Крах всего святого - Илья В. Попов
— Вы хер ли там застряли? — раздался впереди голос Стефана.
— Пойдемте, сестра, — седой наемник, что шел впереди, потянул ее за рукав. — Негоже задерживаться, пока где-то вокруг тварина бродит.
Бросив последний взгляд через плечо, Мелэйна направилась вслед за мужчиной и через несколько мгновений они нагнали остальных, которые терпеливо ждали отставших на очередной развилке. Оглядев их, Пьетр нахмурился и произнес:
— А где Гай?
— Он же с вами вроде шел, разве нет? — неуверенно ответил седой наемник.
Мелэйна только сейчас заметила, что один из наемников — угрюмый парень, постоянно хлюпающий носом и за все время ни разу за все не открывший рот — куда-то исчез; но не успели они вымолвить и слово, как откуда-то издалека донесся громкий хохот, а следом такой крик, что у Мелэйны кровь застыла в жилах. Старик беззвучно зашевелил губами, осеняя себя полукругом, а Пьетр выхватил клинок и повернул голову к Джейми:
— Это был Гай! Нам нужно разделиться и найти его, пока эта гадина его не…
— Нет, — оборвал его Джейми.
Мужчина поджал губы и сузил глаза, а прочие наемники обменялись косыми взглядами, явно недовольные его ответом. В особенности он разозлил солдата, что не так давно потерял брата — подойдя к Джейми почти вплотную, он ухватил его за ворот, притянул к себе и прошипел:
— Я не собираюсь хоронить еще одного из наших. Если ты трусишь, то так и скажи, а не воображай из себя…
— Если ваш друг наткнулся на стрыгу — он уже мертв, — спокойно ответил Джейми, глядя тому прямо в глаза. — Разделимся — потеряем кого-нибудь еще. Стрыга хитра — она и не собирается выходить с нами на прямой бой, а пытается разделить, чтобы спокойно перебить поодиночке.
— Одноухий прав, — поддакнул ему Ивон. — К тому же, вы знали, на что идете — главное найти господина Отеса. Я не собираюсь рисковать жизнью ради какого-то наемника.
«Тупой заносчивый выскочка. Жаль, что Джейми его не прикончил», — услышала Мелэйна шепот Стефана и резко обернулась, но тот, поймав на себе ее уничижительный взгляд, лишь недоуменно поднял брови.
— Чего?
— Я прекрасно слышала, что ты сказал, — с укором произнесла Мелэйна.
— Ты совсем что ль жричка? — на лице Стефана выступила такая искренняя обида, что Мелэйна невольно задумалась, а не сходит ли она с ума. — Я молчу как рыба. Давай не наговаривай.
— Ладно, как знаете, — бросил наемник, выхватил у Пьетра факел и ступил во тьму. — Не хотите спасать Гая — я найду его сам.
— Стой, — устало буркнул тот, тряхнул усами и бросил на Джейми тяжелый взгляд. — Мы оба знаем, что Джейми прав. Гай либо мертв, либо мечтает о такой участи. Идем дальше.
Парень застыл на месте, играя желваками; но спустя мгновение выругался сквозь зубы, плюнул на пол и повернул голову к старику:
— Долго нам еще шландать?
— Нет, господин, — пробормотал тот и ткнул пальцем в один из коридоров. — Несколько поворотов и окажемся под главной крепостью.
— Веди, — приказал Джейми, и они двинулись вслед за Мишелем, а Мелэйна, пробормотав слова молитвы, пошла следом.
Глава 9
Личность Лоренса II Фабио, прозванного Добрым, что тогда, что сейчас является предметом множества яростных дискуссий.
Стоит признать — поначалу король действительно показал себя как прозорливый и мудрый правитель. Едва приняв корону, он буквально за несколько лет наладил торговлю с практически всеми соседними государствами, отношения с коими были изрядно подпорчены его предшественниками. Лоренс дружил как со знатью, так и с простым народом — нередко он лично прогуливался средь своих поданных, даруя волю заключенным, раздаривая серебро и хлеб или же просто интересуясь в разговорах их жизнью и бытом.
Но столь мягкий нрав сыграл с ним плохую шутку — многие высокие рода доказали, что наглость отнюдь не зависит от происхождения, выторговывая себе лишний кусок земли или какие-либо вольности, которые и не помыслили бы просить даже у Лоренса I, что тоже не отличался излишне суровым нравом.
Думается, волю короля изрядно подломил неудачная женитьба. Супруга его — госпожа Эрин, дочь короля Хардегуда I Железного, правителя Гисского — была весьма болезна; беременность у нее протекала тяжело, и, родившись за полночь, ребенок прожил всего несколько мгновений, а к рассвету почила и его мать, несмотря на все старания лучших лекарей и Посвященных.
В один час потеряв и жену и сына, Лоренс окончательно впал в уныние. Понемногу отдаляясь от государственных дел, он все больше времени уделял охоте, турнирам да путешествиям, оставляя страну на откуп многочисленным советникам, что вскоре уже практически взяли бразды правления в свои руки.
Со временем мнение жителей о короле круто изменилось, и это еще раз доказывает, что народная любовь вещь непостоянная и напоминает флюгер, указывающий туда, куда дует ветер.
Вспомнить хотя бы поговорку, что тогда ходила средь фриданцев тут и там, от кухарей до графов: «Король, король, а подневоль — дергают за нитки и дерут как липку»…
Бруно Тош, «Война змеи и солнца»
Этьен наблюдал за тем, как один из солдат накидывает петлю на шею молодому парню, что стоял под деревом. Лицо несчастного было покрыто синяками и кровоподтеками, нос свернут набок, а губы — даже отсюда мальчик видел, как они дрожат — напоминали лопнувшие сливы, сочившиеся алым соком на подбородок.
Стоявший рядом с Этьеном высокий мужчина, чье лицо скрывала маска из черного бархата, взмахнул рукой. Двое крепких вояк, поплевав на руки, схватились за веревку, и через мгновение парень уже взмыл к ветвям, судорожно дрыгая ногами в последней попытке найти под ними опору. Рот его открывался и закрывался в безмолвном крике, а выпученные глаза едва не выпрыгивали из орбит. Он напоминал рыбу, выкинутую волной на берег и бьющуюся в последней агонии. Этьен хотел отвернуться от этого зрелища, но все же, пересилил себя. Он не хотел показывать слабость перед Раймундом, хоть тот и много раз говорил, что тут нечего стыдиться.
Наконец после недолгих трепыханий несчастный обмяк, издав несколько громких неподобающих звуков, что вызвало смех
