Круги боли. Жатва - Арвин Альхаг
Он перевел взгляд на мою супругу.
Вера на мгновение задумалась и посмотрела на меня.
— Милый, я правильно понимаю, что-то случилось на той выставке три месяца назад, когда ты потерял сознание? Я чувствую, как ты изменился. Что-то внутри тебя поменялось, а еще эта необычная татуировка, которая не могла появиться просто так…
— Все верно, дорогая. Я не знаю, как правильно до вас донести, что я видел. Было ли это видение или все происходило на самом деле, но сомнений у меня нет. Будет что-то ужасное, и нам нужно подготовиться к этому.
И я рассказал им все что произошло со мной тем днем. Показал им свои «Дары»: двуручный меч с гравировкой, перстень, кисет путника и татуировку дракона. Про пятый дар я умолчал, хотя Вера и сама догадалась, что ее беременность иначе как чудом не назовешь. Когда я закончил, первым говорить начал брат:
— Допустим, что-то в этом есть, и ты окажешься прав. Начнется некая «Жатва». Но что это такое? Может быть речь шла о сборе пшеничного урожая, картофеля или… Девственниц? Ахахаха.
Я посмотрел на него с укоризной.
— Ну, и дальше, если все так, как ты говоришь, то не проще тебе самому лишить себя жизни? Я так понимаю, не будет «наследника», не будет и «Жатвы», что бы это ни было.
Вера вспыхнула:
— Да что ты такое говоришь?! Родному брату желать смерти?
— Я лишь предложил вариант. Что, не нравится? Ну, тогда пусть перестанет нести эту ахинею. Или…
— Ну, продолжай. Что, или…?
— Или… Предлагаю поделить бизнес и заниматься каждый своим делом. Я уже второй год тебе предлагаю запустить сеть «клубов» в Ганновере, Ванкувере, Йоханнесбурге, а ты сопротивляешься. Ты понимаешь, какие деньги там будут крутиться? Я уже нашел парочку инвесторов…
На этих словах он осекся.
— Так вот оно что? — Медленно запрокинул голову и смерил презрительным взглядом своего брата. — Значит, ты уже все просчитал, да? Спланировал? Нашел инвесторов? Может быть и документы уже подготовил о разделе бизнеса?
Брат потупился и тихо, одними губами, пробурчал себе под нос:
— Может и подготовил.
Вера удивленно подняла одну бровь, и я был с ней полностью согласен. Этот шельмец уже давно планировал отделиться и вести дела самостоятельно. Вот и пришло время нам разбежаться.
Остаток вечера мы провели втроем. Я рассказал о «Жатве» Екатерине Петровне и она мне поверила. Мы пили вкусный чай, Вера уплетала пирожки за обе щеки.
— Ой, толкается. — Отвлеклась Вера на шевеление животика.
— Ну, тише, тише, малыши, разбесились. Еще не время. Там вам должно быть уютно и спокойно. А папочка со всем справится, мы должны верить в него.
Хорошим завершением этого дня был нежный секс с Верой. Мне необходимо было скинуть напряжение, скопившееся за день, но и в то же время я не мог позволить себе грубой силы, ввиду ее положения. Это было долго, нежно и красиво. Мы просто любили друг друга и наслаждались этими мгновениями. Закончили мы вместе. Вера уткнулась мне в плечо и уснула.
Я еще долго не мог закрыть глаза. Чувство тревоги не покидало меня.
Глава III
И снова посреди ночи я проснулся в поту. Тяжело дышал. Наверное, даже кричал.
Вера спала у меня на руке и тихонько посапывала. Хороший у неё сон, крепкий, иначе выгнала бы меня в другую спальню.
Последнее время мне снится один и тот же сон… Воспоминание из детства.
Отец гоняет нас с братом по полигону в легкой армейской разгрузке. Мы ползем в грязи, под колючей проволокой, прыгаем через рвы, преодолеваем стены, на спине болтается автомат, а на бронежилете подвешены гранаты. На финише, вымотанный и грязный, я валюсь без сил на траву, чтобы отдохнуть. Брат молча подходит ко мне и стреляет прямо лицо. Именно на этом моменте я всегда и просыпаюсь.
Мы тогда были еще совсем детьми. Помню, как мама пыталась нас оградить от бесконечных тренировок отца и отправляла на секции плавания или музыки. Она вообще была против военизированных игр. В молодости она пережила гражданскую войну в одной из южных республик. Отец ей не возражал, но тренировки не прекращались. Он готовил нас к трудностям во взрослой жизни. Для чего это было нужно, мы тогда не понимали, но старались выполнять всё, что он требовал от нас. Быстрее, выше, дальше, метче. С каждой тренировкой преодолевая очередной барьер своих физических возможностей.
Первое свое «убийство» я совершил в десять лет. Папа приказал к обеду зарезать петуха. Естественно, я не хотел этого делать.
— Нормальный мужик должен уметь добыть мясо для семьи.
Отец строго посмотрел на меня. Мне пришлось подчиниться. После этого, несколько дней я не мог прийти в себя. Перед глазами все стояла картина прыгающего без головы пернатого. Струя пульсирующей крови заливала двор, покрытый чистейшим снегом.
Мама рассказывала, что до этого дня я был жизнерадостным ребенком, а позже закрылся в себе. Именно тогда, мне кажется, отец заложил основы моего характера. Пусть это было и жестоко. И все же, я ему благодарен. Это была настоящая мужская наука.
Брат не признавался, что ему все это нравится: смотреть на муки животных, на кровь, отчаяние в их глазах. Но вспоминаю, с каким хладнокровием он топил котят нашей кошки… Это было необходимо, потому что Мурка регулярно беременела и исправно котилась каждые три месяца. Котят просто некому было раздавать. Я не придавал этому какого-то особенного значение и радовался, что есть, кому делегировать «грязное» дело.
Я любил брата простой искренней любовью. Ведь он был моим другом, соратником. Хоть внешне он и казался суровым, но внутри он оставался все тем же маленьким мальчиком, которому не хватало родительского тепла и ласки (так бывает, когда вся любовь и внимание достаются старшему сыну). Брат совершал и добрые дела: защищал слабых одноклассников, которых травили в школе и на улице (за что частенько был бит), подбирал бездомных животных, выхаживал их, стараясь скрывать свои добрые поступки от посторонних глаз. Но от меня это не могло ускользнуть. Я очень высоко ценил его за это.
Очередной дурацкий сон, который не может быть правдой.
Поцеловал Веру в щечку, осторожно высвободил руку, чтобы бы её не разбудить и сел на кровать. На часах было 5:32. Спать я уже не собирался и спустился вниз. Несмотря на столь ранний час, на кухне вовсю суетилась тётя Катя. Она всегда просыпалась первой и готовила нам вкусный
