Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только - Ермак Болотников
- Значит, после смерти мы все становимся богами? - Зоя подняла на меня взгляд, заставив отвести свой. Я не любил разговоры о той стороне… Ибо дважды побывав в ней, смог запомнить лишь тьму. Нет ничего, кроме тьмы… и все, что мы знаем остальное, лишь те принятые некромантами теории, не больше, не меньше. Умерев, тебя могли вырывать оттуда, но чем дольше ты существуешь там, тем сильнее сплетаешься с тьмой и смертью, в конце концов, теряясь в ней. В истории не было случая, когда обычный смертный был способен своими силами найти путь назад. Чародеи в данном случае, увы, исключением не были, как и все теряясь в пустоте собственного сознания и мыслей.
- В смерти действительно может родиться бессмертие души, но воплотиться в реальность без чужой помощи ей не удастся. С той стороны нет пути назад, если ты действительно отдался ей. Некроманты же просто путники, идущие по окольным путям и лишь на мгновения имея честь лицезреть тот океан. Мы не противостоим смерти… и потому подчиняемся ее законам, даже если в силах изменить их.
- Значит, опять менять их придется безумным. - Зоя коснулась пальцами моей души, пронзая ее насквозь. Я дрогнул, щит на секунду разрушился а пламя погасло, оставляя меня в темноте. В воздухе погибли абсолютно все мысли, остался только звук моего бьющегося сердца и призрачное дыхание баньши. - Я постараюсь противостоять ей, Руфус Рисс… когда-нибудь, ты услышишь откуда голос… и это буду я. Поэтому, не бойся его.
Баньши исчезла, пламя вернулось к онемевшим пальцами, щит вновь окружил меня ореолом своего блеклого сияния, но никакого покоя ни то, ни другое, не принесли мне. Я несколько раз обернулся, пытаясь взглядом найти ее, но вокруг наступила тишина, в этот раз настоящая, совмещенная с редкими скрежетом труб, стонов умирающих далеко машин и стуком иногда падающих со стен костей, обглоданных проклятьем.
В душе все похолодело, но я не стал терять времени, еще раз укрепив щит, я пламенем окружил весь кокон, стараясь задеть каждую жилу и отросток, тянущийся к трубам. Огонь моментально взыграл яркими вспышками, пожирая в себе проклятье так же стремительно, как стал раздаваться ужасающий треск от лопающихся грибов, что стали сотрясать стены, трубы и пол вокруг. Быстро развернувшись, я бросился на лестницу, перепрыгивая через пятерки ступенек и пару раз чуть не упав, вовремя успевая схватиться за пыльные перилла. В спину стал ударять жар, я чувствовал множество, целые тысячи мелких взрывов где-то позади, которые повторялись раз за разом, в нос ударил запах горелой плоти и тухлой воды, обернувшись лишь около конца лестницы, я увидел, как за спиной все затянуто белым дымом, столь густым, что свет от бушующего пламени тонул в нем без следа. Здание выдержало, постепенно, огонь разрастался, но так же стремительно гас, встречаясь либо с водой, либо с бетоном, либо со сталью. Скорее всего, здание придется полностью демонтировать но… кого это сейчас волновало. Выдохнув, я аккуратно обернулся, оглядываясь вокруг.
На верхнем же этаже было спокойно, даже несколько пустынно. Здесь не было засилья грибов, прилипшим к стенам и полу трупам или этого въедливого, приторного запаха, который насквозь пропитал сталь нижнего этажа. Здесь даже не было грязно, только немного пыльно, но разруха все равно чувствовалась в каждой перевернутой мебели и в каждом распластанном теле работника, лежащего на полу. В большинстве случаев смерть была получена в результате перестрелки, о чем свидетельствовали пулевые ранения, но некоторые оказались убиты магией, попросту став зажаренными остатками самих себя. Никакого демонического запаха я пока что не чувствовал, ровно как и каких-либо звуков. Пентаграмм на полу начертно не было, а соответственно, не должно было быть и врат призыва. Это радовало… хотелось сберечь силы перед схваткой с Горсиным, как-никак, именно он был виновником торжества, а соответственно заслуживал того, чтобы против него выложиться по полной программе. Разумеется, если он вообще этого заслуживает.
Дерви и Андрий стояли неподалеку, около одной из стен за перевернутыми стеллажами, оперевшись на нее они что-то высматривали вдалеке, не отводя взгляда. Я аккуратно прошелся мимо мертвых рабочих, перешагивая через распростертые руки и ноги, но несколько раз, к своему стыду, вызвал шум, сломав чьи-то очки. Тем не менее, место нравилось мне значительно больше, чем первый этаж, пусть и жуткое ощущение никуда не делось, в особенности, после разговора с Зоей. Он до сих пор оставил на мне странный отпечаток страха, будто бы, клятва девушки, еще когда-то аукнется мне. Выбраться из бытия практически не представляется возможным для обычных смертных, и несмотря на это, были некоторые прецеденты, которые действительно поражали воображение своим несколько утопическим характером, что впрочем не отменяло того факта, что “само-оживления” не происходило ни разу. Сможет ли одной из подобных уникальных прецедентов стать сама Зоя? Я не был в этом так уверен. Все же, для борьбы со смертью нужно быть кем-то большим, чем хорошим агентом и возможно хорошим магом, но тем не менее… разве кому-то станет хуже, если у нее получится?
- Живой. - Констатировал факт Андрий, не отворачиваясь от того направления, на которое смотрел. Дерви хмуро кивнул головой, тоже не сводя взгляда. - Она сказала что-нибудь важное?
- Только спросила, что ждет ее по ту сторону. - Я аккуратно выглянул из-за вышеупомянутого стеллажа, пытаясь найти точку, на которую так упорно глядят оба моих напарника. - После чего с миром исчезла. - Да, ложь, пусть и частичная, но нужно ли Андрию знать о том, что Зоя вознамерилась стать Богом? Мне кажется, эта та часть истории, которую лучше придержать при себе до определенного дня. Например, когда я действительно услышу ее.
На самом деле, вся моя команда невероятного Руфи пялилась на растерзанную в пух и пах комнату,
