Уйын Полоза. Книга первая - Дед Скрипун
Кроме разбросанных зубов, оказавшихся тридцать два, три из которых забрал себе стуканец, больше ничего в пещере не изменилось. Тварь разлетелась, не оставив после себя следов, словно сделана была не из плоти, а из мрака.
Максим спал, и ему не снилось снов. Все дела сделаны, квест выполнен, можно возвращаться назад.
***
Новый знакомый, взялся провожать Гвоздева до места, и молча шел впереди. Когда до выхода из пещеры оставалось совсем немного, он остановился, обернулся и грустно улыбнулся.
— Жаль мне с тобой расставаться Художник. Хороший ты парень, хотя дурной и рисковый. Дальше один, мне на верх, на солнышко нельзя, там стуканцу не выжить, а тебе же тут не место, тут смерть. Пришло нам расставаться времечко, и вряд ли мы уже когда-нибудь свидимся вновь. За хлебушек, я тебя отблагодарил, очки твои, по праву, а вот за зубы отдельно спасибо скажу. — Он протянул ладонь, на которой лежала шептуха.
— Откуда? — Удивился Максим.
— Эта та, первая, несработавшая, которую ты в Изумрудку кинул. Я нашел и подобрал. Теперь она твоя. — Ходунок вложил в руку Гвоздева сверток.
— Зачем? Она без твоей слюны все равно не взорвется. — Художник хотел вернуть подарок, но стуканец мотнул головой.
— Бери, бери. Я все что надо в слюдинку спрятал, там сверху капельку увидишь, вот ее и раздавишь, когда понадобиться. Главное уши зажать не забудь, и упасть. — Грустно улыбнулся новый знакомый. Прощай. — Он развернулся, и быстро скрылся во мраке, потушив «Летучую мышь». — Я буду скучать. — Донесся его затухающий в тишине пещеры голос.
— Прощай. — Вздохнул Максим. — Рад был с тобой познакомиться.
***
Едва Максим приблизился к нужному месту, стены беззвучно расступились, открыв вход в кузницу Горного. Сам хозяин сидел на своем излюбленном кресле, в позе мыслителя, и ждал, но тут же спрыгнул, и быстро пошел на встречу.
— Ты чего, лбом камни и руду добывал? — Посмотрел он удивленно на окровавленную голову Художника. — Я же тебе вроде кирку дал. Или характерами с ней не сошлись? Взбрыкнула вредина? — Он сощурился. — А где ресурсы, которые я тебя добывать направил? Только не говори, что не смог собрать. Хоть что-то да отколупать за это время было можно, даже руками.
— Встретил тут одно чудо-юдо, вот и поцарапался с ним. На кирку не наговаривай, нормальный у нее характер очень даже мы с ней сошлись. Ресурсы, за которыми я ходил, нашел и добыл. — Ответил по очереди на каждый заданный вопрос Максим. — Куда высыпать, показывай?
— Так давай, на ладошку мне и ложи, там все и поместиться. — Вздохнул Шубин, покачав осудительно головой, и протянул руку. — Выворачивай, что насобирать в кармашек успел, много там не наберется, и снова добывать возвращайся, мне много надо.
— Нет, в ладошку точно не поместится. — Улыбнулся Гвоздев. — На верстак лучше выложу. — Он положил на место не нужную больше кирку, и начал вытаскивать все то, что добыл.
Ехидная ухмылка Шубина медленно по мере того, как увеличивалась горка драгоценностей и руды, стерлась, заменившись сначала легким недоумением. Потом сильным, а затем и вовсе восторгом. Когда же Гвоздев, еще и положил сверху один из зубов Изумрудки, Горный взвизгнул, подпрыгнул, выкрикнув что-то нечленораздельное, и запрыгнув на верстак, склонившись над сокровищами, схватил ее в руки.
— Ну ты удивил! Ну ты и… — Он не нашел слов. — Мне тут на года два работы! А этот камушек, вообще чудо! Структура удивительная, из него рукоять кинжала получится великолепная, или в посох его, или… — Он задохнулся. — да ты только посмотри, да он же живой! Вот чудо, так чудо! Где же ты такое добыл красавец? Да этому камешку цены нет! — Он спрыгнул с верстака, и быстро убежал куда-то за горн, но скоро вернулся, и уже без зуба Изумрудки. — А еще таких добыть сможешь? — Выдохнул Горный, глядя в глаза Максима. — Дорого заплачу.
— А что за них дашь? — Сощурился, улыбнувшись Художник.
— Так что надо, то и дам. — Задумался Горный. — Плавить металл научу, кузнечному делу, ремесло огранщика познаешь. Камней горсти три.
— И кинжал мне оставишь? — Гвоздев достал хрустальный нож.
— А сколько добудешь камушков? — Шубин, что-то заподозрил, и начал торговаться.
— А сколько надо? — Максим это понял, и решил поддержать торг, и первое что сделал, не ответил на вопрос, а задал сам.
— Три! — Выпалил уверенно Горный. Три за хрустальный кинжал, за науку, и за три горсти рубинов.
— Ну нет. — Задумался Художник. — Дорого. Да и не нужен мне больше этот кинжал, нападение мы отбили. Наука мне вообще без надобности, делать мне нечего, как только кузнецом становиться, а камушки, камушки конечно, хорошо, но их можно и менее опасным путем добыть. Нет, не согласен я, вот все это за один, пожалуй, отдам.
— Да ты что! — Задохнулся гневом Шубин. — Ограбить меня хочешь? Да у одного только кинжала цены нет, а ради моей науки люди на смерть идут. Ты же за один камешек все это получить хочешь. — Два давай, вот мое крайнее слово, или давай сюда кинжал назад, и о науке забудь.
— Тогда и кирку в придачу. — Максим протянул руку. — По рукам?
— Идет! — Крепко сжал ладонь хозяин подземелья. — Договор заключен. Отправляйся немедля, и пока не найдешь не возвращайся. И побыстрее там, у меня нервов ждать не хватит.
Максим сунул руку в рюкзак и задумался.
— Ты чего замер? Я же сказал немедля! — Нахмурился Горный, или передумал? Так нарушение договора смертью карается.
— Незачем мне куда-то идти, и не замер я, а думаю, выбираю, какие тебе из камешков, помельче отдать. — Задумчиво произнес Максим.
— Это что? У тебя их много что ли? — Шубин даже подпрыгнул осознав, что его только что обвели вокруг пальца.
— Какая тебе разница, сколько? Мы сторговались, я тебе положенное отдам, а остальное мое. — Не обращая на него никакого внимания ковырялся в мешке Максим.
— Жучара! — Обиделся Шубин. — Я к тебе со всей душей, как к сыну, а ты обманул?
— Сыновьям плату за услуги не предлагают. — Хмыкнул Гвоздев. — Так что не ври про сына. — Он вытащил три
