Потерянный мир - Константин Лебедев
Он несколько раз сильно ударил своим лбом по лицу полуорка, заставляя того замедлить амплитуду движений, и воткнул кинжал в паразита. В глазах Тору появилась осознанность, но лишь на секунду. Почувствовав, что умирает, он вновь забился в конвульсиях. Хорт сильно надавил кинжалом на ожерелье, заставив его расколоться. На шее полуорка надолго остались следы ошейника.
Вернув себе способность дышать, Тору выгнулся, раскрыв грудную клетку и скидывая с себя хорта. Безымянный упал рядом и посмотрел на безжизненно висящие на левой руке пальцы. Он облокотился локтем о землю, пытаясь встать, но тот заскользил по мокрой траве, заставляя его снова упасть.
— Если мы когда-нибудь выберемся отсюда, с меня кружка доброй выпивки. Извини, но большего себе позволить не могу, — прохрипел полуорк.
— Не утруждайся, — спокойно проговорил хорт, предпринимая вторую попытку подняться с земли.
Тору встал первым и помог своему спасителю. Безымянный смотрел на руку и благословлял тот момент, когда принял решение отдать на съедение Га-либу палец левой, а не правой руки. Так, по крайней мере, он все еще мог уверенно сжимать кинжал хоть в одной из них.
Прижавшись спина к спине, аурлиец и отступница молча наблюдали за тем, как вокруг них неумолимо сжимается кольцо врагов. Закон подлости заключался в том, что именно в тот момент, когда Итан был готов отдаться на волю гневу, эта эмоция никак не хотела брать над ним верх.
Только после двух первых неглубоких ранений он почувствовал, как его глаза накрывает пелена ярости. Кэр отпустил контроль и полностью поддался охватившему его бешенству. Не задумываясь о том, что убивает ни в чем не повинных существ, через минуту он уже весь был облит кровью с ног до головы. Аурлиец потерял счет поверженным врагам после первой дюжины. Клинки, подаренные Уве, сослужили ему достойную службу, не подведя в бою.
Несколько раз его тело обожгла холодная сталь, но сейчас Итан попросту игнорировал боль. Войдя в раж, он даже не обратил внимания, когда перед ним появилась Сирин. Обнаженная девушка сжимала в руке серп и в своем нынешнем состоянии не могла дать серьезный отпор натиску обезумевшего аурлийца. Балансирующий на грани потери рассудка Кэр к этому моменту уже совсем забыл, что единственной причиной, по которой он здесь находился, было желание спасти Сирин. Вместо этог, он наносил один удар за другим, каждый из которых мог оказаться смертельным.
Остановила его вставшая между двумя возлюбленными Минна. Всего несколько секунд назад она пронзила насквозь тело последнего лишенного души противника и внимательно наблюдала за тем, что вытворяет ее потерявший контроль ученик. Прожитые за время изгнания годы давно превратили ее сердце в камень, но то, что происходило сейчас, сильно напоминало отступнице пережитый ею самой поворот судьбы.
Минна слишком хорошо помнила, какое чарующее упоение дарит бесконтрольный поток силы и как легко он может уничтожить тех, кто тебе дорог. Парировав удар Кэра, отступница высвободила поток энергии из кристаллов, откидывая Сирин в сторону. Яростные выпады меча аурлийца заставили ее сконцентрироваться на глубокой защите. Увлеченная своим противником, она не заметила, как за ее спиной появилась древняя. Взмах серпа навсегда оставил шрам на ее спине, как напоминание об этом промахе и о том, что правильные поступки всегда требуют жертв.
Ухватив девушку за волосы, она заставила инкрустированные в наручи кристаллы испепелить паразита, управляющего Сирин, спалив при этом заодно и часть ее волос. Защищаясь, Минна спроецировала призрачный щит, из которого клинки аурлийца выбили сноп искр. Кэр не уставал осыпать ее выпадами, пробив барьер уже после второго удара.
Итан загнал ее в угол и заставил прижаться спиной к дереву. Использование кристаллов требовало большой концентрации, которая была невозможна под этим шквалом клинков. Аурлиец просто-напросто не давал отступнице времени воспользоваться ее главным оружием.
