Бастард рода Неллеров. Книга 4 - Серг Усов
— Степ. — Юлиана со спины обхватила ладонями меня за плечи и прижалась худеньким нескладным телом. — Это очень красиво!
— Зажмурься, говорю. — опять напоминаю.
Да куда там. Ей мои слова как об стенку горох. Впрочем, сам тоже не успел смежить веки.
Ровно в той точке, куда я нацелил плетение, едва она её достигло, вспыхнуло яркое, почти белое солнце. Меньше секунды, миг, и оно перекрасилось в красный цвет и взорвалось, выжигая всё на сотни ярдов вокруг — людей, коней, деревья, саму почву. Пепел и огонь, огонь и пепел завораживали и вызывали чувство нереальности происходящего.
Я ослеп, да, ослеп. Но зрение быстро вернулось, хотя и с множеством весевших перед глазами тёмных пятен. А затем раздался громкий, словно рядом ударила молния, звук взрыва.
— Ола! — восторженно взвизгнула над левым ухом кузина, оглушив меня едва ли не сильнее, чем заклинание. — Ола!
Её крик подхватили все находившиеся на стене, а те, кто ожидал внизу, принялись подниматься по лестницам.
— Ола-олей. — говорю Юлиане и Карлу. — Но кто-то сейчас должен продолжить начатое. Атакуйте же, усиливайте сумятицу. Бейте по центральной колонне. Левую Георг с Симеоном на себя возьмут.
Глава 14
В соответствии с основным законом Мэрфи, если несчастье может случиться, оно обязательно случается. Паркинсон предложил иное толкование: даже если несчастье не может случиться, оно часто случается. Исходя из обоих этих положений Ламье создал и доказал теорему, что при наличии нескольких вариантов развития событий реализуется самый плохой из них.
Моё предположение о продолжении наступления северян даже после получения ими мощнейшего магического удара и огромных людских потерь, к сожалению, оказалось абсолютно верным. События пошли по наихудшему варианту.
Сколько врагов я прибил? До тысячи не дотягивает, но сотен семь-восемь, навскидку, насколько верно могу оценить с расстояния в половину мили или чуть больше, наверняка уже на суде у Создателя.
А магов? Сколько одарённых отправились тем же путём? Зря что ли я старался, создавая максимально насыщенное энергией плетение? Редко у кого может найтись настолько же сильный антимагический амулет.
Нет, если бы возможна была активация сразу двух и более защит, тогда бы маги вообще могли не опасаться атак своих коллег.
Не знаю, к сожалению ли это или нет, но антимагические плетения конфликтны друг к другу, и активация любого из них, приводит к обнулению остальных, находящихся к сработавшему ближе одного ярда.
А ещё, вопреки законам физики, сила магического поля, накрывающего какой-либо участок, не снижается при его увеличении. То есть солнечный взрыв на всей площади поражения по идее просто обязан проломить защиты большинства оказавшихся там артефактов.
Уверен, виргийских одарённых и офицеров я тоже прибил немалое количество. Сейчас бы северянам в панике отступить, но вместо этого, смотрю, они начали перегруппировку, в максимально возможном для них темпе расширяя фронт атаки, образуя из трёх колонн десяток, а из десятка втрое большее.
Что они делают козлы, уроды уродские? Спешиваются, отвязывают заготовки лестниц и начинают их связывать или сколачивать между собой. Сволочи, а?
Ну, да. Паргея — мир магический. Не мешает почаще себе об этом напоминать. Как массированный артиллерийский налёт лета сорок третьего года лишь на несколько часов отсрочил наступление европейцев под Курском, так и здесь у меня я только сократил на четверть численный состав наступающих, а вот по времени выиграл и того меньше. Полчаса? Наверное где-то так. Посмотрим.
Чего смотреть-то? Как в том анекдоте, трясти надо. В смысле, у меня десяток ещё не задействованных и четыре уже почти восстановившихся жгутов имеются, готовых к работе.
Сергий — расторопный парень — умудрился втиснуться в ряды поднимавшихся на стену бойцов, оказаться на площадке одним из первых, установить пюпитр и положить на него одну из четырёх принесённых с собой магических книг, открыв на плетении дальнего воздушного тарана, как мы с ним и обговаривали.
Создавая солнечный взрыв, я почти не использовал оттенки голубого цвета. Вот они, красавчики, лезут из моего источника целёхонькие. Десять-пятнадцать минут, и один-два отряда виргийцев будут сметены с ног мощнейшим ураганом, переломавшим им руки, ноги, рёбра, а кому не повезет, и шеи.
— Милорд, не торопись. — только что отстрелявшийся цепью молний Карл, заглянул в раскрытый передо мной талмуд.
— Да, Степ, смотри. — поддержала его кузина. — Вон. — показала она пальцем на ближайший отряд северян, бегущий к воротам обители уже посреди поселения, где наша гостиница и конюшня для транспорта паломников. — И вон ещё. И там. Видишь?
Вторым зрением легко выделяю — и не только там, куда указала Юлиана, а и в трёх других местах — энергию формируемых плетений. Похоже, мне сегодня не до магических атак будет. В самом деле, главное, не дать своих бойцов переубивать издали как куропаток.
Противник намного превосходит нас ведь не только количеством солдат — сколько их ещё осталось? — оцениваю — не меньше двух тысяч, не считая оставшихся в тылу коноводов — и все, разойдясь веером отрядов по двадцать-тридцать человек, торопятся к стенам — но и численностью магов, которые будут пытаться наносить нам максимальный дистанционный урон.
Собственно, по этой причине вчера мои одарённые и не поддержали идею, которой я загорелся. В чём она заключалась? Да всё в том же упоре на моё магическое могущество.
Спуститься вниз — своими ногами, разумеется — опять сплести что-нибудь сильно убойное, не солнечный взрыв и не метеоритный дождь, а чуть попроще, вроде вьюги смерти на основе фиолетовых нитей, выпивающую жизнь в радиусе полутора сотен ярдов, или, отличное, у Агнии видел во время Тризненского сражения, заклинание стены огня, или ещё какое-нибудь, которое за час-два смогу создать.
Далее, тем же способом поднимаюсь наверх, бью, что называется, со всей дури, и всё опять по новой повторяю, как в той песне «купила баба мыло, мочало, наша песня хороша, начинай с начала». Пока не перебью великое множество врагов.
Заметил на вчерашнем совещании, что моё предложение маги обители и вассал восприняли без восторга, правда, возражать не стали, не решились.
