Никуда от меня не денешься - Кристина Майер
Вопросов много, а ответов на них нет. Что бы они ни говорили, их это не оправдывает. Мама знала, что я люблю Яна. Она молчаливо поддержала наше совместное проживание, тогда почему? Почему?! Как она могла поступить так со своим мужем и со мной?!
После занятий мы идем с Раяной в общежитие. По дороге уговариваю подругу зайти в супермаркет, купить продукты. Раяна находит причины отказаться, но я не уступаю. Сирота на стипендии не может позволить себе содержать еще одну студентку. Цены просто космос. За те же продуктовый набор в сетевом магазине я выложила бы раза в три меньше денег. Зато теперь у нас продуктов как минимум на неделю.
Раяна первой идет в душ. Разложив покупки, я не знаю, что мне делать дальше. После душа мне не во что будет переодеться, нужна одежда. Та, что была на мне вчера, не высохла. Купить новую денег нет, здесь только брендовые бутики. Хочу не хочу — нужно ехать к Самсонову. Недолго думая, собираюсь с духом, выхожу из общежития, ничего не сказав Раяне, хотя вначале хотела попросить ее пойти со мной. Я боялась, что очередная ссора с Яном спровоцирует его высказаться о моей маме и той позорной ситуации, в которую она оказалась. Разве может уважающая себя женщина опуститься так низко?
Пешком иду до таунхауса Самсонова. На городок медленно опускается ночь. Нужно поспешить, пока не стемнело. Пройдя полпути, я останавливаюсь. Куда я иду, а вдруг Яна нет дома? Нужно позвонить. Достаю телефон, долго кручу в руках, не решаюсь достать Самсонова из черного списка. Нажимаю кнопку вызова. Затаив дыхание, слушаю гудки.
— Да, — в коротком слове резкость и грубость.
— Я могу прийти забрать свои вещи? — изображаю уверенный равнодушный тон.
— Буду через десять минут, — сбрасывает разговор. Ян в таком настроении, что мне не хочется с ним сталкиваться, но, видимо, придется…
Глава 36
Ника
Пишу Раяне сообщение, не вдаваясь в подробности, сообщаю, что скоро вернусь. Тут же получаю «Ок». Она, как всегда, не любопытна.
Дохожу до дома Самсонова. Время я не засекала, но на дорогу ушло точно больше десяти минут. Автомобиля Яна нет у парадного входа. Обычно он приезжает намного раньше, а тут ни через десять, ни через двадцать минут Самсонова нет. Решил меня наказать? Унизить за то, что оставила царскую особу после того, что он сделал? Неважно, что Ян творит и говорит, я должна во всем его слушаться и подчиняться его воле? Закрывать на все глаза?
А вдруг с Яном что-то произошло? Страх ледяными бабочками трепещет в животе, тревожные, пугающие мысли заполняют голову. Он постоянно превышает скорость, я столько раз просила его быть осторожным…
Хочу ему набрать, но останавливаюсь. Он отличный водитель, профессионально занимается спортом. Прислушиваюсь к своей интуиции, она молчит. Почему люди сразу начинают думать о плохом? С Яном все в порядке, он просто наказывает меня за то, что я ушла.
Считаю, что ждала достаточно. Оставаться дольше будет унизительно. Спустя тридцать минут, когда Самсонов так и не появился, а на улице уже зажглись фонари, решила вернуться в общежитие. Смысл здесь стоять и мерзнуть? Ветер сегодня прохладный, а на мне тонкая кофта. У Раяны очень мало вещей, но, видимо, придется попросить хотя бы футболку, может, к утру высохнет моя одежда.
Медленно, практически шаркая ногами, двигаюсь к тротуару. Посматриваю на дорогу — вдруг появится его машина? Убедив себя, что с ним все в порядке, начинаю злиться, ругать про себя Яна. Представляю, как он сидит с друзьями и контрактницами, рассказывает, что я жду его у закрытых дверей, и они смеются вместе с ним. Горькие слезы обиды подступают к глазам. Подставив лицо ветру, стараюсь их сдержать изо всех сил. Не буду плакать! Я сильная! В сердце поселилась неутихающая боль. Моментами она ноющая, а порой режущая, как сейчас.
Прохожу метров двадцать по тротуару, когда его автомобиль тормозит возле меня. Ну вот, как я и думала, жив и абсолютно здоров. Мне бы, задрав голову, пройти мимо, но здравый смысл напоминает, что у меня нет вещей. Я вынуждена остановиться и наблюдать, как медленно ползет вниз стекло на водительской двери. На языке вертятся колкие злые слова, но я глотаю их. Если начну, выдам свои чувства, мы опять поссоримся.
Самсонов проходится по мне оценивающим взглядом, наверняка замечает неподходящую одежду для этого времени суток и легкую дрожь тела. Раньше он бы стал меня отчитывать, а сейчас молчит. Почему-то задерживает взгляд на моих руках. Что с ними не так?
— Решила не забирать вещи? — холодным тоном, а в глазах отблески теплоты, которые присущи только Самсонову.
Лучше бы он не смотрел так! Как же сложно не расплакаться. Искусала всю внутреннюю сторону щеки, полный рот крови, а я не чувствую физической боли. Нестерпимую боль причиняет чувство потери. Я продолжаю его любить. Я скучаю по «нам». По тем дням, которые мы проводили вместе, сначала как друзья, а потом как пара. Я с теплотой, щемящей нежностью и грустью вспоминаю наш короткий отпуск, когда казалось, что это навсегда. Когда мы дышали друг другом, а между нами не было третьих лиц.
— Я не смогла забрать свою одежду, потому что дом закрыт, а ключей у меня нет, — напоминаю, если он забыл.
— Садись, — кивает на пассажирское сиденье, тянется к двери, чтобы ее открыть?
— Я дойду, — обрываю его попытку быть галантным. Тут несколько метров, не нужно меня подвозить. Мне будет невыносимо находиться с ним в одном доме, что же говорить о салоне автомобиля, для нас двоих там слишком мало пространства.
Стартанув с пробуксовками, Самсонов тут же резко тормозит у таунхауса. Что за поведение? Обязательно нужно психовать? Ну конечно, я не сделала так, как он хотел!
Не дожидаясь меня, Ян выходит из машины, открывает ключом дверь, оставляя ее распахнутой, даже не посмотрев в мою сторону, скрывается в доме. Прохожу в прихожую. Вдыхаю привычный и такой родной для меня запах стен. Быстро утираю рукавом слезы, что выступили на глазах. Игнорируя свои чувства, быстро поднимаюсь на второй этаж, не встретив по дороге Самсонова.
В моей комнате открыта дверь. Вхожу, осматриваюсь, кругом вещи Яна. Здесь и раньше ощущалось его присутствие, но обычно душ он принимал в своей спальне, там его гардероб, личные вещи, разложенные по своим местам, средства гигиены. Дверь в ванную комнату открыта. Присутствие Яна ощущается не только в душевой,
