рёнфина готова заявить о своих правах, — Телин сделал нажим на слово «королевская», тонкий, но четкий. — Кори управляет почти половиной королевства и знает, как заставить остальных слушаться.
— Я это уже знаю, маг Телин.
— Я рад слышать это. Горе может затуманить суждения, но, конечно же, моя Королева не новичок в трагедиях и потерях. Я верю, что вы примете мудрые решения, как и в прошлом, несмотря на все, что произошло. Ах! — он застыл, его глаза загорелись: — Кажется, я нашел наш приз, — Эолин проследила за взглядом Телина на пол. Любопытный клочок бумаги был приколот к основанию его посоха.
Телин обмотал руку куском черного шелка и нагнулся, чтобы подобрать смятую записку. Из своей мантии он достал маленькую чашу, вырезанную из серого камня, которую поставил на стол возле окна, прежде чем положить внутрь лист бумаги.
— Что это? — спросила Эолин.
Телин наложил на записку чары.
— Признание, моя Леди Королева.
