Случайная первая. Прокурор и училка - Марина Анатольевна Кистяева
Я облизнула пересохшие губы и дёрнула руками.
Нет… Мне не показалось…
— Илья…
— Ты забыла сказать Николаевич. Хотя после вчерашнего уже как-то с Николаевичем даже неприлично.
— Илья, что это? — шёпотом выдохнула я, отказываясь верить в накатывающую реальность.
Нашла его взглядом. Мужчина сидел в кресле. В самой что ни на есть обманчиво-расслабленной позе. Ноги вытянул вперёд, руки на подлокотниках. Сам в халате.
У кого-то прямо идеальное утро…
Хотя нет. Судя по тому, как на меня смотрели… неидеальное.
А меня правда придушить хотят, или мне спросонья мерещится?
— Пробуждение, МарьИванна.
Я снова дёрнула руками и прошептала, стараясь не поддаваться панике:
— Почему я привязана?
Это какой-то сюр. Честное слово.
А что, собственно, ты хотела, дура, намеренно вчера лопая конфеты с коньяком? Знала же, что что-то будет! И нехорошее… Или смелости таким образом решила поднабраться?
Боже… Отмотать бы назад… Но не отмотаешь.
— Потому что я заебался вчера тебя возвращать в постель, — без видимой агрессии проговорил Илья Николаевич, подаваясь вперёд и впиваясь в меня недобрым взглядом.
Я кое-как сглотнула слюну.
— Илья… Развяжи меня.
— То есть, чтобы заставить тебя перейти со мной на «ты», мне надо было тебя привязать? Так сразу бы и сказала, МарьИванна!
Мужчина был зол. Просто дьявольски. Я это понимала. Нет, чувствовала…
Пусть я знала его не особо долго, и ситуации, при которых мы общались, были щекотливыми, но ещё ни разу я не сталкивалась с таким непроницаемым выражением его лица.
А ещё…
— Была драка, да?
— Ты мне врезала.
Он сделал акцент на слове «ты».
Я ахнула и потянула руки. Ноль эффекта… Связали меня крепко.
— Илья, что произошло? Ответь, пожалуйста. И развяжи!
Паники не было.
Наоборот.
Сейчас, смотря на суровое лицо мужчины, я точно знала — он мне не причинит вреда.
И никогда не причинял…
Это я… Я дура…
— Ты… Ты не планировал меня шантажировать, да?
Я снова шла впереди паровоза. Нет, чтобы дождаться от него ответа на первый вопрос. Меня понесло. У меня точно перед глазами пелена спала. И картины нашего общения замелькали.
От него никогда не было угрозы. Ни разу.
Мы такое вытворяли… Он так меня трогал… Что если бы был мудаком, давно бы взял. А с его связями и возможностями обставил бы так, что ни о каких уликах и насилии не могло идти речи. Сама пришла. Сама ноги раздвинула и дала. Ещё и кончила.
Я задрожала. На коже выступила испарина.
Тем временем Илья приблизился к кровати и встал в изножье. Я была прикрыта тонким одеялом. Голой я не была, чувствовала пижаму.
И переодевалась я сама… Память начинала ко мне возвращаться, беспощадно рассказывая о ночных приключениях.
Сказать, что мне было стыдно — ничего не сказать.
Я обязательно попрошу прощения. Сейчас только соберусь с мыслями… Как-то склеюсь сама…
Но не получалось. Никак не получалось.
Я смотрела на Илью. На его широкие плечи. Мой взгляд судорожно бегал по его высокому телу. Вниз и снова вверх.
Сегодня он был неразговорчивым. Встал, скрестив руки на груди. Ноги чуть расставил.
— Как я тебя ударила? — выдохнула, осматривая ссадину на скуле.
— Ногой.
— Илья… — простонала я беспомощно.
— Знаешь… — мужчина, растягивая гласные, подался вперёд.
У меня сердце оборвалось. И перестало биться. Совсем-совсем.
А ещё я на него смотрела. Не мигая.
Я же не обидела его? Правда же? Он мужчина… Он должен девочек прощать… Мы же бедовые…
Тормознула поток лихорадочных постыдных мыслей. Турисов мне ничего не должен. А тем более прощать моё дурное поведение. Я же намеренно вчера приняла алкоголь! Пусть и в малых дозах. Знала, что меня поведёт и…
Что-то будет.
Я хотела завершения. Самого что ни на есть настоящего.
Эта мысль не просто озарила мозг. Если бы я не лежала на спине, она бы опрокинула меня навзничь.
Он поставил колено на матрас и через секунду навис надо мной. Такой нереальный… Такой…
— Ты сама попросишь тебя трахнуть, — сказал он, тщательно проговаривая каждое слово.
Его глаза потемнели. В них бушевала настоящая стихия, которая грозилась поглотить меня. Один раз и навсегда. Но я её тоже не боялась.
— Именно меня попросишь! Так и скажешь — выеби меня, Илья Николаевич. И лишь тогда я тебя выебу.
Он прижался губами к моим губам. Жадно, порывисто. Я приоткрыла их, потянулась к нему…
Он нужен мне был! Внезапно…
Здесь и сейчас. Нужен!
Но поцелуя как такового не состоялось, потому что Илья быстро скатился с кровати, оставив вместо себя холод и опустошение. Я непонимающе наблюдала за ним.
Как так?.. Я ничего не понимала.
Мужчина направился к двери спальни.
— Илья! — позвала я. Мне не было стыдно, что в голосе прозвучали нотки отчаяния.
Он остановился.
— Развяжи меня…
Мужчина чуть заметно кивнул и обернулся.
Глава 20
Май в этом году выдавался тёплым. Первые денёчки — а синоптики двадцать пять обещают. Я им не особо верила. Синоптики ошибаются один раз, но каждый день.
Взяла маленькие садовые грабли и подрыхлила землю. Тюльпаны тоже радовали… Такие красивые. Один к одному просто. И их десятки… Хотя нет, пожалуй, сотни. Посчитать, что ли, на досуге?
Докатилась, Марфа Ивановна… Ещё иди травинки в огороде посчитай и пшено от риса отдели. Я прикрыла глаза и подставила лицо солнцу.
Хорошо… Тепло ласково прошлось по лбу, глазам, щекам. Может, вообще позагорать? Ну как позагорать… Достать пластмассовый шезлонг, установить его за сараем, чтобы с дороги не было видно, и немного полежать. Книжку прихватить или планшет. Почти идеальный план.
Я вздохнула.
Мне всё больше нравилась идея на время отпуска приехать сюда. Полтора месяца тишины и сельской уединённости. Разве не прелесть? Садом займусь. Буду гулять, посвящу время себе. Почему бы и нет?
С тюльпанами я покончила. Что дальше?
Грядки я вчера вскопала и даже лук посадила. Бабушка молча смотрела на мои старания.
Как, впрочем, и сейчас.
Вышла, скрестила руки на груди и поглядывала на меня поверх спущенных на нос очков.
— Красота же, ба! — крикнула я весело, отметив, что бабушка переоделась.
Домашние штаны сменила на джинсы, серую блузу и лёгкий кардиган.
Такая метаморфоза могла означать только одно — ба собралась на прогулку. Точнее, в магазин.
В нашем посёлке всё «по-настоящему». Абы как в магазин не пойдёшь, надо переодеться. А то вдруг Тоська-соседка увидит в трениках с обвисшими коленками, и разговору будет недели на две.
Конечно, я преувеличивала. Посёлок как посёлок. Вполне,