В своих мыслях Минна уже десять раз прокляла себя за неожиданный порыв сострадания к этому человеку. Увернувшись от очередного удара, она выхватила висящий на бедре кинжал, но он не помог ей выиграть много времени. Обрушившийся на него тяжелый клинок заставил отступницу выпустить оружие из руки. Цепляясь за жизнь, она бросилась в ноги Итана, надеясь повалить более тяжелого противника, но напоролась на подставленное лейтенантом колено. Голову откинуло назад, а из носа брызнула кровь. Минна была практически уверена, что он сломан.
Кэр ухватил ее за собранные в хвост волосы, заставляя подняться с земли. Находясь в полуобморочном состоянии, Минна раскрыла ладонь, намереваясь поместить в нее призрачный кинжал. В следующую секунду ее руку пригвоздил к дереву клинок аурлийца. Острая боль вернула отступницу в суровую реальность. Сама она стояла на коленях, а поднятая рука против ее воли была прикована к стволу древа, по жилам которого вниз стекала кровь.
— Ты не посмеешь! — крик отступницы отразился от сотни деревьев, когда она увидела, что аурлиец выхватил кинжал, не делая в своих действиях и малейшей паузы.
Минна не могла поверить, что может умереть прямо сейчас, когда до заветной цели оставалось рукой подать. Ей не хватало буквально нескольких секунд, чтобы заставить кристаллы спасти ее жизнь. Локоть Итана слегка отошел назад, предоставляя кинжалу пространство для разгона перед смертельным ударом.
Посвистывание ветра стало предвестником удара со спины, но среагировать Кэр не успел. Вертящийся серп воткнулся чуть выше лопатки, и не ожидавший подобного аурлиец выронил кинжал. Получив так желаемые ею секунды замешательства, отступница направила энергию кристаллов прямо в Итана. Лейтенант почувствовал, как его ноги оторвались от земли, а тело отбросило на несколько метров в сторону. Ударившись головой о выступающий из травы корень, он на несколько минут потерял сознание.
Когда он вновь открыл глаза, представшая перед ним картина заставила его содрогнуться. В отличии от тех, чьи тела захватил странный паразит, Итан помнил все, что он совершил. Весь рот и подбородок Минны были в крови. Она уже успела высвободить свою руку и сейчас прижимала ее груди, будто боясь, что ее кто-то может отобрать.
— Забираю свои слова назад. При мне будь добр держать себя под контролем. Увижу, что начинаешь выходить из себя, убью, не моргнув глазом, — отступница оскалилась в кровавой улыбке.
Услышав обращение Минны, древняя обернулась на Кэра. Когда она пришла в себя, то сперва не могла понять, что происходит и чью сторону ей стоит принять, но, увидев зверя, в которого превратился Итан, сразу отбросила сомнения. Она до сих пор не могла найти объяснений странному поведению аурлийца, а отступница не торопилась раскрыть ей тайну. За то время, что Кэр провел без сознания, она раздобыла одежду и вновь собрала свои волосы в косу.
Столкнувшись с ним взглядами, она поняла, что боится его. Сирин не удалось этого скрыть, и без того разорванное на клочки сердце Итана испытало очередной удар. Она первой отвела взгляд. Аурлиец с трудом поднялся, ощущая сильную боль в спине, и примирительно поднял руки, показывая, что пришел в себя, хотя то, что происходило у него внутри, съедало его душу. Все познается в сравнении, и тот гнев, что излучали глаза Сирин, еще недавно устраивал аурлийца куда больше, чем наблюдаемый сейчас страх. Неловкую паузу прервал раздавшийся на севере звук.
— Это центурион. Такие свистки используют только в имперских легионах, — уверенно сказала отступница, поднимаясь.
— Значит, мы пойдем туда, — разозленный на весь мир и лишь на себя одновременно, Кэр поднял с земли свои клинки.
Путь занял около десяти минут, благо имперец подавал сигнал каждую минуту, в противном случае отряд Итана был бы обречен снова заблудиться в этих лесах. Центурион ждал их у того самого
