Темный Лекарь 5 - Вай Нот
Этих аргументов оказалось достаточно, чтобы наша пленница решилась дать показания против своего клана.
И с помощью связей Бергманов и знаний Лифэнь, очень быстро все главные полосы онлайн и офлайн газет заполонила информация о том, что Вийоны нарушают правила ведения войн.
Журналисты ни за что бы не опубликовали ничего подобного из страха попасть под раздачу, если бы не Бланш. Так как в деле оказалась замешана представительница клана, то это снимало с них всякую ответственность. Ведь это не они написали разгромный материал, а лишь взяли интервью.
А Бланш стала настоящей звездой. Ещё бы, когда ещё увидишь такой скандал. И её наперебой звали на разные теле и радио передачи. Это помимо обычных публикаций в СМИ.
Конечно, такой резонанс не мог остаться незамеченным. С осторожными неодобрительным комментариями в сторону Вийонов выступили и другие кланы средней руки и даже более крупные. В том числе Веласко и Дамиры. Все они требовали расследования.
И вот уже заявление Бергманов приняли к рассмотрению, а их самих пригласили на разбирательство.
Причём, учитывая, что в деле фигурирует Великий Клан, то участие примут и остальные.
Конечно, не все князья приедут лично, но я уже знал, что как минимум Роланд Десмонд и, разумеется, Катарина Вийон появятся на заседании.
В отличие от них и от Бергманов я, к сожалению, не мог собственной персоной посетить столь любопытное мероприятие. Но отказать себе в удовольствии посмотреть на то, как будут выкручиваться мои бывшие друзья, я не мог.
Так что, вместе с Бергманами отправил на этот совет и своего Теневого Разведчика.
К слову, они отправились туда втроём. Помимо Олафа, который, разумеется, не мог пропустить это мероприятие, как глава клана, с ним отправились Йохан, как главный юрист, который и составлял претензию, а также Кристина, как дополнительный свидетель произошедшего.
Я надеялся, что на совете появятся и другие Великие Князья, кроме Роланда и Катарины, но этого не произошло. Все остальные отправили вместо себя официальных представителей.
Но даже так, посмотреть хотя бы на двоих из них было интересно. Внешне они ничуть не изменились, несмотря на то, что уже перешагнули возраст Армана Салазара, каким я его помнил тысячу лет назад.
Даже любопытно, как старик выглядит теперь.
Но, возможно, ему самому нравилось подчёркивать свой возраст, потому что силы в Великих Князьях было столько, что хватит и на несколько тысячелетий вечной молодости.
Как и всегда, Катарина плохо скрывала свои эмоции. Во всяком случае, я лёгко читал всё даже по одним только глазам.
Она была одновременно испугана и взбешена. А ещё её явно раздражало то, что ей приходится здесь находиться.
Тем более что остальные, очевидно, с радостью воспользуются моментом, чтобы макнуть её хорошенькую физиономию в грязь. Заодно это им даст пару очков к популярности в глазах средних и мелких кланов, да и простых неодарённых тоже.
Так оно и произошло. Представители великих кланов быстро заняли позицию, в которой они грозят Катарине пальчиком и говорят ай-я-яй.
Фестиваль лицемерия. Я, как и все они, прекрасно знал, что не будь у нас такого свидетеля, как Бланш, каждый из них даже не взглянул бы в сторону Бергманов и их проблем, хоть перебей Катарина весь клан.
Но теперь ей приходилось оправдываться.
— Это всё чудовищное недоразумение, — невинно хлопала она ресницами, — это было решение моего племянника, который хотел выслужиться перед главным офисом.
— И почему ваш племянник не здесь? — ехидно поинтересовалась представительница рода Сципион, очередная девица с безумными глазами.
Не знаю, почему так выходит, что наиболее сильный дар всегда наследуют именно девушки этого клана. По-настоящему сильных мужчин-Сципионов я, считай, и не помнил.
— Он погиб, — грустно ответила Катарина, — и это стало толчком для всей этой путаницы. Я была уверена, что Бергманы убили его без повода, и поэтому объявила мобилизацию. Простое недоразумение, не более.
Смеяться никто не рискнул, но я видел, как большинство прячут улыбки. Никто из тех, кто знал Катарину, не верил ей ни на грош.
С другой стороны, это и не было целью совета. Всё, что они сейчас хотели это испортить Вийонам репутацию, ослабить их, а себя, наоборот, возвысить.
И у Катарины не было иного выхода, кроме как принести официальные извинения Бергманам, выплатить им огромную компенсацию и даже уступить ряд объектов недвижимости.
Но самое главное, что Вийоны теперь не имели права объявлять войну моим союзникам в течение ближайших трёх лет. Такая своеобразная защита от мести.
Бергманы, конечно, были в восторге.
Я тоже был доволен результатом разбирательства, но сильно не радовался.
Мне было понятно, что это временный и довольно ограниченный успех.
Катарина сейчас получила болезненный щелчок по носу. Но настоящие войны ещё впереди.
* * *
— Роланд, нам надо поговорить, — Катарина остановила выходящего из зала Десмонда, нервно положив ему руку на плечо.
— Хорошо, — сразу же согласился он, и уже через минуту Катарина села к нему в машину.
— Я тоже хотел с тобой поговорить, — начал Роланд, когда они тронулись, — ты знаешь, что я всегда относился к тебе лучше, чем к остальным. Поэтому хочу предостеречь тебя от новых глупостей. Не перегибай палку, Кэт. Мы гаранты стабильности в мире, и нарушать баланс по собственной прихоти — неприемлемо.
— Я знаю, Роланд! — горячо воскликнула она, — но дело не в этом! Рихтер…
Она на секунду осеклась, да и Десмонд вздрогнул. Но всё-таки набравшись смелости, Катарина продолжила:
— То, что произошло на войне Дюпонов с Бергманами и вообще с моим кланом. Я думаю, что в деле замешаны Рихтеры. Я узнаю его след. Его манеру… я… — её голос дрогнул, — я боюсь, Роланд.
Десмонд фыркнул.
— Если бы я не знал тебя много веков, то решил бы, что ты сошла с ума. Успокойся, Кэт. Это невозможно. Прекращай психовать по пустякам, а то ещё станешь второй Региной. Достаточно нам одной безумной маньячки в совете.
— Я бы хотела ошибиться, — не унималась Вийон, — но всё слишком похоже. Может это и не он, но другой некромант… а что если он выжил? Что, если мы все ошиблись⁈ Ты же тоже хорошо его знал, Роланд, неужели ты не чувствуешь?
Десмонд тяжело вздохнул.
— Я не просто хорошо его знал. Макс был моим другом.
—
