Любовь по наследству, или Сундук неизвестного - Анастасия Енодина
- Странный страх, - высказала я своё мнение как можно яснее и короче.
- Ну почему же странный? - не согласился Эрик.
- Потому что абсолютное одиночество - это сложно и вряд ли возможно, а не абсолютное - это не так страшно... - постаралась я ответить на его вопрос.
Он неопределённо кивнул, как бы признавая мою правоту, но одновременно и не соглашаясь с ней.
- Я бы не хотел остаться один... - признался он.
Я неловко сглотнула, поскольку голос парня прозвучал слишком душевно, словно он сказал мне нечто важное и тайное - то, что говорил мало кому.
Мелькнула совершенно непрошенная мысль, что я не бросила бы его, будь мы вместе. Потому что, таких, как он, бросать нельзя... Он доверчивый, подпускает к себе слишком близко... Или, наоборот, смелый? Настолько, что не боится доверять и подпускать слишком близко? В любом случае, таких нельзя бросать... А это значит, что мне надо определиться, пока не поздно, нужен он мне или нет...
И если раньше я точно знала, что нет, то теперь склонялась к противоположному варианту.
- Спи... Доброй ночи... - он поцеловал меня в щёку быстрее, чем я успела что-либо сообразить.
Да, кажется мой противоположный вариант - единственно верный и возможный.
- Доброй ночи... - доброжелательно отозвалась я, закрывая глаза.
Спать хотелось жутко, и потому я уснула почти сразу же, несмотря на то, что мне было, о чём подумать.
28
Поутру пошёл дождь. Было мало времени, спать ещё хотелось, но я слышала, как капли стучат по карнизу. Это меня успокаивало и дарило ощущение уюта. Там, снаружи - дождь и наверняка ветрено, а здесь - тепло и рядом Эрик. Под эти мысли я снова заснула.
- Вставай, надо уходить, - внезапно сообщил мне Эрик, касаясь моего плеча. - Просыпайся, Ксюш!
Я нехотя разлепила веки. Под шум дождя спалось так сладко, что совершенно не хотелось покидать свою постель. Потянувшись, я зевнула и недовольно поглядела на Эрика. И чего не спится ему?
- Ты зачем меня разбудил? - спросила я лениво, растягивая слова.
- Уходить надо, - повторил Эрик. - Ночью кто-то вокруг дома всё время ходил, и сейчас наверняка ходит...
Сон как рукой сняло. Я встрепенулась и посмотрела на парня испуганно:
- Что ж ты сразу-то не сказал?! - возмутилась я тому, что так долго находилась в неведении.
- Ксюш, - снисходительно улыбнулся он. - Ведь ничего страшного в том, что кто-то ходил вокруг дома, нет. Константин слыл богатым, а дом его пустует. Наверняка это кто-то, кто пока не знает, что мы здесь, вот и пришёл поживиться... Не стоит пугаться этого, ладно?
Мой страх был ему отлично заметен и, я надеюсь, моё негодование от его слов он тоже хорошо прочувствовал.
- Да как ты можешь так говорить! - поразилась я его неверию в опасность. - Мы в доме самоубийцы, заманившего меня сюда своим проклятущим сундуком, а ты говоришь, что кто-то просто хотел поживиться? Да это ж могут быть какие угодно люди! Или даже не люди!
- Ксюш... - покачал головой он и присел на кровать рядом со мной, дотрагиваясь рукой до плеча. - Пойми, нам надо уходить, чтобы поскорее разобраться во всём и успокоиться... Я не хочу, чтобы ты боялась. Вот прояснится всё с Константином, и хоть вечность здесь просидим... вдвоём...
Нашёл время своим подкатам! Я дёрнулась, стряхивая руку Эрика, и от этого моя кофта чуть сползла с плеча, обнажая татуировку, которую так не любил Мишаня. От его вечного недовольства присутствием рисунка на моём теле, цветная изящная стрекоза мне и самой начала казаться моим недостатком. И потому я хотела поспешно поправить рукав кофточки, но Эрик остановил меня, мягко перехватив мои пальцы.
- Ого, а я и не знал! - чему-то обрадовался он.
Его фраза прозвучала так, словно он полагал, что знает обо мне всё.
- Это... давно... - зачем-то оправдалась я, смущаясь.
- А что означает? - Эрик с любопытством глянул на меня, и я почувствовала, что татуировка не отталкивает его, а лишь вызывает интерес.
- Не знаю, - призналась я и, когда парень всем своим видом выказал недоверие, пояснила: - Да-да, нормальные люди набивают татушки со смыслом. Но я сделала это около пяти лет назад... Мне просто понравилась картинка, а тогдашний парень моей сестры просто работал в тату-салоне... Считай, это символ жажды халявы...
- Интересный символ, - улыбнулся парень. - На самом деле, стрекоза может означать столько всего - только выбирай! Что хочешь, то можешь и отвечать на этот вопрос людям. У разных народов разные толкования, выбор большой... И призрачность, и спасение-перерождение души, и мужество, и женственность, и храбрость, и безответственность...
- Кстати, о храбрости и безответственности, - напомнила я, всё же смахивая его руку и поправляя рукав. - Я считаю безответственным твоё отношение к происходящему! - он вздохнул, и я добавила: - Тебе не удалось сбить меня с мысли вопросами про стрекозу... Хотя, признаюсь, я рада, что она не вызвала... осуждения...
- Осуждения? - удивлённо переспросил Эрик.
Я хотела было напомнить о почти утраченной нити разговора, но Эрик так смотрел, что пришлось лишь кивнуть.
- Мишка не любит, когда девушки делают нечто не женственное... Татуировка - не женственное, - пояснила я для непонятливых.
Эрик улыбнулся ненадолго, а потом, пристально глядя мне в глаза спросил:
- Ты любила или любишь его? - и, видимо, полагая, что я из тех девушек, что не прочь неуместно поиграть словами, уточнил вопрос: - Как мужчину?
Я, глядя на парня в упор, только тяжело вздохнула. Как же тяжело всем объяснять, что Мишка - мой друг! Не всегда разделяющий мои взгляды и принципы, но верный, понимающий и просто отличный друг! Он не виноват, что он парень, а я не виновата, что я - девушка. Мы можем дружить, общаться, долгое время проводить наедине и не хотеть друг друга! Это, чёрт возьми, возможно! И если кто не верит - то тот озабоченный тип, испытывающий явные проблемы с противоположным полом!
- Нет, - коротко ответила я, по изменившемуся взгляду Эрика определив, что он получил исчерпывающий ответ на свой вопрос, прочтя мои мысли.
- То есть, твоё сердце свободно... для меня? - вернулся в привычное состояние неконтролируемых подкатов Эрик.
- Типа того, - недовольно ответила
