В тени Рюджина - Халег Чудинов
Это вывело биджу из себя.
— Да ты знаешь, с кем имеешь дело?! — огласил сотрясающийся изнутри от неведомой силы храм свирепый вопль.
Вспыхнувшая аура вокруг Курамы была темно-алого цвета, злой огонь ударил по деревянному полу и стенам. Сухая древесина с треском брызнула белой щепой. Хрипящего уже к этому времени Узумаки охватило пламя чакры Кьюби, вырывая из объятий незримой силы и с силой отбрасывая в сторону.
Потеряв свою жертву, невидимые щупальца потянулись уже к самому биджу. В ярости топнув ногой по деревянным ступеням, ведущим к храму, Курама разнес их в щепки. Волна силы отшвырнула почти физически ощущаемую угрозу, полную ненависти и жажды убийства сущность обратно в здание.
— Курама! — окликнула подоспевшая Мататаби. — Барьер! Шисеки Йоджин!
Техники шиноби. Сложные и скучные! Но Ниби права. Отпрыгнув назад, Кьюби еще в полете сложил печать клонирования. На землю приземлились уже две рыжеволосые девушки, тут же разбежавшиеся в стороны. Еще несколько ручных печатей, заставляющих чакру в теле идти замысловатым путем и изливаться в мир уже рвущимся в небеса столбом алого света. Четыре световых столба взмыли в небеса почти одновременно, ало горящие стены меж ними замкнули барьер.
Замерев на месте, Курама с силой сжал ладони в печати. Прямо перед ним нечто невидимое продавило стену сантиметров на десять. Капелька пота скатилась по щеке Кьюби, когда барьер вернул свой первоначальный облик и его грани выровнялись.
Что бы ни пробудилось в сотрясаемом изнутри храме, но оно было очень сильно.
* * *Поправив широкой кистью несколько неудачных мест, Кушина удовлетворенно полюбовалась делом своих рук. Кажется, получилось неплохо. Вдохнув полной грудью полный запахов красок на основе олифы и древесных смол воздух, Узумаки оглядела весь облагораживаемый объект.
Храм Масок в Конохе заметно обветшал. Со времен Мито за ним ухаживал только Орочимару. Похоже, что им были заменены некоторые прогнившие стропила и доски кровли. Но и это было уже давно, а с тех пор храм новее не становился. Кушина помнила, что еще в ее детстве это мрачное здание на лесистой окраине деревни было покрыто облупившейся краской, сквозь которую проглядывало посеревшее от времени дерево. Тогда она побаивалась сюда приходить, да и потом к этому не стремилась. Но недавно в Коноху явилась Узумаки Акичи.
Глава клана оставить храм в непотребном виде не могла, и к восстановлению были привлечены все доступные для этого ресурсы, которые можно было мобилизовать на реставрацию семейной реликвии. Все Узумаки, иными словами, и Кушина не стала исключением. Территорию вокруг облагородили: вымели все вымощенные участки, выкосили старую сухую траву и выкорчевали начавшие прорастать сквозь щели в камнях деревца. Старую краску с самого здания частично содрали, частично спалили. Заодно огнем же обновили посеревшее дерево. Денек ушел на очистку и штукатурку, потом сутки приводили в порядок внутреннее убранство, и вот сегодня пришел черед покраски наружных стен и крыши.
— Как новенький! — радостно воскликнула Кушина. — Даже лучше святилища Нака Учиха.
Столбы ворот, перила и каркас ярко сияли красным охристым цветом на фоне оштукатуренных и окрашенных известью белых стен. Инага и Ояма заканчивали покрывать крышу замешанной с соком лакового дерева олифой, тщательно пропитывая каждый желобок на досках, по которым должен был стекать дождь. На восстановление здания не жалели денег, поэтому на краску не скупились, покрыв лаком почти весь храм. Снова заниматься покраской через пару лет ни у кого желания не было.
— Если бы кое-кто хоть немного ухаживал за клановой собственностью все эти годы, то зал и так выглядел бы отлично, — с упреком сказала Акичи, которая стояла рядом с Кушиной, контролируя весь процесс ремонта. — Уверена, что если бы из Учиха в Конохе остался бы лишь один ребенок — и то их святилище Нака было бы в более хорошем состоянии, чем этот храм Масок. Вот в чем с них нужно брать пример, а не в распутности.
— Кто тут распутный?! — возмутилась Кушина.
— Думаешь, я не вижу твоего живота? — посмотрела на джинчурики с жалостью глава клана. — Кстати, даже до меня уже дошли слухи о твоей подруге, о Микото. Говорят, она в обмен на интимную связь с тенгу получила невиданное могущество и мастерство в искусстве шиноби, но за это понесла двух детей от демонов же.
— Ну, это вообще полный бред, знаешь ли, — надувшись, высказалась Кушина, которая тоже эти россказни слышала. — Эти идиоты! Сколько их не лупи, все равно никак не научатся, что о моих друзьях так говорить нельзя!
Хотя, если подумать, то этот слух еще не так уж плох, на фоне прочих. И, как выяснилось, он даже не далек от истины, если заменить в рассказах тенгу на Орочи…
— Люди всегда жаждут власти, а сила и знание — это и есть путь к ней, — неприязненно заметила Акичи. — Но лень часто больше этой жажды, поэтому они охотно верят в подобную ерунду. Переспи с тенгу — станешь мастером ниндзюцу и тайдзюцу. Или медитируй десять лет, и с просветлением придет грамотность, да ведь?
— Ну, ты и вспомнила, знаешь ли, — пристыженно отвела взгляд Кушина, которая когда-то, не в силах освоить иероглифику, мечтала получить грамотность от высших сил путем медитаций, как один сеннин из легенд.
— Я во всякую ерунду про тенгу не верю, — не обратила внимания на невнятный лепет Кушины Акичи, — но я знаю, что там, — старшая Узумаки указала на храм, — есть несколько масок, которые могут дать силу. А за гранью есть еще тысячи и тысячи существ с самыми разными способностями. Но со всеми ними заигрывать очень опасно. А тебе и вовсе ни к чему — у тебя и так есть демон.
— Ты к чему это вообще? — не поняла Кушина.
— Да к тому, что не плоди полудемонов всяких, балда! — отвесив подзатыльник девушке, яростно воскликнула Акичи.
— Ай! Ты чокнулась, что ль?! — схватившись за голову, завопила Кушина больше от возмущения и неожиданности, чем от боли. — Сама же говоришь, что эти слухи ерунда!
— Может, и так, — легко согласилась Акичи, — но о банальной нравственности забывать нельзя. Тем более ты Узумаки, а не Учиха. Ты совсем забыла о наших правилах,
