Время кенгуру. Книга 2 - Михаил Эм
Вокруг решетки, огораживающей световой луч, стояли жрецы и… возносили молитвы солнечному богу Виракоче, видимо. По крайней мере, они стояли недвижимо, протягивая ладони в сторону луча и беззвучно шевелили губами.
Мы с Урумбо присоединились к жрецам. Я скосил глаза, надеясь в месте выхода светового луча разглядеть протечку во времени: линяющее и облезающее пространство, — но увидел лишь дыру в полу, из которой выходил и в которую входил луч. Кроме дыры, ничего не было. Значит, протечка находится ниже, в подвальном помещении. Там же световой луч генерирует пейнтбольные маркеры и мрукси, заодно и транслятор, с помощью которого мрукси озвучиваются.
По кругу жрецов пошла чаша с напитком. Я подумал, что меня хотят отравить, но жрецы смело отхлебывали из чаши, затем передавали чашу соседу.
Я сделал осторожный глоток. Напиток сразу ударил в голову. Перед моими глазами заплясали мыльные пузыри. Нависшая над жреческим кружком солнечная дуга изогнулась еще больше, затем перекрутилась, и передо мной предстал солнечный бог Виракоча собственной персоной.
Протуберанцем, исходящим от Виракочи, меня отнесло метров на десять в сторону. Вышло так, что жрецы продолжали стоять вокруг побледневшей дуги, а мы с Виракоча оказались в стороне и начали благонамеренную беседу. Что интересно, беседовали мы не вдвоем, а втроем. Третьим был мой внутренний голос. Тем не менее Виракоча запросто обращался к нему, как к реальному собеседнику: спорил и поучал, — в общем, реагировал на мой внутренний голос подобно тому, как реагировал на меня.
— Зачем вы, двое, хотите уничтожить световую дугу? — спросил Виракоча.
— Протечка во времени должна быть ликвидирована, — пояснил я.
— Иначе вселенная будет демонтирована, — добавил мой внутренний голос.
Черт возьми, приятно петь со своим внутренним голосом в унисон!
— Без солнечной дуги инки утеряют веру, — сказал Виракоча. — Этого нельзя допустить. Каждый народ должен во что-то верить, хотя бы в солнечное божество.
— Да инкам и с солнечной дугой хана! — горячо возразил я. — Испанские конкистадоры на подходе! Писарро наступает! Через несколько недель империя инков будет уничтожена, а твой храм, многоуважаемый Виракоча, разрушен. Цивилизованные люди разрушают все, до чего в силах дотянуться.
— Испанцам не разрушить солнечную дугу, — возразил солнечный бог.
— Зато кенгуру запросто разрушат! — заорал внутренний голос. — Ты что, в самом деле не понимаешь?! Вселенная будет демонтирована нашими создателями в облике кенгуру. Кажется, нормально объясняю.
— Тогда люди утеряют веру в меня, — резюмировал солнечный бог Виракоча, с грустью в голосе. — Будет вселенная демонтирована или не будет, бабушка надвое сказала. А веру в меня инки утеряют.
— И на солнце бывают пятна, — сострил я.
— Эгоист, — упрекнул Виракочу внутренний голос.
Солнечный бог задрожал и принял форму светящегося облака. После чего поплыл в сторону солнечной дуги и влился в нее. Световая дуга сейчас же засияла с прежней яркостью.
Мыльные пузыри, задрожав, выплыли из моих глаз, и я обнаружил себя стоящим в жреческом круге, рядом с Урумбо.
— Хорошо пошло, — молвил Верховный жрец, вытирая рукавом губы.
Я промолчал.
Жрецы начали расходиться. Урумбо произнес, обращаясь ко мне:
— Ступайте, Андрей, вас отведут в покои. Вот она отведет, — добавил Верховный жрец, кивая на Улайю, ожидающую меня в дальнем углу центральной залы.
Девчонка отвела меня в комнату в одном из храмовых помещений. Остановилась в дверях и улыбнулась:
— Здесь ты можешь отдохнуть. Если тебе понадобится что-нибудь, вроде минета, только скажи.
Я притянул девушку к себе.
«Ай-яй-яй! — попенял внутренний голос. — У тебя жена беременная.»
«Поимей совесть, — возмутился я. — В конце концов, я спасаю вселенную, причем во второй раз. Должен я получить за свои старания хотя бы крохотную компенсацию.»
Я, на следующий день
На следующий день Урумбо вызвал меня к себе и сообщил:
— Ну, Андрей? Вы видите, как замечательно получилось?! Я помог вам, а вы помогли солнечному богу Виракоче сохранить его храм. Я выполнил свои обязательства, теперь вам надлежит выполнить свои. Пожалуйста, переведите мне пророчества священного животного.
— Как пожелаете. Оставьте меня наедине со священным животным, и я переведу, что он скажет.
— Нет-нет, Андрей, — не согласился Верховный жрец. — Такого уговора не было. Что-то подсказывает мне, что не стоит оставлять вас наедине. Для того, чтобы переводить с древнейшего языка, не нужно оставаться наедине.
Я понял, что поторопился с реализацией заветного желания. Теперь Урумбо знает, что оставлять меня наедине с кенгуру небезопасно.
Разумеется, я мог попытаться первертировать Пегого в присутствии Урумбо. В конце концов, Верховного жреца недолго вырубить. Но могли помешать храмовые служители, поэтому рисковать не стоило. Если уж я получил доступ в храм солнечного божества и к самой солнечной дуге, оставалось дожидаться подходящего случая для отправки Пегого в макромир. После того, как я окажусь вблизи солнечной дуги, Пегого можно было легко вызвать обратно, для устранения протечки.
— Ладно, — согласился я. — Готов переводить. Но предупреждаю, что время разговора ограничено. Священное животное может утомиться, после чего возможны ошибки в предсказаниях.
Верховный жрец кивнул в знак понимания.
Мы прошли в помещение, в котором, в золотой клетке, содержался Пегий. С каждой нашей встречей он становился все депрессивней и депрессивней. Не хватало еще, чтобы мы уморили создателя собственной вселенной.
— Привет! — поздоровался я с кенгуру. — Как поживаешь? Тебе, по крайней мере, кормят?
— Кормить хорошо, энергия оставаться мало, — пожаловался Пегий.
— Держись, скоро я тебя отсюда вызволю.
— О чем вы говорите? — спросил Урумбо с подозрением.
— О здоровье. Священному животному нужна свобода передвижения.
— Андрей, мы договорились, что это невозможно.
— Хорошо, Урумбо. Что вы хотите узнать у священного животного?
— Хочу получить ответы на два вопроса. Вопрос первый. Когда умрет Атуальпа? Вопрос второй. Что принесут с собой белые люди на кораблях — зло или добро?
— Скажи что-нибудь, Пегий, — обратился я к Пегому на русском.
— Что сказать?
— Да что хочешь. Как там у вас в макромире, хорошо?
— Макромир хороший, — ответил Пегий задумчиво. — Но слишком строгий. Если не делать свой работа, наступать полный швахомбрий. Страшно.
— Так и не объяснишь, что такое полный швахомбрий?
— Я объяснять. Аналог в микромир отсутствовать. Не мочь сказать.
— Ну ясно.
Я обернулся к Верховному жрецу и сообщил:
— Священное животное изрекло предсказание. Когда умрет Атауальпа, точно сказать нельзя. Имеются два варианта: либо очень скоро, либо очень нескоро. Если Атауальпа умрет скоро, его убийцами станут испанские конкистадоры — приплывшие на кораблях
