Ребенок от лучшего друга. Мы не твои - Чарли Маар
Даже в мечтах я не представляла этого момента. Любила Руслана всю свою жизнь, но не представляла, что однажды у меня под сердцем будем расти его ребёнок.
Ребенок. Господи... Неужели я беременна? Всё подтвердилось.
— Да, — тянет врач ещё более нервно. — Видимо, вы будете родителями одного ребёнка, раз вы оба пришли сюда.
Костров вдруг опускается на кушетку.
Его ладонь будто машинально ложится мне на живот. Внутренности сразу плавятся от этого прикосновения.
Он никогда не полюбит меня. Я всего лишь лучший друг, но его малыш, там, внутри, крохотный, но уже любимый... Он будет меня любить. Он большее, чем я могла бы просить.
— Ты хоть немного счастлив? — фраза вылетает само собой. Я просто не удерживаю её в своих мыслях.
Тёмный взгляд Руслана упирается в меня и будто бы темнеет ещё больше.
— Я пытаюсь понять, что чувствую.
Глава 26. Я больше не хочу за тебя замуж?
Глава 26. Я больше не хочу за тебя замуж?
Тася
— Нам надо поговорить.
Взгляд Руслана проходится по моему телу и фиксируется на животе. Костров вышел из кабинета УЗИ чуть раньше меня. И сейчас выглядит так, словно пробежал несколько километров. Волосы растрепаны. Рубашка растегнута и местами выправилась из брюк.
Я крепче прижимаю к себе карточку с фотографией, которую дал мне врач.
— Мы здесь будем разговаривать?
— Нет, — сглатывает Костров и кивает в сторону двери. — Идём в машину. Я отвезу тебя домой или куда скажешь. В машине всё обсудим.
Молча иду за ним, хотя у меня нет ни малейшего желания разговаривать и тем более ссориться. Всё, о чём я сейчас могу думать, это малыш у меня в животе. Сколько теперь предстоит впереди... Встать на учёт. Затем девять месяцев счастья. Может, токсикоз будет или изжога? Я буду хотеть апельсины с солью? Или арбуз с чёрной икрой сверху?
— Апельсины с солью... — на автомате шепчу и по-идиотски улыбаюсь, когда мы с Костровым садимся в машину. — Я буду хотеть апельсины с солью и шпроты с вареньем.
— Что? — выгибает бровь Руслан, скосив на меня растерянный взгляд.
— Ничего... — качаю головой, тяжело сглотнув.
Он не сказал, что счастлив, когда я спросила там, в кабинете.
Он вообще всё время молчал, глядя на экран аппарата УЗИ, а потом просто вышел.
Не знаю, о чём он думает сейчас. И не уверена, что хочу знать. Если там в мыслях что-то плохое, пусть не портит момент моего абсолютного счастья.
У меня будет от него ребёнок. Если бы он только знал, сколько это для меня значит.
— Тась... — выдыхает Костров, откашлявшись и тронув машину с парковки перед клиникой. — Теперь, когда мы знаем, что ты беременна, нам... точно необходимо будет пожениться.
— Мы можем отложить этот разговор?
— Нет.
Я поджимаю губы.
А Руслан вдруг притормаживает у съезда и тянется назад, отодвигает какую-то коробку, которую я не заметила, и достаёт букет розово-голубых роз снизу оформленных такими же розово-голубыми шариками.
Когда он успел?
Так вот почему он выглядит таким растрепанным. Он что, пешком за этим букетом бегал?
— Маршанская Таисия Егоровна, — выдыхает Костров, протянув мне букет. — Вы теперь будете мамой моего ребёнка. Согласны ли вы стать моей женой?
Он ставит на цветы маленькую коробочку, посередине которой сверкает крохотное кольцо с голубым камнем, похожим на сапфир или аквамарин.
— Второй раз... — шепчу я.
— Что второй раз?
