Дела семейные - Роман Романович
— Чего ты хочешь, Люций? — устало спросил она.
Сейчас женщина не выглядела грозно. Наоборот, она казалась вполне обычной.
— Мы с тобой столько лет пытались завести детей… — сказал он тихо. — Такен предположил, что это из-за наших грехов.
— Пусть мне это в лицо скажет.
— Я ему посоветовал этого не делать, — горько усмехнулся Люций. — Это хорошее место. Не надо его уничтожать.
— Так и при чем здесь грехи? Намекаешь, что у меня дурной характер?
— Почему намекаю. Я тебе об этом давно прямо говорю. Кажется, ты настолько возгордилась, что позабыла — у людей есть своя воля и отличные от твоих представления о том, как надо.
— В этом и проблема, — ответила Мария. — Они слишком медленные и примитивные. Ещё и мнение своё имеют.
Говоря медленные, Мария выражалась в буквальном смысле. Даже в спокойном состоянии её восприятие в пару раз быстрее, чем у остальных людей. Из-за чего они казались мучительно медленными. А уж когда восприятие выходило на рабочие обороты, что происходило довольно часто, то и вовсе общение с любым человеком превращалось в кисель. Любой будет беситься, когда ответ надо ждать в течение пяти минут субъективного времени. Пяти минут, за которые ты успеваешь обдумать десятки вещей.
Медленно аж до зубовного скрежета.
— Ты и сама всё понимаешь, — сказал Люций. — Мы уже с тобой это обсуждали и, я думал, пришли к соглашению. Возможно, этот парень единственная наша надежда снова попасть к Истоку. И ты его прогнала!
— Он не хочет учиться. Эмоции и дерзость застилают ему глаза, — упрямо ответила Мария.
— А ты, которая считает себя такой умной, не смогла решить эту задачу? — с откровенной иронией и провокацией спросил Люций.
Что Марию особо не трогало. Они слишком давно были женаты и на отлично выучили болевые точки друг друга. Гроза знала все аргументы, которые может привести муж. Он знал все возражения, которые последуют. Это была давно разыгранная шахматная партию, которую они приводили в жизнь, исполняя древний ритуал под названием живое общение.
— Так помоги мне, — зашла с другой стороны женщина. — Сбей с него спесь. Пусть приходит завтра, в то же время. Я возьмусь его учить, но пусть не жалуется.
— К Такену надо идти, — вздохнул Люций. — И тут не совсем понятно, с кого спесь сбивать.
— Не начинай, — фыркнула Мария.
***
Такен, сложив руки на столе и подперев ими подборок, встретил вошедшую Калию внимательным взглядом. Та держала лицо отлично, невозмутимо прошла внутрь кабинета и встала по стойке смирно напротив стола.
— Ты садись, — сказал мужчина. — Что скажешь?
— По какому вопросу? — с тщательно отмеренным равнодушием спросила она.
— В целом, — улыбнулся Такен.
— Осень пришла.
— Это уж точно, — развеселился мужчина.
Хотя особой радости не испытывал.
Нет, то, что первый набор вернулся без новых потерь, его очень радовало. Как-никак, первый набор всегда особый. В любом начинании.
Если бы не одно но.
То самое но, которое неизбежно всплывает с любым учеником. В какой-то момент те, кто был податливым материалом, крепнут, превращаются во что-то цельное, со своим характером, страстями и амбициями. И не всегда это приводит к чему-то хорошему.
— Раз не хочешь говорить, — продолжил Такен, — кайся.
— Не в чем. Совесть моя чиста, — и не моргнув, ответила Калия.
— Виктора же охмурила. Вскружила голову парню, — голосом опытного инквизитора произнес Такен.
— Не понимаю, о чем вы, — спокойно ответила Калия.
— Ну да, ну да. Эх, молодость. А я ведь вас предупреждал, что между собой отношения заводить нельзя.
Калия промолчала.
— Отлично держишь себя, — похвалил Такен. Про себя подумав, что этих двоих теперь нельзя ставить в одну боевую группу. Что осложняло общую стратегию. — Но что думаешь делать с их конфликтом?
На этот раз Калия несознанку изображать не стала. Сразу поняла, про кого речь.
— Я им не наседка. Пусть сами разбираются.
— И как, разобрались? — усмехнулся Такен.
Калия покачала головой. Она слабо представляла, что творится с Гатсом. Какая-то болезненная гордость, помноженная на замкнутость и черт знает что. Последние дни парень ходил злой, раздраженный и начинал избегать даже её. Что, конечно же, он всячески скрывал и не показывал виду. Отгородившись глухой стеной ото всех.
— Знаешь, Калия. Между юношеской глупостью и настоящим предательством зачастую не такое уж большое расстояние. Долго ли осталось нашему Гатсу, до того как он сделает неверный выбор? Который повлечет за собой череду других неверных выборов?
— Не знаю, — резко ответила она.
— А ты подумай. И давай уже, хватит делать вид, будто ты ни при чем. Со Спартанцем поговорила? Нет. А ведь ему хреново. Ну и что ты за подруга после этого? Гатс замкнулся, а ты тем же ответила. Дети, блин… — раздраженно добавил Такен.
— И что мне делать? — угрюмо спросила Калия. — Эти два придурка непрошибаемы!
— Их не надо прошибать. Придумай что-нибудь. А то как роман крутить, мозги есть, значит. А как сложную ситуацию разрулить — так пусть сами разбираются.
Калия вспыхнула, не удержав эмоции.
— Поняла? — надавил Такен.
— Поняла, — опустила она взгляд.
— Надеюсь, — вздохнул мужчина. — Теперь по твоему развитию. Наследство от твоего отца одобряю…
Глава 14. Урок, или Как Спартанец много неприятных ощущений испытал
Уходил я с чистой совестью. Если меня не хотят учить, то пусть Такен с этим сам разбирается. На то, что Мария крутая ныряльщица, плевать. Я под неё прогибаться не собираюсь.
Что касаемо обучения, не дурак, сам разберусь. Кое-какие мысли у меня есть. Надо будет уточнить у наставников про испытания. И, если мои догадки верны, то я знаю, в каком направлении действовать, чтобы развить чувствительность.
Кстати, наставники…
Надо сегодня этим и заняться, раз уж у нас свободный день. Но перед этим — отработаю, пожалуй, норму по камням. Надо ещё Тича поймать, чтобы разрядами меня побил. А то до сих пор потряхивает от той грозовой энергии, которую впитал.
Переодеваться мне не надо было, поэтому сразу отправился на тренировочную площадку. Особо не усердствовал. Васька меня вчера качественно залатала, её мастерство сильно возросло, но раны ещё ныли. Ну да ничего. Если без фанатизма заниматься, то и не страшно.
Размялся, поработал с целью, без применения способностей. Очень меня впечатлило то, как Тамара способности заблокировала. Неприятно это, остаться без того, к чему так привыкнуть успел. Неприятно и опасно. Если она смогла, значит, и другие повторить смогут. Нельзя терять базовые навыки, с которых я начинал. Вот и крутил цепь по-всякому, чувствуя, насколько деревянным стал.
Так время и прошло. Как Мария вернулась в крепость, не видел.
