Стань моей, если осмелишься - Диметра Ловицки
Снимаю лейку с душа и смываю кровь. Подмываюсь, ощущения отвратительные, больше не течет, но внутри всё ещё болит.
— Василиса, тебе больно?
Беззвучно плачу, не отвечаю ему.
— Я идиот. Самый настоящий ИДИОТ!
Он бьёт себя? Что за звук?
Слышу, как в коридоре что-то с грохотом падает, потом бьётся, затем опять падает. Он рычит как зверь. Ему больно?
Я боюсь выходить. Грохот продолжается ещё пару минут.
— Что случилось? — слышу приглушенный голос Егора, под дверью появляется яркая полоска света, открываю дверь.
Нарвал с разбитыми костяшками, с которых стекает кровь, сидит на полу, проложив ладонь ко лбу, он тяжело дышит.
Вокруг всё валяется, разбитые горшки, земля из них, растения вырваны с корнями, картины с поломанными рамками, книжные полки разломанные, маленький столик теперь без ножек и фарфоровая статуя без головы.
Нарвал поднимает взгляд на меня и поднимается с пола.
— Вася, — он смотрит с такой надеждой на меня, сердце в груди больно сжимается, мне так хочется обнять его…
— Поговорим в другой раз, — сдерживая всхлипы, говорю я. Прячусь за Егора, тяну его за футболку в сторону своей спальни.
Утром мы с моим охранником уезжаем раньше, чем кто либо просыпается.
За воротами мы сталкиваемся с вышедшем на пробежку Виссарионом.
— Уже уезжаете?
— Прости, я не могу больше быть здесь, — нервно поправляю волосы, вчерашний вечер до сих пор даёт знать о себе неприятной ноющей болью.
— Я всё понимаю, прости за него.
— Не надо извиняться, ты поступил очень зрело. Этот беспорядок …
— Ох, не думай об этом, прислуга разберётся с разрухой, а я со своим другом, — машет рукой Вис.
— Не знаю, когда мы встретимся с тобой, но я буду рада вновь увидеться.
— Я тоже, Вась. До встречи, — он пожимает руку, кивающему на прощанье Егору, а после приобнимает меня.
Не предвкушаю возвращения домой, легкая тоска трогает моё сердце, но я прекрасно понимаю, насколько жесткие будут предприняты меры по моей безопасности.
Когда мы садимся в самолёт, Егор поворачивается ко мне.
— Ну? Ты не хочешь ничего мне рассказать? Или ты уже перестроилась на официальные отношения?
Глава 37. Долгожданная встреча
— Егор, я не в состоянии шутить, хочется помолчать, понимаешь?
Отворачиваюсь к иллюминатору, чтобы меньше чувствовать его пронзительный взгляд.
— Ты ночью так ничего мне и не объяснила, что между вами произошло?
Он трогает моё плечо в надежде вернуть зрительный контакт, но я не поддаюсь, продолжая смотреть на отдаляющуюся землю.
— Это личное и останется только между нами.
— Он передумал гаситься от тебя?
— Не знаю.
Егор ещё несколько раз задаёт вопросы, чтобы выжать из меня хоть какую-то информацию, но каждый раз я уворачиваюсь от прямого ответа.
Недосып из-за ночного происшествия, стресс, травмирование организма — всё трансформируется в дикую усталость, усыпляющую меня.
Просыпаюсь от того, что кто-то убирает с моего лица выбившиеся пряди.
— Егор? Мы уже прилетели?
— Да, надо готовиться на выход.
— Мне казалось, что я на миг прикрыла глаза.
— Прошёл уже целый час! Василиса, я должен тебе кое-что сказать.
— Давай не сейчас, я не в силах анализировать.
— Но это не для анализа, просто я …
— Пожалуйста, Егор, сделай тишину, нам ещё такси заказывать. У тебя ловит телефон?
Достаю смартфон, зарядки полно, а вот связи нет совсем.
— Почему не ловит? Разве в аэропорту нет связи?
— Дело в том, что я кое что сделал, — иду к выходу со своим чемоданом, Егор продолжают нудеть над ухом.
— Молодец, — устало протягиваю, делая глубокий вздох.
Ступаю на трап, свежий прохладный воздух ударяет в лицо, люди толкаются, пытаясь протиснуться вперёд, а мне не хватает сил, чтобы шевельнуть хоть одной конечностью, потому что я вижу колонну черных Лексусов LX и вооруженных людей в смокингах.
— Вот об этом я собирался сказать, — шепчет мне в ухо Егор, я злюсь на себя, но это ничего не меняет, даже если бы я знала о том, что папа приедет меня встречать, я не была бы к этому готова.
— Ты гнусный предатель, — шиплю сквозь зубы.
В самой свежей машине, стоящей по центру, открываются одновременно три двери, с одной стороны выходит Варан, со второй мой брат, с последней Игнат.
Они ждут, когда я спущусь, а у меня сердце в пятки падает, пошевелиться не в состоянии. Хочется обратно в самолёт подняться и спрятаться под кресло.
— Я поняла, что ты сделал. Только за что ты так со мной? — говорю, не глядя на него, как можно более медленно спускаюсь с трапа.
— Прости, я прикрыл тобой свой зад, но мне не хочется терять эту работу и тебя.
— После такого я не хочу, чтобы ты был моим охранником, предатель.
Как бы мне не хотелось тянуть, спускаться вечность, оттягивая неизбежную встречу, не выйдет. Как только я ступаю на асфальт, отец, Игнат и Злой идут в мою сторону.
Я выдавливаю улыбку, небрежно вручив чемодан Егору, бегу к отцу. Он раскрывает объятия и крепко сжимает меня в своих сильных руках.
— Папочка… — слёзы сами льются из глаз, не понимаю от чего. Мне было страшно всё это время? Я скучала по отцу? Или может это всё из-за того что любимый человек навсегда исчез из моей жизни…
— Василиса, я так счастлив, что ты жива…
Отец отстраняется и смотрит в мои глаза, отвечаю на этот до боли знакомый взгляд, в его обжигающе-леденящих зрачках столько теплоты и боли, что мне это всё мгновенно передаётся.
Обнимаю Злого, он взволнован и напряжен.
— Василёк, я так за тебя испугался… мы же двойняшки, ты как моя вторая половинка.
— Вторая половинка это Ангелина, а я так, аппендикс, — мы смеёмся, он лохматит мои волосы, знает как я это ненавижу и всё равно делает, за это я тоже порчу его причёску, он пытается увернуться, но у него не выходит.
— А меня обнимешь? — Говорит Игнат, отвлекая меня от дурачеств. Мы с ним очень мало взаимодействовали, он всегда общался с моим братом, тот даже папой его называл, меня для Догана как будто не существовало. Я думала, что это какая- то неприязнь, но сейчас он доброжелателен.
— Могу! — смеюсь, подбегая к нему.
Обнимаю Игната, он смотрит на меня как на приведение и прячет волнение и испуг за обворожительной улыбкой.
Ему неловко общаться со мной?
Варан пожимает руку Егору и смотрит на него взглядом, полным благодарности.
— Витя, нас Егор повезёт.
Усатый мужчина освобождает место водителя, переходя на пассажира кое место соседнего авто. Шуйский пожимает руки Злому и
