Космическая одиссея - Avadhuta
— Джаффа, кому вы служите? — Выкрикнул Апофис, таращась на меня.
— Мы служим тебе, владыка. Апофис наш бог. Отдай приказ, и мы тут же исполним его.
Я встал с трона и отошёл в сторону, наблюдая за тем, как неверие и отчаяние в душе Апофиса сменяются радостью и ликованием. Он отдавал приказы, выслушивал ответы и всё больше уверялся, что теперь джаффа действительно служат ему.
Заняв трон, Апофис обратился ко мне.
— Имхотеп, теперь я верю, что ты бог. Ты сотворил чудо. Я доволен тобой.
— Конечно, отец. — Коварно улыбнулся я в ответ.
— Сокар, ты посмел напасть на меня. За это ты понесёшь наказание. Я буду пытать тебя вечность!
Апофис сорвал с руки пленника устройство для пыток, напялил его на себя и начал пытать своего врага, полностью отдаваясь чувству собственно превосходства, всевластия и вседозволенности.
Я использовал заклинание, чтобы частично выйти из-под восприятия окружающих. Они видели меня, осознавали, что я рядом, но не могли достаточно сосредоточиться на мне, чтобы как-то учесть в своих планах.
Апофис разошёлся не на шутку. Два часа он непрерывно пытал Сокара, после чего пошёл отдохнуть в саркофаге, следуя своей установившейся за тысячи лет привычке.
— Зачем ты сделал это? — Обратился ко мне пленник, когда я подошёл к нему и скинул вуаль незаметности.
— Ты ведь ненавидишь Апофиса? — Спросил я, заглядывая в глаза гуауда.
— Да.
— И ты хочешь превратить его жизнь в ад?
— Да!
— Тогда ты должен понимать, что прежде чем погрузить кого-то в пучину отчаяния, следует дать ему надежду на будущее. Тогда его страдания будут сильнее стократ. — Я посмотрел на недоумевающего гуауда. — Когда придёт время, не зевай. Кто знает, может, Апофису действительно удастся подчинить себе твою армию?
Я зловеще расхохотался и отошёл в сторону.
Спустя час Апофис опять появился в тронном зале. Он проверил состояние Сокара, уселся на трон и принялся отдавать приказы по мобилизации армии. Корабли были связаны противостоянием с Хер’уром, и сейчас новый главнокомандующий пытался выстроить свою собственную стратегию защиты и нападения.
Ещё через полчаса Апофис отвлёкся от текущих дел и вспомнил о пленнике. Он поднялся с трона и медленно пошёл в сторону креста, поигрывая пыточным устройством. Думаю, пора.
Сбросив маскировку, я выступил вперёд, попадая в область зрения обоих гуаудов.
— Извини, отец, но твоей веры хватило только на это.
— Что? — Недоумевающе переспросил Апофис, пребывающий в радужных мечтах.
— Твоя власть над джаффа закончилась, и теперь они опять служат Сокару.
Окружающие люди словно проснулись и начались переглядываться, пытаясь понять, что произошло.
— Освободите меня! — Закричал Сокар.
— Не слушайте его. Я ваш бог! — Забеспокоился Апофис.
Джаффа метались между двумя возможными хозяевами. Одному они служили всю жизнь, а второй сейчас был «при власти». Через секунду одни джаффа кинулись освобождать Сокара, другие попытались их пристрелить, а третьи стояли, бессмысленно вращая глазами. Завязалась перестрелка всех со всеми, в результате которой в живых осталось только трое «нейтральных» джаффа. Они поводили своими копьями из стороны в сторону, наводя их то на Сокара, то на Апофиса, а потом бросились на выручку своему настоящему господину, отвязывая его от креста.
В зал вбежал ещё десяток джаффа, встревоженных звуками выстрелов.
— Убейте их! — Скомандовал Апофис, указывая на «изменников».
— Я ваш бог!!! — Проревел Сокар. — Схватить их!
Многолетняя выучка сказалась на решении солдат, и они набросились на Апофиса. Тот активировал персональный щит и попытался схватить оружие убитых. Но его окружили, оттеснили в сторону, повалили на пол и завернули руки за спину. Персональный щит плохо подходил для того, чтобы противостоять рукопашному бою.
Пара джаффа бросились и на меня, но я развеял их в кровавую пыль одним мановением руки.
— Имхотеп! Помоги мне! — Закричал Апофис. — Я приказываю тебе.
— Ты забыл самое главное. — Ответил я. — Это я твой бог. А ты замыслил забрать всю власть себе и свергнуть меня. Поэтому, твоя вера в меня угасла, а вместе с ней пропало и моё благословение. Теперь ты сам по себе.
Апофис дёрнулся, но не смог ничего сделать. Сокар со страхом посмотрел на меня, а потом подошёл к своему конкуренту за место на троне, посмотрел ему в лицо и отдал приказ:
— Привяжите его к кресту.
Пока джаффа выполняли приказ, их господин подошёл ко мне и тихо спросил.
— А теперь объясни, почему я не должен убивать тебя прямо сейчас?
— Потому что ты всё ещё в моей власти. — Нагло ухмыльнулся я в ответ. — Стоит мне лишь захотеть, и вся твоя империя опять станет моей. Всё это было игрой, чтобы позволить моему отцу испытать всю глубину отчаяния и бессилия. И в этом вопросе я полагаюсь на тебя. Не разочаруй меня, Сокар. — Я самодовольно сверкнул глазами. — И учти, что планета Таури находится под моей защитой. Не стоит пытаться напасть на неё. Или я рассержусь, и тогда судьба Апофиса покажется тебе избавлением.
— Зачем ты устроил весь этот спектакль? — Гуауда так и распирала злость, но ещё больше его сердце терзал страх. — Только для того, чтобы досадить Апофису?
— Нет. Мне нужно было развлечься. Я два месяца потратил на важные исследования, но результатом стало лишь понимание того, что я, бог знаний, не в состоянии узнать то, что меня интересует. А это, знаешь ли, раздражает. Так что даю тебе бесплатный совет — не зли меня. А теперь мне нужно перекинуться парой слов с моим отцом.
Я подошёл к распятому пленнику.
— Апофис, Апофис. Как же ты туп. Я дал тебе власть над империей Сокара. Но был слишком глуп, чтобы понять, что чудес не бывает. Если бы ты убил его сразу, то сейчас уже был бы системным лордом. Но вместо этого ты польстился на бесполезные пытки и оставил врага в живых. Это твоя кара за отсутствие мозгов. А впрочем, о чём это я. Ты же гуауд, червь. У тебя нет мозгов. Ха-ха-ха.
— Я доверился тебе. Я уверовал в тебя! — Попытался оправдаться Апофис. — Верни мне власть, прошу. Я же твой отец!
— Позняк метаться. Свой тест на верность мне ты уже провалил. Хотя, может быть тебе удастся сдать экзамен на верность Сокару? — Я повернулся к внимательно слушающему меня гуауду. — Как ты думаешь, ему удастся убедить тебя сделать себя твоей правой рукой?
— Без шансов. Всё, на что он может рассчитывать — это быть моим представителем в самой вонючей тюрьме, какую я только смогу найти.
— Я так и подумал. Что ж,
