Иволга и вольный Ветер - Галина Валентиновна Чередий
— Прости… — осеклась она, — Но я просто вся на нервах, понимаешь?
— Понимаю, но все же соберись.
— Конечно. У меня все шло прекрасно с выкупом квартир вплоть до того момента, как я не нарвалась на эту ненормальную собственницу Воронову. Эта чокнутая стремная бабища…
— Маргарита, не нужно этого. — снова поморщился я, констатируя безнадежное падение степени ее привлекательности для меня.
Вот просто не выношу, когда женщины начинают себя вести как базарные торговки или ядовитые змеи, отпуская в адрес друг друга мерзкие высказывания, сплетничая или оскорбляя за глаза. Не упоминаю уж об откровенных скандалах.
— Егор, ты просто не видел ее. Она вся жуткая какая-то и неадекватная. Я к ней, как нормальному человеку подошла с предложением о выкупе жилплощади, а она мне сходу нахамила. Ну, думаю, может день у неё плохой, у самой такое бывает. Пришла снова, так она меня чуть с лестницы не спустила, клянусь! Я уже как-то опасаться за себя стала и взяла охрану. Так она на них в драку кинулась, представляешь!
— Одинокая девушка на охранников? — усомнился я.
Видел я тех ее охранников. Откровенно уголовщиной от них разит, тоже такого на дух не выношу, хотя в бизнесе приходится сталкиваться все чаще, к сожалению.
— Может она и одинокая девушка, но совсем не робкая, да еще и какая-то спецназовка! Юрию плечо повредила. Их этому оказывается в "Орионе" и учат.
— Любопытно.
— Да еще как. В общем, не мучая тебя подробностями скажу — эта Воронова отказалась продавать свои комнаты меньше, чем за сумму в три раза больше предложенной.
— Погоди, но ведь в договоре предложена цена на пятнадцать процентов превышающая текущую рыночную стоимость данной жилплощади?
— Ну конечно, Егор. Вот и представь степень их наглости!
— Их? Воронова не одна?
— Ну я же тебе это и пытаюсь объяснить! Я, уже в присутствии милиции, к ней подошла, потому что бог знает, чего ждать от подобной личности, так она ещё и заявление им попыталась на меня накатать, вроде как принуждаю её к продаже. Я, представляешь! А потом ко мне ее дружок подошёл, пошлить и домогаться стал, а потом заявил нагло так, что мы все равно или им заплатим, сколько они просят или же они будут препятствия реставрации чинить всякие и мне неприятности устроят ещё. Я сначала подумала — глупость какая, вымогательство, а на меня внезапно куча проверок посыпались и в прокуратуру таскать стали на допросы.
— Погоди, Марго, ты же юрист, почему на этого хама сама заявление не накатала за домогательства и попытку вымогательства с шантажом?
— Егор, ну ты как ребенок! Это с твоими зарубежными партнерами все можно в правовом поле, а это Россия. У "Ориона" этого оказывается масса старых связей в органах и на взятки они не скупятся. По факту все они — и менты и это охранное агентство — одна мафия, местные в курсе, это просто я с ними до сих пор не пересекалась. А теперь вот пересеклась и проблем сразу отхватила — лопатой не разгребешь.
— Марго, не драматизируй, я разберусь. Поехали.
— Куда?
— На Володарского беседовать с этой Вороновой. Не поможет — поеду к ним в этот их гадюшник и поговорю с руководством по-мужски.
Приехали, хоть всю дорогу Марго и продолжала убеждать меня, что идти в “бандитское гнездо” без охраны — чистое безумие. Поднялись, долго звонили и стучали, нам не открывали, хоть и слышны были голоса. А потом тяжелая дверь резко распахнулась и…
— Вам кого? Мужчина! Я к вам обращаюсь! Вы к кому?
Слова и их смысл достигли разума с явным опозданием, а все потому, что первые секунды я бестолково таращился в требовательно взирающие на меня поразительные глаза. В прямом смысле поразительные, такими мужиков можно на лету сшибать и ронять на колени. Прозрачно-зеленые радужки с золотисто-ореховыми искрами в щедром обрамлении густых ресниц. Не черных и искусственно длинных, а серебристо-графитовых.
— М… мне нужна Евгения Воронова и все те мерзавцы, которые помогли ей устроить натуральную травлю и даже напали на моего адвоката — Маргариту Баринову. — Мозг все же перезагрузился, вспомнив о цели визита, однако, не без труда, чего за мной как-то не водилось. Почему-то потребовались немалые усилия над собой для элементарного разграничивания восприятия между обычными для меня плоскостями. Работа отдельно, удовольствия потом. Первым иррациональным и реально животным импульсом было шагнуть вперёд, схватить незнакомку, поцеловать и прижать к ближайшей твердой поверхности, а перевести дыхание только тогда, когда кончим. Черт, я её ещё и не рассмотрел-то толком, а уже ширинку расперло. Даже головой чуть тряхнул, чтобы продолжить вменяемый диалог. — Я хочу потребовать у них ответа, по какому праву они третируют женщину, которая просто выполняет свои рабочие обязанности, и вымогают какие-то безумные деньги за свою недвижимость.
— Жене плохо сейчас и не до посетителей, ясно! — девушка уперлась руками в дверную раму, как если бы собиралась стоять насмерть, невзирая на нашу разницу в росте и живой массе.
Серая мешковатая футболка, явно с чужого плеча, коварно обрисовала приподнявшуюся в таком положении роскошную полную грудь, и результат был закономерным в принципе — намертво встал у меня. Закономерным это, конечно, было, но ни черта не типично для меня. Я не мальчишка и давно уже от каждого чиха не завожусь, а пока деловые вопросы решаю, нижний мозг вообще дееспособности лишается путем жесткого контроля. Обычно.
— И знаете что? — незнакомка явно начала все больше раздухаряться, натягивая этим мои нервы, причем совсем не так, как следовало бы. Я ведь на дух не переношу скандальных женщин, да и терпеть, что на меня пытаются орать, не привык, а тут абсолютно странная реакция. — Вы ведь тот самый, да? Ну тот богатей, что Женьку из дома выжить пытается, так ведь? Так вот вы знайте, мужчина, что ее в обиду никто не даст, ясно?!
Восхитительная нахалка даже на цыпочки привстала и беспардонно ткнула пальцем мне в грудь, а я даже зубы стиснул, подавляя мощный импульс схватить ее за запястье, рвануть к себе и, подхватив под ягодицы, притереть прямо тут к стене. Содрать эту идиотскую футболку с чужого плеча и висящие мешком подвернутые спортивные штаны и насадить на себя. Чтобы эти сверкающие праведным гневом глазищи сначала распахнулись от шока, потом их затянуло поволокой наслаждения, утаскивая в него и меня и, наконец, полыхнули эйфорией. О да-а-а, я хочу знать, как это будет и узнаю. А еще как
