Подземелье кобольдов - Фарат Краудара
Выпущенные световые снаряды устремились дальше, куда-то за наши спины. Что-то они мне не нравились. Я уверен, если эти яркие сгустки коснуться какой-нибудь поверхности, ничего хорошего не произойдет. Взорвутся, например. И не просто, а эффектно! Ослепительно эффектно. Чувства об этом вопили и велели что-то сделать. Например, ни в коем случае не смотреть за спину.
Миг. Ослепляющая вспышка осветила пещеру ярчайшим всполохом, словно на томительную секунду мы оказались под палящим дневным солнцем! Я часто заморгал, помогая зрению подстроиться.
Вспыхнувший свет исчез также быстро, как и появился. Я приступил к созданию заклинаний. С навершия посоха высвободил «ледяную стрелу», дабы проверить сопротивление босса. Одновременно с моей атакой, Пустота размытой фиолетовой кляксой устремился к кобольду.
Гном сражался с боссом в ближнем бою. Видавший свет старался зацепить когтями, окутанными золотистой энергией, однако Дымоход уклонялся от каждого удара, либо принимал атаки на щит.
Через секунду за спиной Видавшего Свет образовалась черная дымка — это Пустота. Вампир быстро приземлился на землю и принялся шинковать одежду жертвы на лоскуты, а вместе с этим и плоть. В это же мгновение прилетела моя ледышка.
«Вы нанесли урон: 810».
Сопротивление к холоду отсутствовало. Отлично. Значит заморозка от глубинки будет длится долго. Этот босс не должен быть сложным.
«Интересно, а сколько по нему наносили урона сопартийцы?» — возникла мысль, но я тут же ее откинул. Не о том думаю. Нужно сконцентрироваться на бое. А то следующих люлей получать буду уже от всех.
Крысомордый вытянул ладонь в сторону гнома, бегающего из стороны в сторону перед ним. В центр пятерни начали стягиваться частицы, формируя сконцентрированный сгусток света. Это попахивало не простым снарядом. Больше похоже на какой-нибудь «луч света». Иначе бы кобольд так не целился в Дыма, как из пушки.
Я выпустил из посоха «глубокую заморозку». Дымчато-голубой снаряд успел прилететь в ногу Видавшего Свет до того, как тот применил заклинание, чем бы оно ни было. Ледяная корка тут же сковала тело босса и золотой сгусток в руке кобольда рассыпался золотыми искрами.
«Видавший свет заморожен на 12 секунд».
«Вы нанесли урон: 810».
Вовремя. Воспользовавшись моментом, сопартийцы начали осыпать его градом атак. Стараясь не отвлекаться на действия отряда, а то опять начну любоваться и коней считать, я начал поочередно кастовать ледяные стрелы. Нужно сосредоточиться. Смотреть только на свои действия. Не отвлекаться на других. Остальные и так сделают свою работу. Кстати!
Я развернул «ауру холода» — давно пора. Свободной от посоха рукой сплетал «Ледяные стрелы», а из самого артефакта выпускал сгустки льда, источающие холодный пар. Раньше я не пользовался снарядами из посоха, потому что они наносят до жути мизерный урон — ну не считать же сто пятьдесят с лишним единиц за дамаг. Сейчас мне приходилось использовать почти весь свой арсенал. Сказали же выложиться на полную. Значит нужно использовать все доступные ресурсы. В дело пошло и магическое зрение, дабы лучше улавливать используемые кобольдом заклинания. Так я мог видеть создание волшбы кобольдом, скрытое от обычных глаз, за долго до того, как оно — создание заклинаний — начнет быть видимо обычным взглядом. Это даст мне секунду-две времени, чтобы среагировать на угрозу. Впрочем, истинным зрением мир воспринимался намного лучше.
Ледяная корка, покрывавшая тело босса, с треском рассыпалась. В руке крысоморда тут же сформировался золотой жгут, которым тот начал хлестать окружающее пространство, то и дело попадая по проворному гному. Вот и хлыст света пошел в дело. Дым справится. Подстрахую, если почувствую неладное.
С каждым выпущенным заклятьем я чувствовал, как мои эмоции притуплялись. Как по телу разливался приятный и успокаивающий холод. Он действовал, словно морфин, обезболивающее и наркотическое вещество в одном флаконе. Казалось, мое сознание уходило куда-то в сторону, уступая место Холоду.
Это состояние сказалось и на заклинаниях. По крайне мере, заметил изменения только с «Аурой холода». Она стала более… Обмораживающей. Вокруг меня образовывались снежинки, а источаемый голубой пар стал более густым. Аура замораживала поверхность пещеры, образуя тонкую ледяную корку. Из-за долгого нахождения в зоне холода, ноги Видавшего свет примерзали к камню, не давая двигаться. Конечно эффект был слабым, босс легко освобождался от ледяных оков, однако сам факт! Это напомнило эффект, как при сражении с кислотником. Только босса холод не замораживал, а лишь слегка сковывал движения.
Чем с успехом пользовались Дымоход и Пустота. Гном обновлял агр и снижал сопротивление брони, а вампир кромсал спину крысомордого, то и дело отвлекавшегося на примерзающие ноги.
Видавший Свет поднял голову, злобно оскалившись. Смотрел он прямо на меня. Смотрел со злобой. Что-то хрипло прорычав, он за миг сотворил ударную волну вокруг себя, отшвыривая гнома к краю озера. Выпрямившись, крысомордый вытянул руки в стороны, тут же начав сосредотачивать в ладонях золотую энергию. Вместе с этим, его мантия разгоралась ярким светом.
«Крест Света!» — понял я.
Сквозь пелену холода пробралось чувство опасности, велевшее броситься вправо. Я послушно бросился в сторону. Через секунду рядом со мной пронесся ослепительный луч света, который должен был унести мою жизнь. Меня это не пугало. Эмоции ушли на второй план. На лице даже не дрогнул и мускул. На нем застыла маска Холода — с большой буквы, ага.
Я продолжал осыпать босса градом заклятий: «Ледяная стрела», снаряды из посоха и «Глубокая заморозка», когда Дымоходу требовался контроль в босса.
Лишние чувства, мешающие мне в сражении, пропали. Даже восприятие изменилось и мир вокруг стал более… бледным. В нем пропало все лишнее. Звуки стали приглушенными, словно доносились сквозь вату. Еле слышимые крики Е-балла — видимо координировал остальных. Взрывы заклятий и удары по щиту Дымохода слились в единый шум. Краски магических потоков не отвлекали, а скорее дополняли картину окружающего боя. Вот магия тьмы — фиолетово-черные спеллы Пустоты. Вот грубые спеллы гнома, окрашенные в грязно-рыжий. А вот магия света Е-Балла, желтая такая, как одуванчик.
Фигуры союзников превратились в размытые голубые силуэты, похожие на дымки, в какую иногда превращался Пустота — разница была только в цвете. На их фоне выделялся кобольд, выглядевший как крутившееся на месте ярко-золотая дымка. Разница в цвете силуэтов позволяла мне отличать босса от сопартийцев.
Я хочу, чтобы это состояние продолжалось всегда. Никогда еще не чувствовал себя по-настоящему спокойным. Отступили всякие мысли,
