Как стать злодеем [СИ] - Братислав Байдалин
«Что же делать? Что делать?» — спрашивал себя Генри. Он сел на кровать и, продолжая сверлить листок глазами, начал думать. Ему не хотелось выполнять, что бы там ни задумал Фичетт. Так над раздумьями пролетела минута, две, пять, десять, пятнадцать… Когда же пошла двадцать вторая минута мозгового штурма, в голове парня сформировалось, по его мнению, единственно правильное решение…
— Нужно выкрасть дневник, — произнёс он, встав на ноги. — Пускай в СОН так и не придумали, как пробраться в кабинет смотрителя, но я больше не могу сидеть сложа руки. Я не желаю быть марионеткой Фичетта!
Полный решимости Генри направился к двери, но вдруг остановился как вкопанный. Он достал из кармана коммуникатор и взглянул на экран — сейчас было ровно 20.00.
— Призраков не существует! — твёрдо заявил он себе и вышел в коридор. Там было пусто и тихо. Неужели все сидят по своим комнатам? Чтобы это выяснить, Генри запер дверь на ключ и поспешил к началу коридора, откуда осмотрел Жерло перемещений, так и не обнаружив ни души.
«Что ж, отлично. Чем меньше чужих глаз, тем лучше», — подумал он и вызвал лифт.
Спустившись вниз, Генри собирался обогнуть журчащий фонтан, как вдруг новые двери Общего зала с грохотом распахнулись и на пороге возникла высокая человеческая фигура, облачённая в серый дорожный плащ. Это был призрак Джима Хаггарда, и, судя по серебру его волос, ниспадающих до плеч, умер он будучи уже очень старым.
Смотритель глядел на остолбеневшего Генри красными светящимися глазами, отчего у парня кровь стыла в жилах. Только сейчас Генри осознал всю свою глупость: зря он не поверил Гибллу и Гриндилоу, они не соврали — призрак действительно существует.
Послышался звук металлической цепи, и Генри заметил у ног призрака гремлина с шипастым ошейником, глаза которого светились красным, как и у его хозяина.
Парень потихоньку начал пятиться назад к лифту.
— Убей его! — потусторонним голосом приказал Хаггард и спустил с цепи призрачного гремлина.
Генри со всех ног бросился к стеклянной кабине, а забежав внутрь, беспорядочно стал жать по кнопкам. Казалось, это конец и гремлин через мгновение вцепится ему в глотку, но в последний момент дверцы кабины закрылись, и гремлин с разгону врезался в стекло.
Лифт двинулся вверх, и парень облегчённо вздохнул. С каждым этажом зловещие красные глаза призрачного смотрителя и его гремлина отдалялись, делаясь всё меньше и меньше, пока совсем не померкли. В конце концов лифт остановился на четырнадцатом этаже, слегка задрожал и, проехав вправо по окружности стены, встал против проёма, начинающегося тёмным коридором. Теперь, когда Генри был в безопасности, он решил, что лучше спустится к себе на этаж и запрётся в комнате, он уже тысячу раз пожалел, что покинул её. Но к удивлению, парень обнаружил, что лифт больше не реагирует на нажатия кнопок. Генри тихо выругался. А так как оставаться в стеклянной кабине он не хотел, ему больше ничего не оставалось, как включить фонарик на коммуникаторе и выйти в тёмный коридор…
Глава 11. Заброшенная библиотека
Генри медленно продвигался вперёд. Каждый его шаг был настолько тихим, будто он ступал не по каменистому полу, а по ковру из мха, и всё потому, что под ногами лежал слой пыли толщиной никак не меньше дюйма. Если бы не маленькие примятые участки на сером ковре, очевидно чьи-то следы, то парень подумал бы, что он первый, кто вообще ступал на этот этаж с момента его создания, так как убирались здесь в последний раз явно очень давно.
Дойдя до конца коридора, Генри упёрся в массивную резную деревянную дверь, сплошь потрескавшуюся от времени. Осветив её, парень заметил над ней запылённую, но всё же читабельную гравировку слова «Библиотека». Он подумал, что это место вполне сгодится, чтобы укрыться от призрака, который в любой момент может заявиться в коридор четырнадцатого этажа.
Генри схватился за латунную ручку, потянул на себя и дверь с душераздирающим скрежетом, словно умоляя смазать её старые петли, отворилась. С таким же отвратительным звуком он закрыл её за собой. Оказавшись внутри библиотеки, Генри не мог сразу оценить её масштабов: здесь было также темно, как в коридоре, а фонарик на коммуникаторе не позволял ему видеть дальше пяти метров. Тем не менее парень решил осмотреться. Прямо перед ним была регистрационная стойка со стареньким компьютером и небольшими шкафчиками, из которых торчали наполовину выдвинутые ящички, полные пожелтевших карточек. У Генри было ощущение, что он совершенно один в библиотеке, поэтому без всяких угрызений совести он взял с десяток жёлтых листочков и стал просматривать. Самая «молодая» карточка, если можно так выразиться, датировалась две тысячи двадцать первым годом — регистрировались в этой библиотеке, видать, очень давно.
Генри положил карточки обратно в ящичек и решил осмотреть бесконечные книжные стеллажи, настолько высокие, что их верхние полки терялись где-то во тьме потолка. Генри шагнул к ближайшему стеллажу с номером тридцать пять на боковой стороне и интереса ради вытащил первую попавшуюся книгу. Один лишь вид её был столь удручающим, что если бы обычному человеку, жившему, этак, лет пятьдесят назад, такая книга попала в руки, тот бы расплакался от горя. И, действительно, вид книги оставлял желать лучшего: запылённая полусгнившая обложка, а верхний и боковой обрезы книжного блока поражены зелёной плесенью. Генри сдул пыль с обложки и прочитал потускневшую серебристую надпись — книга называлась «Как управлять толпой». Держа коммуникатор в левой руке, он попытался раскрыть её на весу одной лишь правой, но неудачно схватился за край, и ветхий переплёт дал о себе знать — книжный блок выпал и распался на отдельные жёлтые листы, оставив парня с одной обложкой. Чувствуя некоторую неловкость за свою криворукость, Генри бросил останки книги на пол и решил пройтись поперёк рядов. Он двинулся направо, попутно заглядывая в длинные проходы между рядами стеллажей, дальние концы которых утопали в кромешной тьме.
Он миновал восемьдесят четвёртый ряд… потом восемьдесят пятый… Генри заметил, что идёт по чьим-то следам, оставленным на пыльном полу, точь-в-точь как в коридоре. В конце концов следы завернули в проход между девяносто седьмым и девяносто восьмым
