Бей ушастых! Часть 3 - Марина Владимировна Добрынина
Люди начали неохотно расходиться. Мы не стали дожидаться, пока площадь окончательно опустеет, и телепортировались в тронный зал.
Лин
Ханна плакала. Рядом с ней маячил Кир. Надо же, как быстро ожил! Саффа тоже была рядом с принцессой (то есть с королевой). Серьезная и сосредоточенная. Ну, понятно, охраняет. Ведь здесь не только придворные зулкибарские собраться успели (хорошо хоть не в полном составе), но и эльфы в количестве семи штук. И как наглости хватило сюда явиться, в то время как Альпердолион сражается на стороне Арвалии и еще неизвестно, не эльф ли прикончил нашего Вальдора?
Мать моя серьезная (даже чересчур), и Иксион рядом с ней весь из себя суровый такой. Ну, и дед, в этом своем плаще похожий на черную моль, по залу передвигался, периодически останавливаясь и вступая с кем-нибудь в разговор. А в гробу с прозрачной крышкой, установленном в центре зала, лежал Вальдор. Мертвый.
Кто-то опустил руку мне на плечо, я подскочил как ужаленный и развернулся. Смотрю, Иксион надо мной возвышается. И когда подкрасться успел? Да еще так тихо, при его-то копытах!
— Разговор есть. Конфиденциальный.
Надо же. Конфиденциальный разговор у него. Но что-то не хочется мне сейчас с ним общаться.
— На потом нельзя отложить? Не до того. Сам видишь, что творится.
— Речь пойдет как раз о происходящем, — объяснил кентавр.
Я не успел придумать, как бы полюбезнее послать это чудо копытное с его разговорами, потому что дверь как-то чересчур резко распахнулась, и в зал вошли Пардок с Брианной в сопровождении отряда из десяти гномов во главе с Горнорылом, и мне стало не до Иксиона. Я же не знаю, что теперь, когда Вальдор мертв, на уме у гномов и их любимчика Пардока. Поэтому я, на всякий случай, переместился поближе к Иоханне. Саффа в качестве охраны — это серьезно, но мало ли что — вдруг моя помощь понадобится? Брианна на эти мои действия сокрушенно покачала головой и поднесла к глазам кружевной платочек. Интересно, а Аннет, которая прячется в своих покоях с тех пор, как в связи с ранением Кардагола утратила молодость, кто-нибудь сказал, что Вальдор умер? Или про нее как всегда забыли?
Иоханна спокойно наблюдала за приближением делегации, состоящей из гномов, Брианны и Пардока. Они остановились в двух шагах от нее, и… нет, все-таки Пардок — умный мальчик! Он опустился на одно колено и поклялся в верности зулкибарской королеве Иоханне, заодно поставив общественность в известность о том, что от претензий на престол отказывается и просит исключить его из списка наследников.
Потом вперед выступил Горнорыл и заверил Иоханну, что все договоры, заключенные между общиной гномов Зулкибара и королем Вальдором остаются в силе, и ненавязчиво намекнул, что надо бы обсудить подробности поставки кое-какого вооружения, о котором была устная договоренность с так не вовремя почившим Вальдором. Соболезнования гном не выразил, это у них не принято. Отвесил Ханне поклон и отошел в сторонку.
Принцесса, то есть теперь уже королева, окинула зал ничего не выражающим взглядом и, наверно, собралась что-то торжественное сказать.
Но тут Кир вдруг побледнел и пошатнулся. В ту же секунду рядом с нами появился Юсар, подхватил генерала под локоть и исчез вместе с ним, выпалив скороговоркой:
— Кардаголу плохо. Он у Саффы.
— Кардагол! — Иоханна явно загорелась какой-то идеей, и, вцепившись одной рукой в меня, а второй в Саффу, прошипела, — быстро, к нему!
— Ханна! Ханна, подожди! — мать, как обычно, не соблюдая правил этикета, заорала на весь зал, но Иоханна ждать ее не собиралась.
— Быстрее!
Ну, быстрее, так быстрее. Телепортировал я нас всех к Саффе в покои, а там такая картина — Кардагол чуть живой на кровати валяется, рядом на подушке взволнованная Василиса сидит, в кресле Кир полулежит, тоже чуть тепленький.
Юсар Кардагола чем-то поил. Наверно, каким-нибудь из саффиных целебных отваров. Я заметил — чем противнее на вкус саффино зелье, тем оно полезнее. Кардагол глотал эту гадость, морщился, но продолжал отважно пить.
— Ты что натворил? — набросился я на него, — почему опять полудохлый сделался? Ханна, ну ты посмотри на него! Я с ним целый час за ручки держался, чтобы он в форму пришел, а он вон чего! Ты что, думаешь, я тебе позволю повторить?
— Не знаю о чем речь, — вмешалась Иоханна, — но ты позволишь, как миленький, потому что Кардагол мне нужен в полном здравии и быстро!
— Что это ты, блонда, такое задумала? — поинтересовался я, но, королева наша мой вопрос проигнорировала и обратилась к Повелителю времени:
— Когда ты будешь в состоянии полноценно колдовать?
— Не сегодня, — отвечал он и покосился на меня, — если только Лин не согласится…
— Не согласится! — перебила Саффа, — хватит с тебя! Он тебе помог, чтобы ты восстанавливался, а ты что сделал? Помчался куда-то, все силы истратил… Где тебя носило? Откуда ты явился такой истощенный? По девкам своим пробежался?
— Шептунья, а ты, оказывается, умеешь быть сварливой теткой, — поддел Кардагол, — зайчик, ты уверен, что хочешь на ней жениться?
— Нет, я передумал и женюсь на тебе, котик, — огрызнулся я.
— Так, господа, мне не до шуток! — прорычала Иоханна, — Лин, если понадобится, ты поможешь Кардаголу ускорить выздоровление. И не спорь со мной! Эрраде должны мне! Отец погиб в вашей войне!
— Ханна, ты чего?
Вот не ожидал, что эта королева новоявленная так заговорит. Должны мы ей. Ну да. Еще пусть посчитает, сколько средств ушло на оплату и содержание армии, и предъявит счет.
— Кардагол, ты оживишь Вальдора!
Она не просила, а требовала.
— Увы, Ваше величество, — с усмешкой отозвался Кардагол, — но я этого сделать не могу.
— Я подожду, пока ты восстановишь силы, — терпеливо процедила Ханна.
— К сожалению, это не поможет.
— Ты шутить изволишь? — блонда нахмурилась, — на твоем счету около двух сотен воскрешенных и ты поддерживаешь их жизнь, даже находясь в таком состоянии! И при этом ты отказываешься вернуть моего отца, который погиб в этой вашей идиотской войне!
— Принцесса… то есть королева, я бы с радостью вернул Вальдора, если бы мог. Но я не могу.
— Что?!
— Это как это?
— Отец?
— Кардагол!
Не знаю как остальные, а я от заявления Кардагола прифигел неслабо. То ли лжет он, то ли сейчас тайну страшную откроет о своей некомпетентности. Юсар же молча покачал головой, выражая, таким образом, свое неодобрение и исчез, так как больше его присутствие здесь не требовалось.
— Зачем ты лжешь? — прошипела Саффа.
— Объяснись, — потребовала Ханна.
И родственничек мой
