О чем молчат рубины. Книга 2 - Фунтик Изюмов
— Заносите! — коротко приказал он.
— А если он заразный⁈ — попытался заслонить дверь толстый, кучерявый хозяин в кожаном фартуке.
— Ещё слово, и я попрошу господ крестоносцев разрубить тебя пополам! — пообещал доктор, проходя мимо него, словно мимо пустого места, — Или насадить на копьё. Тебе что больше нравится?.. Дубина! Если я сказал «заносите», значит, я беру ответственность, что он не заразит остальных! В сторону, или я за себя не отвечаю!
Хозяин что-то проворчал сквозь зубы, но дорогу уступил. Андреаса внесли внутрь и положили на широкую лавку. Доктор уже хлопотал: заглянул ему в глаза и посмотрел язык, пощупал пульс и положил тыльную сторону руки на лоб, осмотрел пятна, которыми оказался покрыт Андреас, и даже, зачем-то, поскрёб их ногтем. Сел и глубоко задумался.
— Ну, что, доктор⁈ — не выдержал Марциан.
— Сложный случай… — уклончиво ответил Джеронимо.
— А конкретней?..
— Конкретней? Хм… Что бы вы сказали, синьор, если бы увидели, как кто-то к рыцарскому копью приделал топор?
— Что⁈ То есть… Если к обычному копью приделать топор, то получится секира, но к рыцарскому… Я не знаю, что вам ответить!
— Вот и я не знаю, что вам ответить… — вдохнул Джеронимо, — То, что я вижу у нашего больного, противоречит одно другому! Это не сочетается, как не сочетается топор с рыцарским копьём! Но, с другой стороны, я же вижу это своими глазами? Значит, должно быть объяснение… Хм!.. Пока могу сказать одно: вашему товарищу нужен покой, обильное, тёплое питьё и квалифицированная сиделка. Если нужно, я могу прислать одну из своих сиделок…
— Не нужно! — я выпалила это, даже не задумавшись. Само как-то вырвалось, — Я имею необходимые навыки, доктор!
— Ну и хорошо, — доктор в сомнении поглядел на меня, но спорить не стал, — Завтра с утра я ещё наведаюсь. Думаю, три-четыре дня, и мы разберёмся с этой медицинской загадкой. И тогда назначим правильное лечение.
— Три-четыре дня⁈ — чуть не взвыл Марциан, — А может, и больше⁈ Это невозможно! Мы торопимся!
— Послушайте меня, синьор, — повернулся к нему Джеронимо, — Ни один врач в округе не сможет определить эту болезнь. А если он вам скажет, что определил, значит это не врач, а шарлатан! Поверьте человеку с тридцатипятилетним стажем! Вы, конечно, можете забрать вашего больного и продолжить свой путь. Но тогда вы, и только вы, будете держать ответ перед Господом в случае его смерти. Готовы рискнуть? В добрый путь. А если не готовы, то послушайте доброго совета: останьтесь здесь на несколько дней. Пока ваш товарищ не поправится.
— Я подумаю, — буркнул Марциан, — Я хорошенько подумаю! Эй, хозяин! Отдельную комнату для больного! А потом мы обсудим, что ты подашь нам на ужин.
— Да-да! — встрепенулась я, — Несите больного в отдельную комнату. Брат Марциан, скажите хозяину, пусть мой ужин прямо туда отнесут. Я присмотрю за больным. В конце концов, меня сам доктор Штюке этому учил!
— Хорошо, — кивнул Марциан, — Я распоряжусь…
* * *
Вы, наверное, думаете, что мы остались наедине с Андреасом, и я присела рядом с ним на кровать, стала бережно укутывать его одеялом, поправлять подушку, и всё это, перемежая печальными вздохами и бормоча всякие нежные глупости, какие только в голову придут?.. Ну, как я это сама представляла? Фигушки!
Сперва припёрлась Эльке. И заявила, что чувствует себя неуютно за столом среди рыцарей. Не по чину ей в такой компании в одиночку сидеть. А к оруженосцам соваться вообще боится! Она среди них никогда не была и не представляет, как должна себя вести. Я обругала её дурой, но что я могла поделать?.. Частично она права.
Потом заявилась служанка с подносом еды, и Эльке принялась так азартно чавкать, что даже у меня аппетит прорезался, хотя я думала, что он полностью исчез, после происшествия с Андреасом. Я приказала подвинуть столик поближе к кровати, и тоже слегка перекусила, нет-нет, а перемежая пищу глотком вина. Именно тогда мне пришла в голову мысль, и я приказала Эльке сбегать к повару и заказать, чтобы он посушил сухариков. Если вдруг Андреасу полегчает, думаю, сухарик ему не повредит?.. Эльке, прямо с набитым ртом, убежала исполнять приказание.
Потом Эльке вернулась, как раз, когда я наклонилась над Андреасом, взбивая ему подушку. Не знаю, что вообразила глупая девка, но почему-то покраснели мы обе… А я дала себе слово, что буду осторожнее в своих действиях. Мало ли какие мысли могут в чьи-то головы прийти?
Потом я отослала Эльке, но пришла служанка, чтобы убрать посуду. Потом ушла служанка, но пришёл Марциан, узнать, не стало ли Андреасу хуже. Я молча показала на парня. Андреас, похоже, метался в бреду. У него сильно посинели крылья носа и губы, особенно уголки губ. А чернота из-под глаз поползла вниз, на щёки. Марциан печально вздохнул, покачал головой и вышел. Но тут же сунулся Вилфрид. И очень долго упрашивал, чтобы я разрешила позволить парню хлебнуть красного вина со специями из его фляги. Дескать, лучшее средство против всех болезней, ага! Только увидев, что я разозлилась не на шутку, старый пьяница ушёл восвояси. Но тут припёрся повар. Дескать, он так и не понял заказ про сухарики! Синьора хочет салат с сухариками, тыквенный суп с сухариками или, может, синьора просто хочет гренки с подсушенным хлебом, а вовсе не сухарики?.. Пришлось объяснять, чего хочет синьора, мысленно пообещав себе, отвесить хорошенького тумака глупой Эльке. Едва ушёл повар, как ввалился оруженосец Норберт и простуженным голосом заявил, что оруженосцы волнуются за здоровье Андреаса и вообще, он готов подменить меня на посту. Я поблагодарила Норберта за заботу, но уходить от постели больного отказалась. Норберт посопел, но ушёл. И тут же явился Ульрих. Сказал, что не верит местным докторам, потому что они итальянцы и ничего не смыслят в болезнях тевтонских рыцарей, а он, худо-бедно, но кое-что понимает! И провёл собственный осмотр. Похоже, во врачебном искусстве он понимал и в самом деле, и худо, и бедно. Потому что диагноза так и не поставил. Когда ушёл Ульрих, вернулся Марциан. И тоже убеждал меня уступить место у кровати кому-то из оруженосцев. Я отказалась. Потом пришла опять служанка. Спросила, не нужно ли мне чего и принесла кружку горячего травяного настоя. Потом опять прибежала Эльке и заявила, что
