Капли крови: Город Греха (СИ) - Сашетта Котляр
По итогу моих страданий Миранда подобрала темно-зеленое платье с воротником, полностью закрывающим горло, к которому прилагались туфли на небольшом каблуке и веер в качестве аксессуара — такой реверанс в сторону Востока. А еще брючный костюм, на сей раз светло-бежевый, с зеленой сумочкой из крокодиловой кожи и такими же туфлями, неожиданно оказавшимися очень удобными. Еще было платье «на повседневность», до середины бедра, коричневое, без рукавов, зато с миниатюрной сумочкой, в которую поместятся разве что телефон и ключи.
И еще несколько подобных нарядов. А на тот самый вечер она выбрала — я в этом участвовала только в качестве живого манекена, периодически говорившего, что какая-то вещь совсем неудобна. Так вот, на тот самый вечер она выбрала облегающее темно-зеленое платье с небольшим декольте и очень пышной, как у принцессы, юбкой. Я бы нечто подобное не выбрала никогда, но она сказала, что это можно носить на таких мероприятиях, особенно с высокой прической и подходящими украшениями.
И она настояла на том, чтобы я именно в нем и вышла к Алаверо, а ее помощницы даже сделали мне ту самую высокую прическу, вернее, подобрали подходящий парик и убрали под него волосы. Мои собственные локоны пришлось поднимать и туго закручивать, и голову теперь было крайне тяжело держать прямо, но парик был такого качества, что никто бы не усомнился, что это мои волосы. В таком виде, вручив в руки сумочку (все ту же, из крокодила), меня и отправили к Алаверо.
Он окинул меня каким-то скептично-ироничным взглядом, и сообщил:
— Мне больше нравилось, как раньше, но наши курицы примут тебя за свою. Только не хватает руки профессионального визажиста и комплекта украшений. Мири, визажиста организуешь? У нас не так много времени, чтобы бегать и искать самостоятельно. Мне он, сама понимаешь, ни к чему.
Миранда в ответ на это звонко рассмеялась, и убедила Рика, что все сделает в лучшем виде.
— А украшения? У меня нет ничего подобного, — заметила я устало.
— Зато есть у меня. Но сначала краска, потом это. Сама ты не сделаешь так, как профи, а серпентарий высшего общества отлично видит, своей рукой женщина красилась, или нет. И своей лучше не надо. Сожрут, — проговорил Рик в ответ.
— Кто еще кого сожрет, — буркнула я мрачно. Дорогой напарничек только головой покачал, да еще и с ехидной улыбочкой.
Но, к счастью, мероприятие было назначено не на сегодня, и после этого разговора меня, наконец, отпустили переодеться. По сравнению с пышным платьем и всеми этими ограничениями то, что я выбрала себе сама, было верхом удобства, и я вздохнула от облегчения. Миранда обещала прислать своего визажиста прямо к нам в «Зарю», и Рик спокойно рассказал ей, под какими именами мы там находимся. Мне это показалось глупым, но останавливать его я не стала. Хочет все испортить — пусть, все равно нам главное выжить и поймать маньяка, тем более, что он как-то затихарился и пока никто не пропадал.
Все наши покупки помощницы Миранды тщательно упаковали, и даже помогли убрать все это в багажник машины Рика. Попутно она успела посетовать на то, что я отказалась купить одежду и себе лично. Алаверо улыбнулся и ответил:
— Она предпочитает милитари, у тебя такого нет.
Я ожгла его мрачным взглядом, на что он лучезарно мне улыбнулся. Но когда я села в машину, то поняла: я устала слишком сильно, чтобы испытывать эмоции. Да и завтра предстоял очень тяжелый день, который я заранее ненавидела, и наступления которого очень не хотела.
Глава 13
Как выяснилось позже, я не зря боялась этого чертова благотворительного вечера. Единственный плюс дня, в который он проводился, был в том, что Алаверо дал мне немного выспаться. А когда разбудил, радостно сообщил, что это ради улучшения цвета лица.
Около двух пополудни к нам приехал деловитый молодой человек в строгом костюме: как выяснилось, тот самый визажист, и с этого момента начался мой персональный ад. Чем бы ни руководствовался этот мастер рисования новых лиц поверх старых, в этот список никак не входили ни уважение к «модели», ни забота о ее комфорте. Любом, как физическом, так и психологическом.
С ним приехали две помощницы, молодые девушки с одинаково незапоминающимися лицами и высокими прическами черных волос. Если бы меня кто-то спросил, как они себя вели, я ответила бы, что это больше всего походило на поведение служанок с госпожой, готовящейся к брачной ночи. Ну, за вычетом того, что я не была героиней подобной книги, и они меня не мыли, с этим мне разрешили справиться самостоятельно.
Меня даже одевали в платье, запретив делать это самой! Мол, я его как-то не так сложу, и оно будет подчеркивать слишком широкую талию, или что-то вроде того. Самое противное, что в этом самом платье мне и пришлось сидеть, и ждать, пока на меня нанесут такое количество всякой разной косметики, сколько я и названий не знала. В своей «маскировке» я использовала раз в пять меньше приспособлений.
Это, и то, как мне укладывали волосы, фиксировали их лаком и подбирали украшения, запомнилось как один бесконечно нудный кошмар. От лака болела голова, из-за тяжелой высокой прически ныла шея, а еще все время чесались глаза, но трогать их было категорически нельзя. А украшения притащил Алаверо. Тоже тяжелые, конечно.
Зато, когда меня подвели к зеркалу… Я себя не узнала. Волосы, перед тем как залить лаком, просто закрасили цветной смываемой тушью до такого состояния, что я смотрелась-таки как блондинка, хоть и неестественная. Но за счет лака эта неестественность как бы «сваливалась» на него. От прически-парика стилисты, посовещавшись, решили отказаться. А вот все остальное впечатляло. Не знаю, правда, в каком смысле слова.
Из зеркала на меня смотрела надменная цветущая фарфоровая кукла, отдаленно похожая на «оригинал». Они правда ухитрились вылепить из меня что-то похожее на основной контингент подобных мероприятий. Это было и восхитительно, если говорить об их мастерстве, и жутко. Я такого не проделывала никогда. Мои изменения были незначительными по сравнению с этими. Сейчас же мне по сути нарисовали новое лицо поверх старого. Красивое, холеное, породистое. Насквозь чужое. Даже плечами передернуть захотелось.
Полные карминовые губы, бледная кожа с румянцем только в нужных местах, неестественно-яркие зеленые глаза, напоминающие стекляшки. И «незаметный» макияж, который делал меня совершенно другим человеком, обряженным в золотистое платье
